Герой почти повержен! Вот-вот свершится зло...

 Друзья, приветствую!

В последнее время столько разных флешмобов, участвуя в которых необходимо поделиться сценами, где герои переживают по-настоящему волнительные моменты. Ещё в июне Манул Яростный предложил любопытный флешмоб, и я , пусть и сто лет спустя, снова присоединяюсь! 

Надеюсь, Вам волнительно будет понаблюдать за тем, как безысходность захватывает в свои загребущие руки все помыслы попавших в переплёт героев 

***

Но человек был занят другими мыслями:

— Мы же почти друзьями расстались в прошлый раз…

— Раз на раз не приходится! — певуче ответил хозяин, мягко ступая по прозрачному полу, аккуратно обходя человека, вдыхая его энергию, предвкушая скорую расправу. 

Вдруг взгляд его упал на обережный кокон. Хозяин Гор склонил голову, обдумывая дальнейшие действия:

— Снова кокон, снова дева… Прекрасная… Сильная и властная… И почти что темная… — Он движением руки исказил видение, и Сергей разглядел в капсуле Светлану, свою так горячо любимую когда-то жену.

Дух склонился над Воительницей, призывно улыбаясь. Та открыла глаза, с интересом всмотрелась в лицо ледяного красавца, улыбнулась в ответ. И поднялась навстречу очаровавшему ее незнакомцу. Хозяин Гор обнял ее и страстно поцеловал.

Увидев, что женщина ответила на поцелуй, прильнув к Духу всем телом, Сергей потерял самообладание — а ведь именно оно помогало ему до последнего момента сдерживать амазонку от неминуемого падения в пропасть — и ощутил, как Антонину окончательно заволокла, поглотила тьма. 

Опустошенное человеческое сознание Ледяной Господин заточил в стеклянный лабиринт и приставил к нему двух неразлучных врагов — беса сомнения и беса самомнения, которые без размышлений принялись рвать сущность Сергея на части. Для пущего эффекта Дух запустил внутрь зеркальной ловушки и кривого-косого-хромого полубеса полумер, который, поселяясь в умах людей, с завидным постоянством одобрял все мысли и действия, поддерживал благие намерения, но умел заронить в сознание мутную капельку пассивности, с помощью которой все хорошие дела откладывались «на потом».

— Ты такая страстная, дева моя, — шептал на ушко Антонине Дух. — Не торопись, красавица, у нас еще вся ночь впереди… — Жадно обнимая такую желанную женщину и коварно усмехаясь, он с наслаждением глядел на Сергея, ополоумевшего от осознания своего бессилия, от мысли, что вверенную его заботам Воительницу может походя, мерзко использовать и так же бездумно, как сломанную куклу, выбросить очарованный злом Дух.

Сергей с ужасом наблюдал, как в объятьях Ледяного Господина коварно улыбается Светлана, страдает от отвращения Нина, страстно отвечает на ласки Духа Антонина. Как это происходило, как получалось увидеть три жуткие сцены одновременно — представить было невообразимо. Но представлялось четко, во всех подробностях… 

Бесы, наслаждаясь хаосом сумбурных мыслей, подсовывали в воспаленное сознание человека одну за другой гадкие, откровенно омерзительные картины, а полубес полумер все никак не давал принять хоть одно стоящее решение. 

Стеклянный лабиринт, по которому в поисках выхода бежал и бежал Сергей, никак не заканчивался, отражая в каждом новом зеркале все более жестокие и извращенные видения. Наконец доктор сдался — упал на колени, сжал руками виски. Он ничего не смог сделать, он не спас Антонину. Теперь она навсегда, навсегда останется… СТОП! Где-то уже такое происходило! Когда? С кем? Но ответа не было…

За три часа до рассвета в ледяной грот пожаловал сам граф Жеглард. Взглянув на злоключения плутающего в лабиринте мыслей неподвижного человека, на заполоненные тьмой глаза амазонки, он злорадно ухмыльнулся и не стал отвлекать Духа от приятного времяпрепровождения. 

Зачем напрягаться? Все дела надо вершить чужими руками, как в случае с Коварством… Через трое суток человек совсем потеряет рассудок. Ледяному Господину этот молодчик не нужен. Тот отдаст безвольное существо за пару ящиков того самого вина, что пил на закате. Кстати, чем больше вина из Причерногорских виноградников выпьет Дух, тем сговорчивее будет, тем скорее перейдет на сторону графа… А Антонина, судя по всему, не выйдет из этой ночи прежней. Свет ее после связи с Духом померкнет навсегда. И забрать ее в свою цитадель после всего произошедшего не составит большого труда…

Предводитель добился своего: трое злейших его врагов обезврежены. Пришло время разобраться со златокудрой Ниной и каким-то там новоявленным младшим братом. Кто еще остался? Белки да собаки? Пустяки! Все свое получат…

