"Школьный вальс". Все-таки разбор и выводы

В предыдущем блоге о фильме заявил, что он не разбор и не рецензия. Там больше эмоций и мыслей по поводу, чем самой истории. Также высказано мнение о «новых героях», появившихся в то время. Время позднего СССР.

Осталось ощущение неполноты и недосказанности. Сказал «а» — говори «б», а также все последующие буквы. Иными словами, все-таки решил сделать попытку разбора. Еще одна причина — пара «разборов», просмотренных на ютьюбе. Их, не побоюсь этого слова, идиотизм, вопиет об ответе.

Вас ждут спойлеры, поиски глубинных смыслов, описания, мнения и приговоры, а также фотографии, цитаты и так далее. Буду нетороплив и обстоятелен. Кому интересно, устраивайтесь поудобнее, берите чашку чая. Кому стало скучно — до свидания. Дальше будет еще скучнее, не мучайте себя.

Итак...

Вводная настолько милая и безмятежная, что предчувствуешь — эти отношения обречены, что-то неминуемо произойдет. Боги завистливы, они ненавидят совершенство.

Гоша и Зося, десятиклассники перед самым выпуском. У них «школьный роман», из дальнейшего ясно, что ему минимум четыре года. Ваш покорный слуга лично прошел такой же.

С первой же сцены мы видим — между ними царит мир, трогательное согласие, они «не разлей вода». Более того, они не собираются расставаться после школы. Гоша будет вулканологом, Зося собирается его ждать из экспедиций и не спать ночами. Романтика, аж сердце щемит. Какие замечательные ребята, умные, красивые, наши, советские.

И тут же нам дают понять — впереди проблемы. Их олицетворяет Дина, безнадежно влюбленная в Гошу одноклассница. Ее мимолетное, но очень многозначительное появление говорит нам — ждите. Вы дождетесь.

Благостная картина вскоре начинает стремительно меняться, идиллию затягивают тучи, атмосфера сгущается. Вот-вот ударит молния.

Дина собирает всех ребят у себя на ужин. Настоящий, взрослый, с переменами блюд. Приглашены все, и, разумеется, Гоша. Мы видим его там... одного. Почему без Зоси?

Бьет первая молния. Девушка дома снимает трубку параллельного телефона и слышит, что мамина подруга, с которой та болтает уже несколько часов... говорит мужским голосом. Мир Зоси, доселе счастливый и беззаботный, дает первую глубокую трещину. Ее мать изменяет семье. Лжет в глаза, невозмутимо дымя сигареткой, часы напролет.

Зося уходит, хлопнув дверью. О, эти закрывающиеся двери... Их будет много. Куда она идет? Наверное, к Гоше. Вы неверно думаете.

Наш герой пытается дозвониться до подруги из дома Дины, но там предсказуемо занято, мама Зоси занята личной жизнью. И? И ничего. Вопросик — что же ты, друг, такой инертный? Сходить ножками домой к Зосе не судьба? Видимо, жареная утка важнее. Куда Зоська денется... Она всегда рядом, всегда на месте. Да, потом он сподобится дойти до дома любимой, причем вместе с увязавшейся Диной. Девушки там не окажется. Что режет глаз, мать Зоси абсолютно равнодушна. Ушла. Не знаю куда. Почему отпустила? Ну ей не два года. Очаровательно.

Далее следует абсолютно дикая сцена на улице, Дина падает перед Гошей на колени и признается во всем-всем. Парню приходится практически силой спроваживать ее домой. После этакого выбрыка любой нормальный пацан будет при виде Дины переходить на другую сторону. Но это не про Гошу, вскоре увидим. А что же Зося?

К Дине она не пошла (вот еще!), дождалась друга во дворе. Вот так. Собственный дом для нее теперь не вполне родной. Как теперь матери в глаза смотреть? Как быть с отцом? Рассказать ему? Молчать? Устроить матери личное судилище тет-а-тет? Об этих мыслях в фильме ни слова, но их не могло не быть. Волей случая на плечи Зоси падает тяжелейший груз. Мать предала, отец не знает, Зося знает, мать не знает, что Зося знает. Вот такой закрутился клубок. Надо что-то решать, а что — непонятно. Тут и взрослый запутается, чего уж говорить о девушке-подростке...

