4 июля - День памяти геноцида еврейского народа в годы Второй мировой войны

Содержание этого поста может вызвать при обсуждении высказывания, которые не соответствуют политике АТ, поэтому комментарии отключу. 

 Сегодня, 4 июля - День памяти геноцида еврейского народа в годы Второй мировой войны. Дата связана с уничтожением 4 июля 1941-го года в Риге латышкими нацистами евреев, не менее 500 из них были сожжены заживо в подвале Большой хоральной синагоги и уничтожением ещё примерно 1 500 человек и 19 синагог. Немцы не принимали участия в расправе. Все было сделано руками местных фашистов из "команды Арайса". В Латвии больше остальных стран преуспели в решении "еврейского вопроса" - в понимании политиков третьего рейха. Из примерно 90 000 оставшихся евреев, подавляющее большинство которых проживало в Риге, осталось в живых менее 200 человек - чаще других встречается упоминание о 162-х выживших. Нет, не немцы, а местные националисты евреев убивали и раньше, даже если взять оккупированные территории СССР - в Щучине поляки вообще начали 24-го июня, во Львове украинцы - 30-го. В Едвабне поляки - 10-го июля. Сами немцы в Латвии  уже 23 июня в городке Гробиня убили 6 евреев , действовали члены подразделения (EK 1a) айнзатцгруппы A . В Риге понемногу евреев стали убивать с 1-го июля, но 4 июля была устроена массовая резня. И я хотел бы рассказать о человеке, который больше других преуспел в убийствах и их организации, о Викторе Арайлисе.

Вначале, однако,- отступление.

Семнадцатого сентября 1955 года в СССР вышел указ об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны. В основном это были люди, которые с оружием в руках сражались против советской власти, либо на стороне гитлеровцев, либо в рядах националистов на Украине, в Прибалтике и других республиках СССР. Причем этих лиц не просто помиловали, но и сняли с них судимость и поражение в правах. Благодаря этому они в дальнейшем смогли войти в советские и партийные органы. Если бы кто-то назвал кого-то из этих людей после этого указа "фашистской сволочью" или даже "предателем", то мог быть судим по советским законам. И поехали эти люди в родные места...

А с 90-х годов в Риге на улицах стали проводиться демонстрации бывших членов латышских дивизий СС и их сторонников 16-го марта, в день первого боя латышких эсэсовцев с регулярными частями Советской армии.

 Одно время это был даже официальный государственнй праздник. Потом его отменили, но в парламент республики идут с тех пор послания вроде этого

Как известно, 6-й Сейм летом 1998 года принял решение сделать 16 марта днем памяти латышских солдат, но в начале 2000 года 7-й Сейм решил исключить 16 марта из списка праздничных и памятных дат. Было принято решение чтить память воинов в один день – День Лачплесиса, который празднуется 11 ноября. Как и раньше, когда 16 марта было официальным памятным днем, так и сейчас, когда его отмечают неофициально, это день, когда поминают латышских солдат-легионеров, сражавшихся во время Второй мировой войны в составе вооруженных сил нацистской Германии с Красной армией. Грустно, что мы, латыши, в некотором роде боимся или стыдимся вспоминать своих солдат...

Латышские легионеры боролись не за рейх или Гитлера, а за Латвию. Кроме того, латышский легион не участвовал в нацистских репрессиях против гражданского населения, а сражался на фронте с Красной армией. При этом ни один отряд легиона не участвовал в боях с западными союзниками, а только с СССР. Не зря после войны западные союзники поручили легионерам внешнюю охрану Дворца правосудия в Нюрнберге, где состоялся судебный процесс Международного военного трибунала. Латышский легион был включен в состав Waffen SS только для того, чтобы, назвав его добровольческим, формально оправдать нарушение IV Гаагской конвенции 1907 года о законах и обычаях сухопутной войны, статья 52 которой запрещает мобилизацию жителей страны в армию оккупирующей страны или привлечение к полувоенным работам. В докладе государственному секретарю США от 13 апреля 1950 года сказано, что латышский и эстонский легионы SS не следует считать немецким SS, поскольку: 1) они не проходили нацистское политическое обучение; 2) от них не требовали признавать нацистские доктрины; 3) они не приносили присягу SS; 4) они не пользовались привилегиями SS; 5) они не носили форму немецких отрядов SS.