***

Черный лес поражал своей бесконечностью. Вокруг небольшой прогалины, на которую неведомым образом попали три подруги и соратницы (вполне возможно, уже бывшие соратницы) теснились деревья без листьев и коры. Облезлыми шершавыми исполинами нависали они над покрытой серым лишайником поляной. Могучие каменные стволы, неустанно переплетаясь, судорожно стремились ввысь, заслоняя друг от друга небо в неуемном порыве вырвать у конкурентов хоть каплю энергии. Но ни энергии, ни солнечного света не было в этом месте. Сизая мгла окружала прогалину, нагоняя на каждого, кто попадал в этот мир, невыразимую тоску, погружая все естество в бесконечный мрак. Пространство-вампир, где даже время течет в обратную сторону, забирая у нечаянных пришельцев энергию, жизнь, свет.

Нина, скорчившись на земле, тихонько подвывала. В ее сознании, как и в окружающем мире, не было тепла и радости. Одни неуемные порывы ревности, разбивающиеся о гранит отчаяния. Горе! Сплошное горе заполонило все естество девы. Не было выхода из этого тупика. Не было стремления изменить хоть что-то. Лишь невыносимая тоска, разрывающая сердце, съедающая душу, превращающая внутренний мир в безжизненную пустошь.

Рыжуля, присев рядом на расколотое дерево, даже не попыталась освободиться от морока. Ментальная связь с младшим Ветром, возникшая во время атаки Жегларда, оборвалась, осознание собственной неполноценности навалилось на маленькую белку с удвоенной силой. Она в недоумении водила отрешенным взглядом по сплошной стене сплетенных ветвями деревьев:

«Их больше нет… Я уже в который раз мысленно прощаюсь с ними. Казалось, вспыхнула искра надежды, а тут — все… Все, нет их больше… ни в этом мире, ни в каком-либо другом… И не возродятся они уже никогда после темного огня… Никогда… Это все вы виноваты… — вскинулась она, обернувшись к похожей теперь на тряпичную куклу Хранительнице. — Вы все! Мне своих спасать надо было! А я! Я все о других, об абстрактных каких-то великих целях думала… Не своих — чужих… Вот и додумалась, вершительница дел добрых! Теперь уж точно совсем одна осталась!»

«Рыжуля! Опомнись, что ты несешь?!» — Клавдия пыталась встать, но перебитые ноги не слушались. Из-под брюха на мелкий острый щебень, покрытый рваными клочьями мха, уже натекла большая кровавая лужа. 

Однако, не обращая внимания на увечья, волчица все пыталась вернуть из небытия сознание подруг: 

«Хозяйка, в себя придите. Так недолго и в нежить превратиться. Мы же сейчас не на своей территории, подпитки от Матери-Земли нет, солнечного света нет. Кто нам поможет, если вы обе своими энергиями все бо́льшую тьму сюда призываете?»

«И что будет? Какая разница, убьют нас или сами погибнем? — обернулась к ней зареванная белка. — Да пожалуйста! Я хоть сейчас в пасть к тьме отправлюсь. Пусть подавится!» — она отвернулась, даже не взглянув на страдания подруги, на расплющенную гибельной тяжестью страшных мыслей Нину. Вновь погрузилась в пучину отчаяния, принялась снова и снова жалеть себя.

«Рыжуля… я скоро умру, слышишь меня? — Клавдия все пыталась достучаться до подруги. Ее прерывистое дыхание порой переходило в хриплый утробный звук, огромные клыки окрасились кровью. — Вспомни себя, не сдавайся. Помоги хозяйке заново суть обрести. Теперь только ты сможешь ее поддержать…» — Она судорожно сглотнула, пытаясь преодолеть смертельную слабость, но из пасти тонкой струйкой потекла алая кровь. 

Восстановить свой организм волчица оказалась не в силах: солнца и луны в этом мире не было. Осознав всю безысходность своего состояния, Клавдия в последний раз обратилась к несчастной ворожее:

«Рыжая, услышь меня, наконец, почувствуй… Эх, белка, где же сознание твое сейчас плутает?.. Я все понимаю: детские травмы и прочее… Но ты же такая сильная… Очнись, приди в себя!» 

Но Рыжуля, погруженная в свое горе, никак не отреагировала на слова подруги.

Немного отдышавшись, белая волчица потянула носом промозглый сырой воздух:

«Эх, хоть бы в последний раз на небо взглянуть, к луне обратиться. Избранный мой, не вернусь я к тебе, не исполню обещанного…» 

Она в последний раз взглянула на хозяйку, затем с трудом повернулась к застывшей белке:

«Ты уж прости, подруга моя, что оставляю вас в такую минуту… Без меня теперь…» — Огромная голова волчицы безвольно упала на искалеченные передние лапы. 

***

Всех обнимаю