На этом фоне — очень романтическая сцена встречи (наконец-то!) с Гошей во дворе, костерчик из подобранной тут же бумаги. Голос Зоси, полушепотом — мы как бродяги, бездомные. В этих словах звучит иное — я теперь бездомная...

Почему она не рассказала Гоше? С кем поделиться, как не с ним? Гошка, что делать? Не рассказала. Думаю, Зосе просто стыдно.

Вместо этого она ведет его к себе домой, где все уже спят. Они входят в ее комнату...

О, боги, сколько ушатов грязи вылито на девушку моралистами... Она и безнравственная, и расчетливая, и развратная, и яблочко от яблоньки, и много чего еще, фантазия наших ханжей бездонна, запасы грязи неисчерпаемы.

В душе Зоси — буря, ее мир рушится. Гоша для нее сейчас — единственная опора. Кто, если не он? Он не предаст, он любит ее, он... Да он всё. И это нуждается в символе. Если хотите, в консумации. Что и происходит. Не вижу ничего безнравственного или аморального, все логично и полностью обосновано. Плюс, разумеется, и ревность к Дине сыграла свою роль. Нет, конечно, Гошу она не уведет, но нужно заявить на него право, извечным женским способом. И снова — в упор не вижу «аморалочки». Эта история вечна, не Зосей начата, не ею закончится.

Итак, свершилось. Теперь они должны стать еще ближе, еще роднее, верно? Зося явно рассчитывает именно на это, и прямо скажу — она в своем праве. У нее нет никаких оснований сомневаться. Что же Гоша? А он выглядит как сытый герой, почивающий на лаврах, при этом не прочь посмотреть и по сторонам. Такое впечатление, что чувство к Зосе держится в нем не слишком крепко. Получение «последнего дара» от девушки не усилило его, но словно подвело итог, черту. Дальше-то что? Гоше уже скучно. Это его скучающее лицо... Позже мы услышим от него исчерпывающее объяснение такого лица и такого отношения.

Стоит еще отметить совершенно очаровательную сцену утра, когда Зося незаметно выпроваживает Гошу из квартиры. Отец услышал и все понял, мать ни сном, ни духом. Ситуация переворачивается — Зося невозмутимо лопает бутер, сидя за столом напротив мамы. А чотакова? Ей можно, а мне нет? Здесь девчонкой явно рулит взыгравший максимализм, опасная ипостась принципиальности. Отец сидит между ними потерянный. Дилемма — я знаю, мать не знает, Зося не знает, что я знаю. Выше описана идентичная ситуация. И что делать? Видимо, пока ничего. Добряк-главврач вообще по жизни не склонен к активным действиям.

По факту, семьи, дома больше нет. Зося отлично это понимает. Но у нее есть Гоша.

Испугала ли Зосю беременность? Несомненно. Надо видеть ее вымученную улыбку, когда на пляже она робко говорит любимому — если у нас будет ребенок, то пусть он будет. В этом утверждении четко слышен вопрос напуганной девочки — можно? Ты согласен? Она не решилась сходу объявить. Можно понять... И что наш герой? О, конечно, он согласен, пусть будет ребенок. Когда-нибудь. Несомненно, в далеком туманном будущем.

Зося — человек быстрых решений. Она на взводе после случившегося дома, она... Ее чувства обострены, в такие моменты можно проникнуть в мысли и намерения другого человека. Особенно, если знаешь его как облупленного. Вот так, значит, Гошенька? Когда-нибудь? Нет. Сейчас. В феврале, на День Советской Армии.

Ха. Надо видеть его лицо... Надо видеть, как он резко отворачивается, чуть ли не шарахается от Зоси. Этого она ждала? Нет. И уж точно она не ждала выдавленной идиотской фразы — что-то я ничего не понимаю. Серьезно? Зося все же делает еще одну попытку и повторяет — что же тут непонятного?