Что можно сказать... Только примеры привести. В ходе боёв за Померанский вал, 2 февраля 1945 в селе Подгае латвийские эсэсовцы заживо сожгли связанных колючей проволокой 32 военнопленных солдата 4-й роты 3-го полка 1 пехотной дивизии им. Т. Костюшко Войска Польского. Известно участие 19-й дивизии в карательных акциях против советских граждан на территориях Ленинградской и Новгородской областей, в районах городов Невель, Опочка и Псков, в Белоруссии.

Участвовали военнослужащие латышских дивизий СС и в зверских убийствах захваченных в плен советских солдат, включая женщин. В частности, 6 августа 1944 года личным составом 43-го стрелкового полка 19-й латышской дивизии СС были зверски замучены 15 раненых военнослужащих из 65-го Гвардейского стрелкового полка 22-й Гвардейской стрелковой дивизии, захваченных в районе деревни Бобрыни, Латвийской ССР.  Среди убитых три медсестры.

Да, охраняли латыши из дивизий СС процесс в Нюрнберге, охраняли.

Солдаты и офицеры 19-й латышской дивизии СС, оказавшиеся в советском плену считались советскими гражданами, они были лишены статуса военнопленных. После отбытия срока заключения многие из них вернулись на родину. Судили их не за то, что многих втянули в это дело не по доброй воле, а за то, что не бросали оружие, сражались упорно, в том числе со своими соотечественниками оказавшимися по другую линию фронта.

Вот с военнослужащими 15-ой латышской дивизией СС вышло иначе.  весной 1945 года отступила в Германию. Разведывательный батальон дивизии оборонял от наступавших частей Красной Армии в апреле 1945 года правительственный район в Берлине, в то время как основная часть военнослужащих дивизии сдалась в плен в Шверине американским войскам.  Около 30 тысяч латышских солдат стали военнопленными западных союзников. Латвийским организациям удалось убедить союзников, что латышские легионеры должны рассматриваться как граждане независимой Латвии, незаконно призванные на военную службу, поэтому вскоре они были освобождены из лагерей военнопленных и позже получили разрешение на эмиграцию в Великобританию, США и другие страны Запада. Напомню - США и Великобритания официально считали, что СССР  Прибалтику оккупировал, что эти страны в Советский Союз добровольно не входили. Многие из латышких эсэсовцев служили рабочими и помощниками охранников в вооружённых силах США и Великобритании, дислоцированных в Германии. В 1946 году при английской и американской армиях были основаны так называемые сторожевые роты (Первая была названа ротой Виестурса.) Четыре роты (прим. 1000 человек), в том числе рота Виестурса, весной 1947 г. переняли охрану Нюрнбергского Дворца правосудия и тюрьмы. На рукавах и позднее на касках у них были красно-бело-красные цвета латвийского флага.

На Нюрнбергском процессе некоторым латышам даже доверили охранять своих недавних товарищей по оружию, а если сказать прямо - своих бывших хозяев, нацистских преступников . Правда в зал трибунала их не допускали, доверяли охранять тюрьму. Правда, охрану помимо них несли ещё и чернокожие американцы с евреями. Думаю, союзники подстраховывались. Старшие из евреев в основном были.В белых касках - как раз бывшие латышкие эсэсовцы. Сегодня это предмет большой гордости официальной Риги. И да , как вишенка на торте - Федеральный социальный суд Германии принял решение о выплате пенсий членам формирований SS из Прибалтики. 200 евро в месяц получают бывшие каратели, которые теперь официально могут величать себя "ветеранами вермахта". Напомню - СССР, а потом и РФ приняли на государственном уровне в своё время решение, что никаких претензий у граждан СССР, а потом и РФ к властям ФРГ по поводу компенсаций, возмещения и.д. и т.п. нет и быть не может... Думаю, что часть сэкономленных денег благодарные немцы решили пустить на благое дело - пенсии латышским ( и не только) эсэсовцам... ИМХО, как принято писать.

Теперь о человеке, на руках которого бо'льшая часть пролитой в Латвии еврейской крови. Да и не только еврейской.

Родился Виктор Арайс  (Виктор-Бернхардт Теодорович Арайс, латыш. Viktors Arājs ,по-русски его фамилия означает "пахарь") 13 января 1910 года в Балдоне. Отец, Теодор Арайс, был кузнецом и электромонтером, а мать, Берта-Анна Буркевиц - из семьи зажиточных немецких крестьян-поселенцев, имевших 160 гектаров земли в собственности. Папаша Арайс считал себя истинным латышом и запрещал в своём доме говорить по-немецки, с родственниками жены отношения не поддерживал...

