Экстремальное пробуждение
Автор: Жанна ГирВ поддержку флешмоба https://author.today/post/410773 от Марии Камардиной
Вообще-то говоря, экстремальное пробуждение, когда человек сразу не может ничего понять, выглядит довольно смешно:
- Наташка, Наташка, вставай! Вставай! – тормошил меня кто-то. Я открыла один глаз и увидела двух своих младших братьев и сестру, что напомнило мне известный интернет-мем: «Наташ, вставай, мы уронили вообще всё!»
- Ну что у вас ещё случилось? – недовольным голосом спросила я.
- Не у нас, а у тебя! Тебя все ждут! – с серьёзной миной сообщил один из десятилетних близнецов.
- На полку! – пискнула пятилетняя сестра, а братья на неё неожиданно зашикали.
- На какую ещё полку? – я ничего не понимала спросонья.
- Полоть тебя будут, - успела ответить она, прежде чем один из братьев успел зажать её рот рукой.
- Я – грядка, что ли, чтобы меня полоть? – возмутилась я, но близнецы уже поспешно удалялись из моей комнаты, уводя с собой и сестру.
С трудом поднявшись с кровати, я взглянула на свой мобильник: сегодня было 10 января – последний день зимних каникул, но никак не 1 апреля. Если от близнецов какого-нибудь глупого розыгрыша можно было ждать в любой день, то от самой мелкой вряд ли: ей без посторонней подсказки такое в голову не пришло бы. Прозрение наступило, когда я, надев лёгкую юбку, которую обычно носила дома, помимо трусов и старой футболки, в которых спала, отправилась в туалет и умываться. Наступило так, что я пришла в ужас. Вспомнив вчерашний день…
«Ууууу! Жопа горит! Аааа!!! Потушите мою жопу! За что?!» - верещал голосом чайника звонок моего смартфона. Я с трудом открыл глаза, взглянул на него и ответил, стараясь если не придать своему голосу бодрости, то, хотя бы, не выдать свою заспанность: звонила мать, находившаяся в командировке, и она не должна была понять, что я не спал всю ночь.
- Ты когда Маринку видел? – спросила она.
- Вчера! – удивился вопросу я - к счастью, для меня, только что проснувшегося, сегодняшнее утро действительно казалось вчерашним днём, иначе я спросонья выдал бы себя.
- Она всю ночь неизвестно где пропадала: мне её отец звонил – он не знал, что я в отъезде! – продолжила атаковать меня мать, но моя голова уже начала соображать
Смешными сейчас (но не тогда) кажутся даже экстремальные пробуждения из автобиографической книги. Первое в тринадцатилетнем возрасте:
Вообще-то оно называлось, конечно, "Обломов" - с заглавной буквы, в честь известного литературного персонажа. Небольшое и уютное кафе с летней площадкой. Именно оттуда мы с Олегатором вышли жарким летним воскресным днём и отправились к нему домой, пользуясь тем, что его отец был в отъезде - как я уже говорила, у него была сеть автомастерских по области.
Распалённая долгими и жаркими поцелуями при вполне умеренной температуре воздуха в квартире (сплит-система) я почувствовала, что мне хочется большего, и, оторвавшись своими губами от его, потянула вверх футболку парня. Он не стал сопротивляться, а поднял вверх руки и, когда его вывернутая наизнанку футболка оказалась на полу, взялся руками за нижнюю часть моей. Я сопротивляться не стала тоже, и через несколько мгновений моя футболка валялась рядом с его. Он прижал меня к себе и поцеловал в оголённую ключицу, но я тихо хихикнула, что так нечестно. "Почему?" - удивился он. "Потому что на тебе нет лифчика..." - и я шёпотом спросила о том, справится ли он с застёжкой моего. Олегатор справился достаточно быстро, и мой лифчик оказался на полу, а я в первый раз в жизни прикоснулась голой грудью к его груди, отчего моя голова слегка закружилась, и ответила поцелуем в его ключицу. Мы продолжили изучать тела друг друга, покрывая их нежными поцелуями, и вскоре почувствовали необходимость избавить друг друга от шорт, которые упали рядом друг с другом. Когда Олегатор в первый раз в моей жизни коснулся руками моей попы поверх трусиков и начал гладить, продолжая покрывать поцелуями мою грудь, я почувствовала, что они сейчас излишни. Не поцелуи, конечно. Мои руки начали медленно спускать его плавки, и я в первый раз в жизни увидела то, что в тот момент с трудом помещалось под ними. "Сейчас! Сейчас! Сейчас!" - стучало моё сердце в предвкушении того, как он спустит мои трусики и у нас будет первый в нашей жизни настоящий секс. А кто же должен был стать моим первым мужчиной, если не он? Не тот, кто понравился мне уже давно? Не тот, кто всегда был мне другом? Не тот, кому первому после случая в первом классе смогла признаться в том, что та самая попа, которую он сейчас гладит, знакома с отцовским ремнём? Неужели я не заслужила того, чтобы на пятнадцатом году жизни впервые ощутить в себе именно его, ставшего сейчас большим и твёрдым, "дружка"? Кто же, если не он, доставит мне это счастье? И кто же, если не я, доставит это счастье ему?
