Анмай попался :)

На флешмоб BangBang "Ню":

https://author.today/post/397425

Отрывок из "Путешествия вверх":

https://author.today/work/80752

Невинный юнош приводит домой прекрасную деву, смутно представляя, что с ней потом делать. Но дева при виде ценного юноша решает действовать решительно:

– Ты такой дикий, да? Что с тобой? – удивилась Хьютай. – Иди сюда, – она улыбнулась. Они смотрели друг на друга. – Скажи, что ты думаешь?
Он смутился.
– Ну... что я самый счастливый.
Она фыркнула.
– Ты не забыл, что собирался делать?
Анмай молча смотрел на неё. Неожиданно она решилась... подошла вплотную...  поднялась на пальцы ног...
Её теплые губы коснулись ресниц его закрытого глаза... второго... прижались к его губам... к уху... мягко скользнули по горлу... задержались в ямке между ключиц... скользнули по груди...
– Разденься, – прошептала она. – Я хочу знать, как ты выглядишь, когда на тебе ничего нет. Ты красивый.
Юноша дико, испуганно взглянул на неё. Не то, чтобы он совсем этого не хотел, но он не знал, что всё начнется так быстро. Во всех читанных им историях отношения развивались неспешно, и близость с Хьютай, пусть и желанная, казалась ему чем-то далеким. Но теперь... Он не знал, куда девать глаза... и руки тоже...
Хьютай насмешливо смотрела на него. Потом она легко коснулась его испуганно вздрогнувшей ладони.
– Тебе помочь? – невинно и тихо спросила она.
Анмай смутился, ощутив, что краснеет.
– Нет, – он невольно схватился за ворот, словно опасаясь, что она сама расстегнет его. Впрочем, именно этого Хьютай и хотелось. Она обиженно прикусила губу.
– А быть со мной ты хочешь?
Анмай промолчал, но темный блеск его больших глаз послужил ей ответом. Они замерли, не глядя друг на друга. Прошла секунда... вторая... Рука Хьютай вновь легко коснулась ладони юноши. Анмай ощутил, что даже предплечья у него залились краской. Она насмешливо взглянула на него.
– Не бойся. Смотри, это совсем не страшно...
Она ловко приподняла ногу, расстегнула ремешки, сняла сандалию... вторую... Юноша слышал лишь тонкое пение в ушах, – ему казалось, что поют ангелы...
Охваченный внезапным диким смущением, он опустил глаза, и далеко не сразу решился поднять их...
...........................................................................................

