Не вглядывайся в бездну, паучок

...Скажу, что знаю. Только ты – молчок.

Не всматривайся в бездну, паучок.

У бездны чёрен рот, глаза – прозрачны.

В ней всякий неродившийся живёт,

а падающий в ночь уже не плачет.

Плети себе охранные круги,

и ловчью сеть, и маленькие планы.

В грядущем дне не высмотреть ни зги,

да и не всем день новый по карману.

Смотри, дрожит на жале терпкий яд:

пчела-трудяга бьётся, но сдаётся.

Беги же к ней и не смотри назад.

Мы все немножко тут танатоходцы:

бежим, бежим над пропастью во лжи,

и множим ложь, но умножаем смыслы, 

и прирастает вещной сутью жизнь,

не нарушая принцип коромысла,

гласящего, что грамотный баланс –

венец всему. А впрочем, восьмилапый,

мой скучный полуночный декаданс

не стоит переходного этапа

от густоты бездонной майской тьмы

к глотку рассвета в яркой чашке неба.

Плету себе неслыханную небыль -

и ты плети. Среди путей прямых

всего короче тот, что огибает

колючие углы чужих дилемм –

но тут ты прав, то знать тебе зачем,

когда открыт сезон, и ветер мая

несёт улов хитиновой еды.

Четвёртый час. В нём тает Млечный дым,

зола созвездий тихо дотлевает,

и бездна заскучавшая зевает.

Смотри, как чёрен рот. Глаза – пусты.

...Сады цветут – и утром будут пчёлы,

чему ты, мохнолапый, явно рад.

Но если пчёлы над цветком гудят,

то к осени созреет виноград

и станет позже терпким и весёлым

вином – но прежде всё же будут вишни,

и чай в саду, и кислый красный сок

на пальцах и губах... 

Но ты – молчок.

Ведь тот, кого люблю, меня услышал.

_______

Иные стихи - без малого диагноз. Тяжело, блин, когда ты сама себе и паучок, и бездна, и бег над пропастью. Правда, скучать не приходится ))