Занавес. Сказать Гоше нечего. Точнее, тут много чего можно сказать, например, — бля, Зоська, влипли... Пошли, подумаем, что делать. Или — ох ты ж черт... Твои меня убьют. Но что делать... Пошли сдаваться. Ну или совсем помечтаем — Зось, пошли. Подаем заявление в ЗАГС, по особым обстоятельствам. Прорвемся. Смеетесь? Ну, посмейтесь.

Но Гоша только и сумел, что технично сделать вид, что не в теме. Все, Зоси для него больше нет. С пляжа они идут уже порознь, он впереди, девушка сзади, опустив голову. Говорить им явно не о чем. Все ясно для обоих. Каждый сделал свой вывод. Гоша — пора линять. Зося — я одна. Совсем.

И — встреча на улице с Диной, они уходят вперед, Зося все так же позади. Идет молча. Смотрит. Слушает. Думает. О чем? 

Как же тяжко ей видеть эти равнодушные спины... Полчаса назад спина Гоши... А сейчас... Именно сейчас! Он что, специально?! 

В некий момент Гоша оборачивается — улица пуста. Ушла. Молча.

Думаю, он испытал чувство нешуточного облегчения. Мечта каждого «гоши», чтобы проблема сама незаметно исчезла.

Через несколько минут мы видим, как Гоша обедает у Дины с отменным аппетитом. Жених...

Далее выпускной, Гоша предпринимает абсолютно формальную попытку «выяснить отношения». Шикарное приветствие — ну, что нового? Словно ну совсем ничего особенного не происходит. Конгениально. 

Видя лицо Зоси, он с готовностью обостряет — это бойкот? Между нами все? Такие вопросы задают тогда, когда не боятся это самое «все» потерять. Когда хотят этого. Девчонка отлично поняла, какой ответ он хочет услышать. И получай его — все, Гоша, все.

Комментаторы-моралисты за это тоже Зосю невзлюбили. Как же так, что за глупость? Как можно так сходу все похерить? Где ответственность? Где мозги, в конце концов? Они на месте, поверьте. Иного ответа и иной реакции быть не могло. Гоша предал ее. Точка. После всего, что между ними было, так поступает только подлец и предатель. Потому — все. Максимализм.

Многие считают Зосю высокомерной, мол, все ее проблемы от этого. Ну что же... Высокомерный человек, это тот, чья мера высока. В глазах Зоси Гоша упал с высшей планки ниже плинтуса. Точка. Шансов подняться нет. Да и желания — тоже. Разбежались — и отлично.

Далее тот самый пресловутый «школьный вальс» в исполнении Гоши и Дины...

...слезы в туалете и уход, фактически бегство с выпускного.

 Да, слезы. Зося не железная. Изгнать Гошу из сердца и памяти куда труднее, чем из своей жизни. Она ломает себя через колено. Все, Гоша. Все. Все, Зося. Уходи.

Ушла. Отовсюду. Ото всех.

Аборт. Это слово ни разу не произносится вслух, только дважды мы видим его на плакатах в больнице.

Мать давит и привозит в больницу не силой, но своей властью. Аргументы — ты несовершеннолетняя, ты не можешь сама принимать такие решения, не губи себя, мы тебя содержим, в конце концов. Водворить дочь в отделение она сумела. Но удержать там — нет. Зося быстро учится решать за себя, рассчитывать на себя и отвечать за последствия. Она уходит, решает оставить ребенка. Звонит отцу и говорит просто — я сбежала. Никого не хочу видеть. Все.

И здесь моралисты-прагматики находят повод докопаться. Что за бред? Уходить в общагу при пустой шикарной квартире? Да, пустой. Родители разошлись, каждый ушел своей дорогой.