Какое-то время он смотрел на дешевую короткую юбку из шерсти, зеленую и мятую, лежащую на полу, – поднять глаза он просто не решался. Наконец, он осмелился...
Впечатление было столь яркое, что юношу словно ударили под дых. Он замер с приоткрытым ртом, не в силах ни шевелиться, ни дышать, – нагую девушку он видел первый раз в жизни, а от одной мысли, что она любит его, голова и вовсе шла кругом.
Анмай, – восхищенно, испуганно, дико, – смотрел на её высокую тугую грудь, крепкую, математически правильную, полную чувственной силы. Точно на самых выпуклых её местах дерзко торчали крупноватые темные соски. Впалый, в призрачном рисунке гибких мышц, гладкий живот девушки подчеркивал литую стройность её стана. Широкие бедра, словно отлитые из блестящей коричневой стали, вызывающе круто сбегали к узкой талии, сходясь на уровне пупка. Их тугие изгибы привлекали юношу своей невыразимой правильностью, – столь безупречно совершенной, что у него перехватило дух. Спутанные крупными кольцами, тяжелые черные волосы Хьютай плащом ложились на плавные изгибы сильных плеч, прикрывая всю спину. Короткий, ровный нос, длинные, косо посаженные глаза, твердо очерченный чувственный рот, высокие скулы её внимательного лица были безупречно четкими. На нем застыло сразу испуганное, дерзкое и смущенное выражение, делая его невыразимо прекрасным, – Анмай не мог отвести от неё глаз, едва дыша от мучительного влечения. И она искоса посматривала на него – томно, нетерпеливо, призывно...
По коже юноши прошел вдруг озноб, голова закружилась от томного жара. Он словно падал куда-то, понимая, что будет любить красивейшую из женщин своего народа. Это, почему-то, пугало его: он слишком мало знал о любви, и вовсе не был уверен, что достоин такой красавицы.
С ужасом ощутив свою естественную на такое зрелище реакцию, он покраснел до самых пяток, мечтая провалиться на месте, но Хьютай не заметила, казалось, его возбуждения. Она принялась невозмутимо, старательно потягиваться, не отводя насмешливых глаз. При каждом движении её мускулы перекатывались под гладкой смуглой кожей тенями и безупречными бликами туманного серебра, и их томная игра показалась юноше прекраснее всего, что он видел прежде.
Хьютай вытянулась, рывком повернувшись на пальцах левой ноги. Её густые черные волосы рассыпались по великолепным плечам, спускаясь до поясницы, дразняще касаясь дерзких изгибов бедер, отливавших таинственным природным серебром.
– А теперь ты. Не обязательно делать это, как я. Ты всё же парень.
Голова юноши закружилась, в глазах поплыло, – он  потерял последнее ощущение реальности. Страх, стыд, любопытство и желание наполнили его – беззвучный взрыв разнородных, несовместимых ощущений такой силы, что он, казалось, вот-вот потеряет сознание.
– Но я не... – горло перехватило, как веревкой.
Она улыбнулась, положив легкие ладони на его грудь.
– Я знаю, что ты красивый... весь. Я не буду смеяться.
Анмай растерялся... и тут же разозлился на себя. Он понимал, что Хьютай просто дразнит его, – но привычная мальчишеская решимость уже не давала ему отступить.
Уже чувствуя, что всё это происходит в каком-то неприличном сне, он, по одной подогнув ноги, торопливо сбросил разбитые, пыльные сандалии, встав босиком на прохладный гладкий пол, – но Хьютай так внимательно посмотрела на ровные босые ноги юноши, что его рука, поднявшаяся к вороту, застыла, не желая подчиняться. Он не знал, куда девать глаза... и руки тоже. Она насмешливо взглянула на него. Он отвернулся, задыхаясь от мучительного стыда: его твердая плоть напряглась так, что почти прижалась к животу. Его охватил неожиданный страх, и сердце юноши готово было выпрыгнуть из груди, когда он всё же вновь искоса глянул на Хьютай, – и смущенно опустил глаза, расстегивая рубаху. Никакого возбуждения он уже не чувствовал, – лишь смущение. Он никак не мог поверить, что и впрямь решил раздеться перед ней.
Пуговицы на рубахе неожиданно быстро закончились, и руки, как-то сами собой, легли на тисненый кожаный ремень. Анмай ощутил, как по коже мощной волной разливается тепло, и понял, что опять краснеет.
Смущенно отвернувшись, он сбросил на пол рубаху, расстегнул ремень, стянул с бедер штаны вместе с плавками, отбросил их в сторону, – и вновь замер, чувствуя скользивший по телу невесомый взгляд Хьютай. Обнаженная кожа ощутила легчайшее, цепенящее прикосновение прохладного воздуха, и его соски напряглись под волной тонкого, как паутинка, озноба.
Хьютай едва успела взглянуть на него, – смущенный своей естественной реакцией, он вдруг сел, сжавшись в комок, и уткнулся в колени, стараясь спрятать горящее от стыдливого жара лицо.
В звенящей тишине почти невесомые ладони коснулись его волос, с невинным любопытством скользнули по напряженному телу от плеч до пальцев босых ног. Юноша ощутил, как сладко обмирает сердце под прикосновениями этих теплых ладошек. Казалось, остановись оно совсем – он умер бы с радостью, потому что большего наслаждения быть не может...
Наконец, её руки попытались проникнуть к самым интересным его местам... напрасно. Он поднял испуганные, растерянные глаза; любимая сидела рядом с ним.
– Ты сильный. Подожди...
Хьютай нежно провела кончиками пальцев вдоль всей его спины, осторожно касаясь ещё свежих, розоватых рубцов, казавшихся беззащитными на смуглой коже.
– Поднимись, – тихо сказала она.
Анмай на секунду задохнулся, ощутив, как от волнения темнеет в глазах и чувствуя, что стыд вот-вот одолеет решимость. Она тихо засмеялась, взяла его за руки и потянула с неожиданной силой, заставив подняться. Анмай дико смутился, когда она вдруг грациозно отступила, внимательно и насмешливо глядя на него. По его мышцам волной прошла судорога, они сократились... рельефно обозначились на всем его теле... его рот приоткрылся, глаза расширились, он непроизвольно и глубоко втянул живот, поджал пальцы босых ног, – рослый, широкогрудый, такой же гибкий и стройный, как смотревшая на него девушка.
Всё тело юноши состояло из тугих мышц, словно сплавлявшихся под гладкой смуглой кожей. Широкоскулая, с далеко посаженными глазами физиономия, правда, казалась слишком хмурой. Взгляд Хьютай скользил по его лохматой черной гриве, испуганному юному лицу, стыдливо опущенным глазам...
– Я не знала, что ты такой красивый, – наконец, сказала она. – Говорил ли тебе кто-нибудь, что ты, нагой, красив?
– А? – глупо протянул Анмай. – Нет, никогда.

Дальше следуют развратные действия в отношении совершеннолетнего, обмер жилплощади и свадьба :)