Архитектурные этюды

Идея флешмоба подсмотрена тут: https://author.today/post/404000?c=20923066&th=20923066

Картиночки Кандинского - но потом, как-нибудь и сама нарисую.

Никому нельзя доверять такую работу)

Однако данное архитектурное сооружение действительно построено как будто с помощью нейросетей - но магических.

 Сколько Джеди ни озирался по сторонам – повсюду клубился влажный серый туман. Постепенно стало заметно, что местами туман вроде как сгущается, становится плотнее, - а местами, напротив, рассеивается. Проявился зелёный ковёр травы под конскими ногами, впереди проступили призрачные стены. Громада собора нависла над ними множеством уступов, словно горная вершина, окутанная облаками.

 И там, за туманными пеленами, шла какая-то жизнь.

 Каменная резьба высокой арки портала не была вполне неподвижна – однако уловить перемены почему-то не удавалось. Что-то смещалось на самом краю поля зрения – но при взгляде в упор детали рельефа обретали видимость бесспорной осязаемой достоверности. Сырой серый камень нёс следы воздействия времени и непогоды – сколы, трещины и ржавчину лишайников.

 Джеди поймал незрячий взгляд каменного дракона и поднял голову, чтобы рассмотреть убранство портала. Он состоял из нескольких сводов, которые поддерживали грозные ангельские фигуры – по три с каждой стороны. Ниже были высечены поверженные ангелами небесные змеи, извивающиеся в судорожных конвульсиях.  В промежутках виги чередовались со складками бьющихся на невидимом ветру рваных покрывал – что поделать, если манты выглядят именно так. Волнение каменных полотнищ было даже чрезмерным для безупречности архитектурных линий и подчинялось каким-то своим законам – как живут своей жизнью волны, кораллы и облака. Казалось, местами мысль художника воплотилась ясно и чётко – а кое-где уступила хаотическому движению неоформленных масс.  Собор словно вырос из-под земли - направляемый человеческой волей, но сохранивший стихийную дикую первозданную силу. И он явно был себе на уме.

 Двери в проёме портала не оказалось.

 Джеди спрыгнул с коня и помог спуститься своей спутнице.

 Риса не упустила случая мимолётно обнять кавалера и почти коснуться лицом лица. Джеди успел почувствовать запах ночных цветов и тепло её тела под слоем одежды.

- Я могла бы стать рыжей, - шепнула ему она, - всем нравятся рыжие.

- Не надо, - Джеди слегка отодвинул Рису и поспешил привязать коней к невысокому столбику - последнему, что осталось от разрушенного ограждения.

 А потом подошёл к крыльцу.

 Крыльцо обрамляли два каменных блока, в которых едва угадывались очертания двух скованных, сжатых тесной прямоугольностью опрокинутых фигур. Риса взяла Джеди под руку и провела между ними. 

 В дверном проёме было светло и туманно.

 С крыльца пришлось спрыгивать вниз – пола в Соборе не оказалось, под ногами всё так же зеленела трава. Своды, колонны, высокие пустые окна таяли в молочной дымке и превращались в то же пасмурное небо, что и снаружи.

- Как тихо, - прислушался Джеди, - и это всё?

- Он не в духе. Растормоши его, если сможешь.

 Вокруг ничего не менялось.

 Но Джеди не оставляло ощущение, что он стоит посреди лужайки в лесу – а вокруг тёмные заросли, из которых смотрят глаза неведомых наблюдателей.

- Я не знаю, как.

- Знаешь, где-то в глубине.

- Я пытаюсь понять – ничего не выходит. Тут не за что ухватиться.

- Магия – она не из головы. Слишком много думаешь, милый. Могу помочь тебе перестать.

 Всё вокруг пахло ночными цветами, когда Риса плавно и вкрадчиво обвила шею Джеди руками, запустила пальцы в тёмные кудри и притянула его голову к себе для поцелуя.

 А потом толкнула Джеди в траву и велела закрыть глаза.

- Тише, не дёргайся. Просто забудь обо всём, - выдохнула почти в самое ухо - и накрыла собой, точно облаком, полным неги и влаги, и сверкающих молний.

 Забыть обо всём действительно вышло неплохо. 

 Джеди всегда полагался на разум и память, на точный глазомер, верную руку и мастерство, отработанное годами. И вдруг согласился расстаться со всем, чем владел, всем, что зависело от него одного, чтобы приблизиться, прикоснуться к таинственной силе.

 Он терял себя, отдавал себя во власть вампирши, во власть этого странного места – и чувствовал только, как тёмные заросли неотвратимо заполняют прежде залитую солнцем лужайку, и смыкается круг неведомых наблюдателей.

 Однако то, что он пустил в свою душу, не было его врагом. Только сейчас он понял, что если кто и способен указать ему путь – то никто иной, нежели легендарный адский зодчий и живописец. Вот чей секрет нужен ему позарез. Вот с кем у Джеди мог появиться шанс найти здесь общий язык. Все здешние камни несут отпечаток личности Тони, и Джеди предстал теперь перед этой призрачной личностью и представился ей – как смог, как сумел – без слов.

 Но он и сам кое-что разглядел. Брата, пожалуй. Старшего брата. Если бы не пропасть, которая их разделяла, Джеди счёл бы за честь попроситься к Тони в ученики. И теперь он тоже беззвучно просил о помощи – только сам не знал, о какой.

 Когда Джеди пришёл в себя, вместо мягкой травы он лежал на прохладных каменных плитах Собора.

 Сквозь витражные окна падали цветные лучи – слишком яркие, пожалуй, для Места-которого-нет.

 Сев, он отыскал глазами Рису: она устроилась в углу потемнее, накинув на голову капюшон и закутавшись в плащ. Казалось, она могла сидеть так долго – словно кошка напротив мышиной норы.

 Впрочем, одежду Джеди она позаботилась привести в порядок.

 Значит, вот ты какой, Собор-без-алтаря.

 Огромный, пустой и тихий – такой тишиной, что словно прислушивается к страшной буре, которая вот-вот разразится.

 В дверном проёме теперь появилась дверь.

 Интересно, куда она открывается?

 Сюжеты в окнах были из книги «Пророчеств» - Рдяный Царь в каскадах пурпурных складок целиком занимал один витраж, клубящиеся кольца Змея заполняли другой. Ближе всего оказалось последнее окно в ряду – с вороном, который выносит из огня детёныша леопарда. Языки огня, обведённые линиями свинцового переплёта, напоминали застывший лес красных кристаллов, перечёркнутый жирным чёрным крестом. Главную, горизонтальную перекладину креста образовывали крылья огромной птицы, вертикальную – хвост и устремлённая вверх голова. Посередине цепкие птичьи лапы держали свернувшегося в клубок котёнка, похожего на золотой мяч.