"Сейчас! Сейчас! Сейчас!" - всё ещё продолжало отбивать моё сердце, когда я услышала:
- А мы-то с мамой подумали, что тебе плохо, что ты так кричишь и стонешь!
- Мне хорошо... мне очень хорошо... мне ещё никогда не было так хорошо, как сейчас... сними с меня трусики... - простонала в ответ я.
- Ещё бы не хорошо! У тебя обе руки в трусах! - эти слова заставили меня открыть глаза и понять, что я лежу в собственной кровати, в своей комнате на втором этаже нашего коттеджа, обе мои руки действительно находятся в трусиках, рядом стоят родители, а на правую ладонь отца уже намотан одним концом один из его дорогих кожаных ремней.
И ещё два в девятнадцатилетнем, когда ночевала в машине:
Девочка наконец раскрывает рот и я слышу сказанное... нет, не сказанное, а выкрикнутое с каким-то истеричным визгом совсем не детским голосом:
- Вы там оху*ли, что ли?! - я изумлённо смотрю на девочку, но она продолжает вопить:
- Я же так на самолёт опоздаю! Какое, на хрен, ДТП?! Какое мне дело до того, что машина попала в ДТП?! Пришлите другую! Что?! Нет свободных?! Поймать попутку?! Какая попутка в четыре утра?! Такая же, как и таксисты желающие поработать в четыре утра?! Да идите вы нах! - я в ужасе открываю глаза, поднимаюсь на своей "лежанке" в сидячее положение и вижу через боковое стекло метрах в тридцати от моей машины мужчину средних лет с чемоданом и мобильником в руке, матерящегося, как говорится, "как извозчик", несмотря на то, что именно "извозчик" ему сейчас как раз необходим.
- Мама, я знаю, что ты хорошая, но ты должна "играть по правилам", поэтому я лучше рожусь у другой мамы, а с тобой мы, может быть, когда-нибудь ещё увидимся. Потом. Я на тебя не обижаюсь, - с этими словами девочка просто исчезла, а я испуганно ворвалась в туалет и начала хватать руками воздух...
- Это ещё что за лягушонка такая у нас во дворе появилась? - услышала я ворчливый женский голос, показавшийся почему-то мне знакомым, и распахнула глаза, в которые ударил достаточно яркий спросонья солнечный свет...
- Какая ещё лягушонка?! - я аж подскочила на своей лежанке - нет, я не боялась и не боюсь лягушек и не испытывала и не испытываю к ним отвращения (может быть, только потому, что видела их только на рисунках и на экранах телевизора и монитора), как это бывает у некоторых людей, но мгновенно перенестись из странного сна, в котором я была, то ли собой, то ли своей матерью, и вдруг девочка, которая назвала меня так, как никто никогда не называл - мамой, "растворилась в воздухе", была не способна.
- Ой! - от окна моей машины отшатнулась женщина в возрасте, которую я узнала не сразу. - В ней ещё и девка! Вы тут дом свиданий решили устроить?! Совсем уже оборзели?! Здесь же дети ходят! - голос женщины грозился сравниться по децибелам с шумом если не реактивных двигателей авиалайнера, то уж с двигателем тяжёлого грузовика - точно!