Песенный флешмоб

У меня внезапно сцен с песнями  немало. Вот эпизод из только что опубликованного романа "Трубы и  факелы".

Слова песен, представьте себе, народные.

С противоположной стороны приближалась процессия, более впечатляющая, чем игрецы с волком. Впереди всех шествовал “поп” с мочальной бородой, лихо размахивая кадилом из старого ботинка, позади выступали старухи-вопленицы, которые были такими же старухами, как поп – священнослужителем, а посередине…

– Ах, вот это что, – пробормотала Евстолия. – “Маврух”.

– А что это? – заинтересовалась Софья. Наверняка в ее мозгу выстраивалось действо про некую Мавру.

– Такая же народная пьес, как “Лодка”. Но если “Лодка” - инсценировка песен про речных разбойников, то здесь у нас невесть как проникшее в крестьянскую среду “Мальбрук в поход собрался”. В разговорном произношении Мальбрук превратился в Мавруха, как собственно Мальбрук образовался из Мальборо.

Словно в ответ похоронная процессия хором возопила:

Маврух в походе умер,

Он умер из земли.

Четыре офицера

Покойника несут.

И поют, поют, поют:

Веееечная ему память!

– Пусть барина положат на помост, как воина, четыре капитана, - прокомментировал Костров. Трактовка, предложенная Евстолией, его вполне устраивала. Судя по тому, что Катерина промолчала, она тоже не собиралась сообщать исходное название пиесы.

Четыре обозначенных офицера, в гусарских киверах, разномастных кителях и неизменных камуфляжных штанах, несли надувную лодку, прикрытую простыней. Они гудели басами:

– Тучи, молнии над нами

с дождем.

Мачту подломило,

руль оторвало,

кормила нет.

Капитан сидит в каюте,

лоцмана сидят на баре,

плачут, рыдают,

смерти ожидают.

Ходили вместе, погибнем вдруг!