В 1914-м году Теодора Арайса призвали в армию. Вернулся на родину он спустя 13 лет, приехав из Китая с женой-китаянкой и немедленно развелся с Бертой-Анной.

Во время войны дом Арайсов в Балдоне был разрушен. Мать Виктора, он сам и сестра Эльвира стали беженцами. Позже Арайс утверждал, что его мать работала в Риге на фабрике, а он сам болтался на улице . После августа 1917 года семья отправилась в Цодскую волость, где жили дед и бабка. Родители матери были владельцами хозяйства размером 160 га. у них были батраки. Вроде бы родители дочь не очень-то приветили и она вместе с детьми трудилась наравне с батраками. В Цоде семья жила до смерти деда и бабки в 1926 году, затем переехала в Елгаву. Здесь Виктор учился в немецкой школе, а потом два года в гимназии, оторую закончил в двадцать лет и сразу же был призван на службу в армию, в Видземский артиллерийский полк.  Военная служба давалась ему легко — сильный, выносливый, смелый, он не боялся трудностей, службу завершил в звании капрала.

После демобилизации он поступил на юридический факультет Латвийского университета и вступил в "Леттонию" — самую известную и авторитетную студенческую корпорацию Латвии.

Одновременно с учёбой он вынужден был искать работу, поскольку стипендии ему не хватало на жизнь, и устроился в полицию. Совмещать работу в полиции с учёбой ему было трудно и в 1935 году, закончив полицейскую школу, он получает должность в Кегумсе, а затем в Заубской волости. Там он в 1936 году женился на дочери хозяйки магазина Зельме Зейбот, этнической немке. К  началу Второй мировой войны имел звание лейтенанта полиции.

В 1940-м году в Латвию начали входить советские войска, в июле 1940-го года была объявлена Латвийская Советская Социалистическая Республика, а в августе она вошла в состав СССР. Приход Советской власти и  Арайс встретил совершенно спокойно. Восстановился в университете,  предоставив в деканат автобиографию, указав пролетарское происхождение и  бедствия всей его предыдущей жизни, учился,   успешно  сдал экзамены, включая марксизм-ленинизм, и получил диплом советского юриста. Ни он сам, ни его родня от сталинских репрессий не пострадали. Впоследствии на суде над ним он утверждал, что поверил в коммунизм. Стал работать адвокатом. Правда, позже он заявлял, что после того, как арестовали владельца адвокатской конторы, в которой он работал, Виктор разочаровался в большевиках и создал партизанский отряд для сопротивления Советской власти, в который якобы входило несколько сотен человек. Как бы то ни было, но после ухода советских войск из Риги, Арайтис с группой единомышленников занял здание республиканского управления НКВД, бывшую префектуру полиции.

Называлась эта группа, созданная из исповедовавших националистические взгляды лиц  "командой безопасности", а с благославления немецких властей впоследствии стала именоваться "Латышской вспомогательной полицией безопасности". Интересно, что сам имел прозвище  "Шустин" (главный чекист Латвии 1940-1941 гг.), которым гордился, а члены его команды именовались "живчиками".

1 июля 1941-го года Арайтис у дверей префектуры встречал группу немецких военных. Возглавлял их бригаденфюрер СС, командир эйнзатцгруппы "А"  Вальтер Шталеккер. При нем неотлучно находились переводчик из балтийских немцев капитан Ганс Дреслер и бывший начальник политуправления улманисовского режима Роберт Штиглиц.

Дреслер оказался старинным приятелем Арайса по совместной учебе в Елгавской гимназии и службе в Латвийской армии. Именно он рекомендовал однокашника своему шефу. Уже 2 июля Арайс вновь встретился Шталекером и тогда же получил от него разрешение на создание полицейского формирования. После этого он занял помещение корпорации "Леттония" и приступил к формированию отряда, позже ставшего известным как "команда Арайса".

4 июля, в газете "Тевия" ("Отечество") - главной латышской газете времен немецкой оккупации, появилось "Приглашение" следующего содержания: 

"Все национально думающие латыши - "перконкрустовцы", студенты, "айзсарги", офицеры и другие, кто желает принять активное участие в очистке нашей земли от вредных элементов, могут обращаться к руководству команды безопасности по адресу Валдемара, 19, с 9-00 до 11-00 и с 17-00 до 19-00".