Кстати, я не собираюсь вникать здесь в матчасть касательно общаги. Этот вопрос тоже очень любят мусолить. Мол, Зосе в жизни не дали бы общагу, раз у нее квартира и прописка. Уважаемые, мы говорим о художественном произведении. Режиссер показывает нам, как мир Зоси в одночасье рухнул. Уход в общагу — одно из средств, которое он использует, чтобы еще раз подчеркнуть — домой Зося идти не хочет, он стал для нее мертвым пепелищем. Верно заметил ее отец — она боится нашего дома, здесь ей плохо. Согласен.

Добавлю, что благодаря фильму и решению Зоси сохранить ребенка множество девушек отказались от аборта и поступили так же. Честь и хвала.

Как видно из фильма, после ухода с выпускного Гоша и Зося больше ни разу не пересеклись. Что же дальше?

Две параллельные линии, очень хорошая находка режиссера.

Свадьба Гоши и Дины показывается параллельно с тем, как Зося собирает вещи дома. Эти события происходят одновременно. Судьба.

О, эта свадьба... Начиная от мертво висящих цветов в свадебном букете и абсолютно отмороженной физиономии Гоши, до обморока мамы Дины и стакана портвейна, который новобрачный осушает снаружи в компании грузчиков. Ничего не скажешь, радости полные штаны.

В свадебном лимузине наш новобрачный сидит с видом пойманного в ловушку. 

И тут же камера переключается на Зосю. О, тут жизнь бьет ключом. Девушка в чорном кожаном плаще собирает вещи, жуя бутерброд.

 Рвет фотографию Гоши, впрочем, всего на две аккуратные половинки, которые удобно склеить. Потом. Берет из семейной заначки десятку. Прекрасный момент — Дина подписывает свидетельство о браке...

Зося пишет записку — «взяла 10 р.»

До самого рождения ребенка пути Зоси и Гоши расходятся, каждый живет своей жизнью.

Зося работает на стройке, что-то там секретарствует.

 У матери просыпаются чувства, начинаются визиты, приносит фрукты, соки, разное-всякое. Девушка познает мир, который раньше не видела. В нем есть тяжелый монотонный труд, усталость и беспросвет. В нем даже подруга по комнате может больно ударить, приревновав парня на пустом месте. Мол, как ты хорошо выглядишь, живота совсем не видно.

Но Зося упорно идет вперед, спотыкается, бьется — и идет. Моралисты называют это «назло кондуктору пойду пешком».

Они явно не понимают, что Зося, по сути, просто правильная советская девчонка, честная, гордая и принципиальная. Для нее все это — не пустой звук, и не меняется на жилплощадь и дензнаки. В начале фильма мы узнаем, что она комсорг. Маленький штришок к портрету — она до последнего собирала членские взносы, хотя могла бы уже и забить. Да я сам был замкомсорга школы по идеологии, перед выпуском мы все на всё забили. Зося — нет. Значит, принципиальная, правильная, ответственная. Так что все ее поступки — логичны и обоснованы в ее личной системе координат.

А что у нас с Гошей и Диной? Там наверняка все хорошо, верно? Неверно. Наличествуют комфортабельная жилплощадь и дензнаки, но все остальное... Гоша пьет, ребенка не завели...

Дина истерит и закатывает сцены...

Крепко подозреваю, что они даже не спят вместе. Раз-два в начале — потом стойкое отвращение. Нет счастья в этом странном браке, и быть не могло.

Гоша признается — больше всего на свете я ценю независимость. Когда чувствую над собой кабалу, просто ухожу. Нам надо разойтись.

Вот и ответ. Он ушел от Зоси, ведь надо брать на себя ответственность. Он собирается уйти от Дины, ведь... Думаю, он и сам не знает, нахрен она ему нужна. Но кабала. Пора линять.

Тем временем Зося, наконец, рожает сына. Трезвый расчет берет верх и она возвращается в отчий дом. А может, не только расчет, но и чувство. Она ушла из пустого холодного дома — теперь возвращается с сыном на руках, он вернет тепло и вдохнет новую жизнь в опустевшие стены.

На лице Зоси улыбка, в жизни появился смысл.

Разрушенный мир начинает строиться заново. Она говорит родителям - вернитесь.

