Мир наизнанку глазами антагониста. Флешмоб;)

– Я был приёмным сыном в семье. Приёмные отец и мать – оба из состоятельных и знатных семей. Всё у них было, но первые годы супружеской жизни боги не давали детей. Дошло до того, что мать посчитала себя бесплодной и её лечили от этого недуга сразу несколько врачей.

После пяти лет безрезультатного лечения, родители уж совсем было отчаялись, когда в один холодный и дождливый вечер обнаружили на пороге своего дома меня – младенца-подкидыша. Мать утверждала, что боги, наконец, услышали её молитву и ответили на неё таким странным способом. Отца не очень грела мысль об усыновлении безродного ребёнка, но он внял просьбам отчаявшейся супруги. Уверен, если бы мои родители знали, что боги уже ответили на молитвы матери другим способом, вряд ли бы они стали меня усыновлять, отдали бы в городской приют.

Но видимо, боги так решили пошутить. После того как меня взяли на воспитание, у родителей родились один за другим три сына – три моих приёмных брата. Мать радовалась этому и считала чудом моё появление в доме, с которого всё началось, она меня баловала и лелеяла. Но так было лишь до тех пор, когда по прошествии пятнадцати лет не пришло время мне и моим братьям выбирать, чему учиться дальше, после окончания городской школы. Тут-то я и почувствовал своё бесправие как приёмного сына.

Отец состоял в Совете городского главы, и своих родных сыновей отдал учиться в городскую школу магии, а мне, несмотря на все мои просьбы и способности, это ни в коем случае не светило. Всё, на что я мог рассчитывать – должность младшего служащего в городской Ратуше после окончания полугодового курса.

Я умолял родителей и, особенно мать, которая потом умоляла отца, но всё, чего удалось добиться, это возможность пройти упрощённый курс в той же школе, где учились братья.

Радуясь даже этому, я согласился, в надежде договориться с преподавателями и пройти основной курс неофициально, без получения диплома. Но не тут-то было!

Никто не соглашался на такую аферу из боязни быть уличёнными городскими властями в обучении безродных детей с непроверенными способностями, которые, предположительно, могут нести в себе угрозу обществу. Я был в полном отчаянии… когда, наконец, один человек согласился.

Тенебрис замолчал, глядя на звёзды и лунный глаз, который немного потускнел, скрытый пеленой из облаков и выглядел сейчас, как прищуренное око огромного чудовища.

Мак тоже молчал. Всё рассказанное было очень близко ему: когда-то в школе и его считали изгоем и испытал на себе несправедливое отношение только потому, что родители были депортированы в тёмное королевство.

Правда, никто не относился к нему предвзято и не считал его способности заведомо опасными для общества, как случилось с Тенью. Может, потому что его корни были из светлого королевства, а может, по каким-то другим причинам… Однако, у него, по крайней мере, был полный доступ ко всем библиотекам и возможность получения любых знаний по магии и целительству. Тут Тенебрису повезло меньше… Мак не заметил, как жалость постепенно начала закрадываться в его сердце.

– И человек этот был преподавателем тёмной магии, – тон Тенебриса изменился на насмешливый, а Мак вздрогнул. – Мастер Елизар. Ему было глубоко плевать на законы, потому что все вокруг больше боялись его самого, чем неисполнения законов. Он черпал свои знания из древних тёмных манускриптов, которые составляли его собственную библиотеку. Вот к ней-то он мне и предоставил доступ. Боги, какие ценные это были знания!

Ещё тогда у меня мелькнула мысль, что по-настоящему свободны только тёмные.

Для них нет никаких планок и ограничений, как у светлых… Эти святоши напридумывали себе правил, лишь бы выглядеть хорошими в собственных глазах и в глазах людей.

Год обучения у Елизара был лучшим в моей жизни! За этот год я играючи прошёл всю программу магической школы, рассчитанную на четыре года. И изучил некоторые свитки в его библиотеке. И вот, наконец, моя мечта сбылась – по окончании года обучения Елизар сделал меня своим личным учеником!

Я поставил цель за годы ученичества изучить всю его библиотеку и перенять все тёмные знания. Учитель отдавал мне всего себя. Мы часто выбирались в пустыню, чтобы потренировать применение разрушающих заклятий.

Да, вот так же, как мы с тобой сейчас!

Но однажды всему этому пришёл конец.

Я нашёл в библиотеке учителя старинную книгу с оттисками ледяных рун. Они не только светились ледяным светом, но и были ледяными на ощупь. Из-за этих рун я не мог открыть книгу и прочитать – руны замораживали кровь. Я спросил учителя, как открыть и прочитать это. Он сказал, что откроет доступ к знаниям только кровь самого дорогого человека. На тот момент самым дорогим для меня человеком был он, мой учитель. И я…

– И ты убил своего учителя?! – возмущённо прервал его Мак. Какое-то чувство давно сигналило ему, что не может эта история закончиться настолько жутко и нелепо, и мозг подыскивал подходящие объяснения. – Но ведь кровь – это необязательно убийство! Когда я учился в Высшей магической школе Нордвинтера для некоторых тёмных заклинаний тоже требовалась кровь, но никто не заставлял нас убивать.

– Нет, мальчишка! По настоящему тёмные знания открывает только кровь, полученная из умирающего тела того, кого маг убил собственными руками. Ваша нынешняя чёрная бытовая магия – это ничто, в моё время это называлось магией равновесия. Тёмная сторона чёрной магии – вот что такое настоящая тёмная магия!

Мак почувствовал, что его сейчас вырвет, и схватился рукой за осколок скалы, торчавший из земли рядом с ним. Зачем он согласился выслушивать откровения этого психа?