Флешмоб про эпиграфы

Любопытный флешмоб предложил Вячеслав Паутов. Поделиться своими эпиграфами и рассказать о принципе их образования. 

Я сам долго пользовался эпиграфами лишь по случаю, единично. Но в последних двух томах своего фэнтезийного цикла сделал небольшой эксперимент. Каждая часть романа (а в каждом романе частей три) начинается и заканчивается цитатой из вымышленных книг - мемуаров и автобиографий, написанных внутри мира произведений. Так как подписаны они псевдонимами, это побудило читателей гадать, кому же из героев цикла принадлежат те или иные строки. Ведь это позволяло строить предположения о их судьбе.  Я же намеренно подбирал цитаты так, чтобы они были уместны и давали подсказки, но одновременно и запутывали читающих. 

"Старинная пословица гласит, что жить в эпоху перемен - несчастье. Для большинства людей это, безусловно, справедливо. Но всегда найдутся и те, кто обратит энергию перемен в силу. Придаст ей форму и направит, определяя ход истории. Я оказалась как раз таким человеком. Мне не дано заглянуть в грядущие летописи, но уже и сейчас кое-кто пишет, что я оседлала бурю..."   

Королева-Чародейка. "Воспоминания", том первый.

Или

"Чтобы достичь нынешнего своего положения я пожертвовала многим. Это естественно, ведь ничто в жизни не даётся нам бесплатно. Беда заключается в двух вещах. Во-первых, иногда я жертвовала тем, что принадлежало не мне. Во-вторых, иногда о совершённой жертве я узнавала лишь после того, как уже её принесла...".   

Королева-Искательница, "Из пламени упавших звёзд", глава 18.

Или же:

   "В конце первого тома я писала, что цитаты из священных книг - вульгарный приём, позволяющий сбить собеседника или читателя с толку, ничего на самом деле не сказав. И всё же я приведу здесь одну. Это слова из Книги Огня, о бедствиях в преддверии Страшного Суда. "И третью часть саженцев возьмёт - и в суховей обратится. И третьего младенца возьмёт от каждого рождённого - и прахом станут. И плач будет стоять по всей земле. И в церквах - кости и пыль. И в городах молчание, и на троне пепел". В годы войны многие вспоминали эти строки, видя в них схожесть с происходившим. Поминают их и доселе. Но я могу смело сказать, что ни о каком пророчестве и речи не идёт. Ведь Судный День так и не наступил, а потери составили существенно больше трети населения страны..."

   Королева-Чародейка, "Воспоминания", том третий.

И ещё пример:

   "...беседуя с этим мальчиком, я вдруг поняла - а ведь он родился уже после Всесожжения. Мир до катастрофы для него даже не воспоминание, а просто россказни стариков вроде меня. Счастливый ребёнок. Предназначенный ему леденец я съела сама. Счастья мне это не принесло, но почему-то всё равно стало легче".

   Королева-Искательница, "Из пламени упавших звёзд", глава 8.