Только вот все еще грызет сердце память о Гоше, его фотография заботливо склеена. 

Она признается отцу, что все время думает о бывшем любимом. И тем самым делает его не бывшим.

Думаю, она решила дать Гоше последний шанс, когда пришла на встречу выпускников. Мы видим, что она вошла последней, ни с кем там не общается, ни с кем не ищет встречи. Зося пришла ради Гоши, надеясь, что и он здесь.

Здесь он, куда денется...

Объятие, поцелуй. Шанс дан. Ну же...

Честно, в этот момент хотелось, чтобы они ушли вместе. Но только в этот. Ведь в следующий...

Гоша говорит — мне плохо. Я ушел из института. Я уезжаю.

Я. Я. Я. И снова «я». Мне. Обо мне. Для меня.

Зося ничего на это не отвечает. Видит — ничего не изменилось. Ничего не изменится. Пора уходить. Одной.

Только сообщает «отцу», что у него сын. Подчеркивается, что он носит фамилию Зоси. На просьбу увидеть снова молчание. Не о чем говорить.

Девушка выходит из школы и закрывает дверь. Несколько мгновений смотрит на ярко горящие окна. О чем она думает? Я уверен, о том, что, наконец, прошлое окончательно стало прошлым, осталось там, внутри.

Зося быстро идет по пустой вечерней улице, на ее лице улыбка. Ее ждет сын. Будущее. Она освободилась.

Это мой ответ тем, кто считает финал фильма открытым. Мол, они еще могут помириться. Нет. Финал закрыт наглухо, как школьная дверь, хода в жизнь Зоси Гоше нет и быть не может.

Ха. В одном из «разборов» услышал, что им стоит помириться, ведь ребенку нужен отец. Серьезно? Нет, я согласен, что нужен. Но какой отец выйдет из Гоши? Вопрос риторический.

Думали, все? А вот и нет. Дотерпели досюда, потерпите еще.

Есть фильм, который некоторые называют «Школьный вальс — 2».

«Счастливая, Женька!» Вышел в 1984 году. Там Елена Цыплакова сыграла ту, которая вполне может быть Зосей «шесть лет спустя». Одинокая разведенная молодая женщина с сыном. Медсестра, работает в травматологии и на «скорой». Более того, ее фамилия... Кораблева. Фамилия Гоши. Кому как, а я вижу связь и намек. Нет, не на то, что они таки помирились и сошлись. Просто, чтобы зритель вспомнил и задумался.

Не бойтесь, разбор учинять не буду, ограничусь коротким мнением.

Фильм очень понравился, и Цыплакова действительно основывает образ Женьки на характере повзрослевшей Зоси, каким он мог стать. Импонирует, что она моя коллега, медик. Сцены в больнице и на «скорой» смотрятся с большим интересом. Актриса прошла перед съемками «учебку», чтобы ее действия смотрелись профессионально, а не наиграно. Подтверждаю — получилось. При этом нельзя не отметить, что фильм, при «счастливом» названии, довольно мрачен. Героиня живет в коммуналке, соседи улыбаются в лицо и мечтают, чтобы она съехала, освободится комната. Куда-то исчезли уютные чистые улицы со старинными домами, что мы видели в «Школьном вальсе». Их сменили забитые транспортом шумные грязноватые районы, промзоны, очереди за мебелью и ананасами. Женьку окружают люди — самые разные, и часто они циничны, хотят от нее «того самого». Кого ненавижу, это пациентов-манипуляторов, такого нам показывают во всей красе. А также и бандитов, злачные места, Женьку грабят, бьют и оскорбляют, она теряет одолженные деньги, дорогие сапоги и шерстяные носочки для сына. Ну и где счастье? Отчего окружающие зовут ее «счастливой»? Оттого, что она несмотря ни на что — идет вперед, гнется, но не ломается. Она сильная, таким улыбается удача. Она — как Зося. И как раз в этом фильме финал открыт — встреча с врачом, который, возможно, станет ее судьбой.