Вечером того же числа Арайс и его группа подъехали к зданию  Большой хоральной синагоги, в котором прятались от немцев беженцы-евреи. Синагогу облили керосином и подожгли, а когда женщины пытались вытолкнуть из огня своих детей, по ним тут же открывали прицельный огонь. Выбраться и сбежать не удалось никому. Чтобы быть уверенным, что выживших нет, Арайс приказал закидать полыхающую синагогу гранатами… Всего в эту ночь было сожжено 20 еврейских синагог и молельных домов. А убитые... Да кто их считал.

И "национально-думающие" латыши пошли записываться в "команду Арайса", вдохновленные впечатляющим началом его деятельности. К концу июля 1941 года в его отряде насчитывалось около сотни карателей. В основном это были студенты университета и ученики старших классов, младшему - 15 лет.

В первые дни оккупации команда Арайса занималась арестами евреев, грабежами и погромами. Сам Арайс, по свидетельствам очевидцев, занимался вымогательством денег у арестованных под угрозой расстрела; тех, кто не мог заплатить, расстреливали сразу, остальных — отпускали и потом  расстреливали несколько позже.

К концу июля 1941 года латышская вспомогательная полиция в Риге уже насчитывала более сотни человек. В дальнейшем численность "команды" была доведена до  3 000 человек, нескольких батальонов, командирами которых стали близкие друзья Арайса. 

Арайс - среди сидящих, третий слева.

С 6 июля "команда Арайса" перешла от спонтанных акций к систематическому уничтожению евреев — их расстреливали по утрам в Бикерниекском лесу на окраине Риги.  Уже в июле 1941 года местные нацисты произвели здесь первый расстрел граждан Латвии еврейской национальности. 30 ноября 1941 года за одни сутки здесь было уничтожено 8 тысяч евреев. В ночь с 5 на 6 мая 1943 года в лесу были расстреляны около двухсот узников Саласпилса, создавших в концлагере организацию сопротивления. Всего там расстреляно около 46,5 тысяч человек. Сотрудники отряда Арайса были обмундированы сначала в форму бывшей латышской армии, носили нарукавную повязку с изображением черепа и 2 костей и надписью "вспомогательная полиция безопасности", а впоследствии немецкую форму СД и войск СС.

8 декабря 1941 года они провели расстрел детей, находившихся в больнице на улице Лудзас, под тем предлогом, что большинство из них было евреями. Сам Арайс активно участвовал в расстрелах и требовал того же от своих подчинённых. Точное количество жертв неизвестно, но по допросам членов группы и свидетельским показаниям - никак не меньше 100 000...

В 1942 году Арайс получает звание майора, а команду переводят на восток для борьба с партизанами и даже для фронтовых операций. В июле 1943 года он был награждён "Крестом военных заслуг" с мечами.

Подразделения команды Арайса также были задействованы в качестве внешней охраны концлагеря Саласпилс под Ригой и Юмправмуйже. Некоторые из офицеров "команды" перешли в дальнейшем на службу в подразделения, обслуживавшие концлагерь. С началом комплектования латышских "добровольческих" дивизий Ваффен-СС (15-я и 19-я) на «команду Арайса» были также возложены задачи по отлову "добровольцев" и казням наиболее активно уклоняющихся.

На сайте МИД Латвии сказано :

 "отряд под командованием Викторса Арайса (команда Арайса) просуществовал дольше всех и заслужил наибольшую чёрную славу".

Известно его высказывание: "Что это за латыш, который не убил ни одного жида?" Но был один латыш, который отказался убивать и круто поменял жизнь Арайса спустя много лет после войны. Он попал в 1942-м году в "группу Арайса", отказался убивать. В 1943-м году попал в центральную тюрьму Риги, после "разъяснительных бесед" там настолько повредился в рассудке, что его оттуда выпустили, а потом он попал в Германию с беженцами. Звали его Янис Эдуард Зирнис...

После расформирования латышского СД Арайс был направлен в Германию, где учился в офицерской школе Бад Тёльц, затем в Гисторове. Служил в Латышском легионе. В конце февраля 1945 был назначен командиром 1-го батальона 34-го полка 15-й гренадёрской дивизии СС, однако через неделю был отстранён из-за некомпетентности. В конце войны оказался в Дании, а в момент капитуляции Германии — по дороге в Любек. Там он переоделся в гражданскую одежду и сжёг документы.

Арайс попал в британскую зону оккупации.   Пару раз его арестовывали и освобождали из-под ареста. 