Пожелаем ей этого. Пусть у них обеих все будет хорошо, заслужили. На том стою.

Отчего я вообще вспомнил фильмы давно минувших дней, затеял отзывы, видео, теперь вот разбор?

Есть тому причины. Во-первых, повторюсь, история Зоси и Гоши мне лично близка, сам прошел долгий «школьный роман», конечно, не в его роли. Во-вторых...

Мои герои, Риф и Юлька, «жених и невеста», будучи в девятом классе, уже четыре года вместе. Последний год — во всех смыслах вместе. Так получилось, что они посмотрели «Школьный вальс». После этого не могло не произойти разговора... Приведу две цитаты из пока не опубликованного, и на этом попрощаюсь.

- Ханжество это, Юльк. Сама знаешь.
- Бесит.
Кивнул.
- Бесит. Но ведь в фильме показали, что "ханжествовать" нехорошо. Все встали на сторону парня с девушкой. Ну пошли в лес... И?
Юлька фыркнула и прогнусавила, как киношный председатель колхоза или кто он там был. Не запомнил.
- И как бы в подоле не принести!

Тихо рассмеялись. Как же уютно и по-домашнему звучит смех в этих старых дощатых стенах, покрытых слоем впитавшейся за годы пыли... Здесь пахнет временем, как в музее.

- В подоле принесли на следующем сеансе. ***

*** Фильм "Школьный вальс"

- Да уж, - Юлька подумала и выдала, - дура.
Я вопросительно приподнял бровь - серьезно? Интересные дела...
- Что дурного или глупого Зося сделала?

Юлька засопела: поняла, что сморозила не то. В "припечатать" невеста моя никогда себя не ограничивает. Максималистка. Как и героиня "Школьного вальса". Они похожи, и даже очень.

- Юль, на ее месте ты бы себя повела так же, разве нет?
Она помолчала и нехотя признала.
- Скорее всего.
- Прогнала бы меня за подобные поступки?
Подозрительно посмотрела.
- За какие, например?
- Ну, брошу тебя на улице и пойду обедать к... Наташе.

Юлька закусила губу. Ей неприятно это слушать даже как шутку. Я решил продолжить. Мы не шутим.

- Ты мне скажешь, что беременна, а я сделаю вид, что не понял. На выпускном продинамлю, пойду с Наташей танцевать... Ну и до кучи ее маман тебе заявит, какой я хороший будущий зять.

*** отсылки к эпизодам "Школьного вальса"

- Хватит!
Да. Уже губы дрожат и глаза опасно сверкнули. Хватит.
- Я бы ушла. Видеть бы не захотела. Как Зося.
- А дать шанс помириться? А если бы я очень захотел, настаивал? Я умею уговаривать, куда там Гоше... Не шучу.
- Нет. Какие могут быть "шансы"? Это не ссора. Это предательство, измена, подлость. Все сразу. После всего, что было между нами... Я бы тебя возненавидела, Саша. Выла бы по ночам, но справилась бы. Так что...

Юлька произнесла это негромким, бесстрастным голосом. Единым дыханием, ни заминки, ни раздумья, ни колебания. Улыбнулась скупой улыбкой, не разжимая губ. Стало даже жутковато, словно передо мной не она, а...

- Ты сейчас очень на нее похожа, Юльк. Вон, родинку над губой почти уже вижу. Отомри.
Протянул руку и коснулся там пальцем, будто проверяю. Усмехнулась, снова став собой, глаза блеснули.
- Но такого никогда не было бы и не будет у нас. Потому что ты на него не похож. Ты никогда бы так не поступил.

В голосе спокойная непоколебимая уверенность. Во мне, в себе. В нас.

- Так что пусть Зоська меня за "дуру" простит. Просто влипла не в того парня, такое бывает, к сожалению. Пока все хорошо и мило, они так любят, так любят... А как клюнет в темечко, сразу вылезает из них настоящее нутро. У них все было безмятежно, откуда ей было знать, что Гоша... - помолчала, - импотент х...ев.

Аж поперхнулся.

- Э? Вроде, не импотент.

Отлично понял, что Юлька имела в виду, но люблю ее подначивать и видеть, как она хорошеет, начиная кипятиться. Сейчас это только на пользу, развеять нахлынувшую мрачноту. Мда... От ранешних фильмов такого не было. Не так. Просто мы уже не ранешние, а нынешние.

- Чего??
Постучала пальцем по лбу, мол, савсэм дурак?
- Сунуть-вынуть и сбежать - это и есть полный импотент, - села повыше и подобрала под себя ноги, - подумаешь, хер встал и на раз-два-три капнул. Это еще никого мужиком не сделало.

Осталось только покрутить головой и согласиться. Знаю, помню все эти "шушу" среди пацанов в школе. Этот (имя шепотом) уже мужчина, во как! Три раза уже это, ну... Слушатели уважительно внимают. Завидуют. Чему? Что некий мальчик сумел втащить не шибко умной девочке? И теперь они мужчина и женщина? Ха-ха. Два раза. Никогда не участвовал в этих гнилых базарах. Потом мы с Юлькой сами стали их объектом. Как ни скрывай, шила в мешке не утаить. Нам обоим пришлось научиться делать равнодушное лицо и непонимающий вид, когда пошли вопросы с вопросиками. Понятно, что наши знают правду, Ромка, Наташка с Инной и Катя, которая сама со Славкой трали-вали в полный рост. Но то друзья, им можно.

- Согласен. Нас тоже это когда-то не сделало прям взрослыми.
- Ну-у... - Юлька задумчиво протянула, - не скажи. Я стала куда серьезнее, а ты вообще... Саш...
- А?
- А если я залечу? Вот как Зося... Что мы будем делать?
Не удержался и прогнусавил голосом Гоши.
- Что-то я ничего не понимаю... ***

*** цитата из "Школьного вальса"

Расплата пришла немедленно, Юлька прянула как та пантера, вцепилась в волосы и повалила на лежанку, под нами жалобно скрипнуло. Прошипела прямо в лицо.

- Убью!
Закрыл ей рот поцелуем, прижал к себе изо всех сил, чтобы почувствовать всю, до последней складочки и косточки. Юлька брыкнулась, раз, другой. Затихла, щека на плече. Шепот.

- Так что мы будем делать?

Честно, ёкнуло сердце. Это не шутки, не просто разговор о фильме и жизни? Ох ты ж...

- Ты беременна? Если да, то нужно сделать несколько вещей.
- Каких?
- Сообщить родителям. Подать заявление в ЗАГС. Мне уже можно работать какую-то частичную ставку, буду устраиваться. Может, твой папа в цех возьмет кем-нибудь.
- Кем?
- Подай, унеси, прибери. Что я еще могу?
- А жить где будем? У меня? У тебя?
- Пока не начну работать, будем жить как обычно. Потом можно комнату снять.

Юлька не выдержала тона и рассмеялась, потерлась щекой о мое плечо. Жарко прошептала в ухо.

- Остынь, дурачок. Я не.
- Точно?
- Каюсь, была мысль тебя проверить, сказать, что залетела. Фильм навеял.
- Ты это практически сказала.
- Случайно вышло. Ты всерьез испугался и стал планы строить?
- Испугался, Юльк. Нам это сейчас не нужно. Ну а если вдруг... Какие уж тут планы, все и так ясно. Как сказал - родители, ЗАГС, работа.
- И денег бы у мамы не попросил? Нам бы одной пачечки хватило надолго и на все. Она бы дала.
- А потом попросить вторую пачечку? Там их много.
- Дурак.
- Сама такая.

Юлька высвободилась из объятий, села рядом, уложила мою голову себе на колени. Смотрю на нее снизу вверх.

- Помнишь, как я впервые увидела твою таинственную тетрадь?