Таких, как он, было много. Среди крупных военных преступников он не значился. Против него велось расследование, позже на суде Арайс утверждал, что был оправдан по делу Рижского гетто. На деле британцы этого дела не закончили и в октябре 1949 суд Гамбурга выдал ордер на арест Арайса по месту его нахождения в лагере в Брауншвейге, но он скрылся. Его исчезновение породило в среде латышской эмиграции подозрения о том, что Арайс стал сотрудничать с английскими  спецслужбами, что и помогло ему бежать. Но подтверждений сотрудничеству Арайса со спецслужбами историки не обнаружили.

1 сентября 1950 года США объявили, что не будут преследовать латышей из SS. "Пахарь" легализовался  под фамилией своей жены — Зейбот, правда, в качестве её брата и мирно зажил в Франкфурте на Майне, работая  наборщиком в типографии "Нойе прессе" . Из посольства Латвийской Республики в Лондоне, продолжавшего существовать после провозглашения Латвийской ССР, он получил латвийский паспорт. 

"Парадокс, но этот факт был упомянут в советской пропагандистской брошюре "Политические беженцы без масок" и фильме аналогичного направления "Оборотни" (1963), однако никто в западных спецслужбах на это не клюнул",

указывает латвийский историк Улдис Нейбургс.

В начале 1960-х годов немецкие органы правопорядка исчерпали попытки найти преступника и передали дело в архив. Возможно Виктор Зейбот умер бы в своей постели и не было бы суда над Виктором Арайсом. Возможно...

Если бы не Янис Эдуард Зирнис. Тот, проживая в Германии, стал призывать соотечественников к покаянию и взял на себя роль охотника за нацистами, называя сам себя "психическим калекой". "Латыши, у которых сохранилась хотя бы крупица чести и самосознания, должны разоблачить своих военных преступников, которые все еще находятся на свободе […] Из-за этих парней, которые творили грязные дела, честь и мораль латышей были запятнаны".

Правда, всерьёз его никто не воспринимал - он отправлял в полицию данные из статей, опубликованных в печати, заявлял, что был в одной подпольной организации с Вилли Брандтом... Сумасшедший, но не агрессивный. Пусть пишет.

В 1973 году на стол прокурора Штутгарта легли два письма. В них сообщалось, что штурмбанфюрер Виктор Арайс убит советской спецслужбой на территории Германии. От лица участников акции возмездия было сделано суровое заявление:

"Массового убийцу Виктора Арайса больше не надо бояться […] 19 января 1973 года наша команда особого назначения его убила. Его больше никто не найдет. Он не был первым и не будет последним. У нас длинный список военных преступников. Некоторых мы даже отвезем в Ригу".

Нет, израильтяне похожие вещи проделывали, но и советские спецслужбы - в довоенные годы, да. Неужели возобновили практику... тем более, советские органы в 1965-м году требовали от Бразилии выдачи соратника Арайса, Цукурса, обвиняемого в участиях в убийстве 25 000 человек, но безуспешно. И как-то случилось, что в Уругвае вскоре Цукурса застрелили, как выяснилось, сделали это агенты Моссада. Дело Арайса извлекли из архива и поручили расследование гамбургскому прокурору Лотару Клемму, имевшему на счету несколько результативных процессов над нацистскими преступниками. Изучая материалы старых уголовных процессов, прокурор нашел свидетельские показания о слухах, что Арайс проживает во Франкфурте под девичьей фамилией жены. Этим показаниям в свое время не придали значения, однако Клемм отдал распоряжения полиции провести проверку. Вначале быстро выяснили, что письма поступили от того самого Яниса Эдуарда Зирниса. Он утверждал, что получил их от кого-то другого, чье имя отказался раскрыть... На всякий случай работу продолжили - а ну как действительно в ФРГ орудует вооруженная спецгруппа из СССР. 10 июля 1975 года германские власти, наконец, "нашли" живым и здоровым  и задержали Арайса. Следствие и суд длились четыре года. Сначала всё отрицал, но три года суда его основательно вымотали. И в конце концов он во всём признался. Факты, выявленные следствием и подтвержденные судом  были чудовищны.

На суде Арайс высказал лишь сожаление, что

 "всех расстрелять не удалось, а потому остались живые свидетели".

Так как в Германии была отменена смертная казнь, то он получил максимум — пожизненное заключение. Спустя некоторое время, согласно гуманным немецким законам и правилам, Арайс, как образцово-безупречно ведущий себя заключенный,  получил право выходить в город из тюрьмы. 13 января 1988-го года, в очередной день рождения, он вернулся в тюрьму со встречи с подругой, ему стало плохо, его отправили в тюремную больницу и он там умер. Сердце. Раскаяния за содеяное никто за эти годы от него не услышал, а сожаление он высказал одно, в суде.