Ее глаза заискрились весельем. Свечи на столике отозвались, их пламя задрожало, вытянулось, заплясало. С ними вместе затанцевали наши тени на стенах и низком потолке. Затылок чувствует Юлькины бедра, щеку греет тепло от ее живота. Уютно как... Захотелось прижать к нему ухо и послушать. А вдруг не шутит, и там уже кто-то есть? Прижал. Бурчит что-то. Явно не оно. Юлька стукнула меня по лбу, рассмеялись. Помню ли я...

А потом разговор с матерью...

В тишине своей комнаты Риф лежал на разложенном диване, смотрел то в потолок, то в окно. Сон не шел. Интересно, Юлька уже спит? Навряд ли. Губы тронула улыбка. То, что в конце их разговора через не могу спросил Родион, наверняка безо всяких проблем спросила Нина Николаевна.

- Юля...
- А?
- Ну как вообще все было?
- Классно, мам, столько всего увидели, посмотрели...
- Это я поняла, молодцы, самой завидно стало. И поправилась, и загорела, любо-дорого.
- Мам...
- Что?
- Ты про другое спрашиваешь?
- Спрашиваю. Юля, ты все еще моя дочь, несовершеннолетняя, между прочим. А я твоя мама и за тебя в ответе.
- Ну... Если ты про то, не принесла ли я в подоле...
- Юля!
- То не волнуйся, не принесла. Мы что с Сашкой, совсем дурачки?
- Надеюсь, что нет. Но свобода, дача... Вы вдвоем... Ну, ты поняла. Захар с Зиной наверняка за вами не следили по ночам.
- Не следили. Мам...
- Ну что?
- Все у нас было, врать не буду, что не было. Именно потому что свобода, лето, дача и длинные ночи. Было. Много раз.
- Ох, Юлька... Я тебя как баба бабу спрошу, прямо. Можно?
- Давай.
- Так вы еще ни разу не были, как сейчас. Человека лучше видишь, чувствуешь и понимаешь. Вы месяц жили вместе, полностью. Да?
- Да.
- Какой он? Хороший? Надежный? Ты не ошиблась?
- Не ошиблась. Помнишь, ты меня на "Школьный вальс" все хотела сводить?
- Помню. Тебе попалась статья о нем в "Советском экране", ты ее прочла и не захотела идти.
- Конечно, не захотела. Зачем мне это смотреть? Не наша сказка.
- Точно, так ты и заявила. Ты знаешь, что очень похожа на девушку из фильма? Такая же бешеная... Как ее...
- Зося Кнушевицкая.
- Ишь ты, запомнила.
- Мы его с Сашкой посмотрели, мама. Там. Он тоже сказал, что я на нее похожа. Случись подобное между нами, повела бы себя так же.
- Вот даже как...
- Да. Мы долго говорили. Видишь, все случилось, как ты хотела. Я посмотрела его и задумалась. Даже Сашке проверку устроила. Сказала, что беременна, как в фильме.
- А он что?
- Сообщить родителям. Заявление в ЗАГС. Устраиваться на работу.
- Ох, фантазеры... Ну какая работа в шестнадцать лет?
- Такая. Может, кем-то подсобным у папы в цеху для начала.
- Отцу не ляпни только, придумщица.
- А что, он бы не помог?
- Помог бы. Потом. А сначала...
- Бр-р...
- Вот именно, Юлька. Но это точно проверка была или вы готовите нам всем сюрприз? Тогда прямо сейчас говори.
- Ох, мама. Перестань. Я просто... Я знала, что он так и ответит, сразу начнет командовать и расписывать, что нам делать. Хотела это не просто знать, а услышать. Услышала. Он хороший, надежный, и я не ошиблась. Придет время - выйду за него. Мы станцуем наш школьный вальс, не как в фильме. Вместе. Ма-ам... Ну что ты... Щас сама разревусь...
- И пореви со мной, дочь... Иди сюда...

И последнее. Если кому интересно, вот ссылка на обсуждение фильма на сайте kino-teatr.ru

https://www.kino-teatr.ru/kino/movie/sov/8007/forum/

Более 2300 сообщений, высший оценочный рейтинг. "Школьный вальс" помнят, он до сих пор интересен людям. В 2019 году и я там повоевал.