Править из-за гроба

Присоединяюсь к флэшмобу от Лары Грин (https://author.today/post/413607). Благо, есть у меня персонаж, который даже будучи мертвым, продолжает влиять на политическую ситуации через письма, оставленные при жизни. 

Тэрл полулежал на кровати в своей комнате.  Вообще, воин уже в целом восстановился после ранения и вполне мог  возвращаться к службе… Но он не спешил это делать.

Причина  находилась сейчас у него в руках. На следующее утро после ошеломляющей  вести об убийстве Герцога (причем убийстве, совершенном именно тем  человеком, от которого он меньше всего ожидал подобного!) к гвардейцу  пришел посланник с запечатанным письмом.

Все бы ничего, да только отправителем письма был Герцог Леандр Идаволльский.

«Тэрл.  Если ты читаешь это письмо, значит, я где-то просчитался, и теперь меня  нет в живых. Я направляю его тебе, потому что ты один из самых верных  моих людей. Это письмо не единственное, направленное мной; я умышленно  не включаю в него полного списка адресатов, потому что если одно из них  попадет не в те руки, на них может быть открыта охота.

Прежде  всего, прости за обман с Миссеной. Я считал это решение необходимостью.  Дело в том, что мой сын, маркиз Амброус, предал меня. Он – адепт  Ильмадики. Точно так же, как и Килиан, мой второй сын. Я не могу  официально лишить его прав наследования, не ввергнув страну в хаос  гражданской войны. Тем более я не могу допустить, чтобы меня уличили в  покушении на жизнь собственного сына. Единственное, что мне остается,  это попытаться избавиться от него руками врагов.

Если  мой сын – любой из моих сыновей – еще жив, знай: он не друг Идаволлу.  Возвращение Владык несет нам лишь уничтожение. И если выйдет так, что  один из них вступит на престол, не отрекшись от Владычицы… Тогда ты  должен будешь выполнить мой последний приказ.

Ты  должен поднять восстание. На трон вступит граф Арно Делаун из Патры.  Именно его я называю своим наследником в случае, если оба моих сына  останутся рабами Владычицы Ильмадики или любых других Владык.  Отправляйся в Миссену и собирай своих сторонников там. Если же Миссена  захвачена врагом, отправляйся в Патру. Если и Патра пала, то отправляйся  туда, куда направился Арно.

Обязательно  сохрани это письмо. Оно имеет все силы и все гарантии подлинности моего  герцогского указа. Все, сказанное здесь, правда, подтвержденная моим  словом и моей печатью.

Милостью Неба, Герцог Идаволльский Леандр.»

Спрятав  письмо, Тэрл задумался. Восстание. Гражданская война. Порядочную часть  своей жизни Герцог убил на то, чтобы не допустить такого расклада. И всю  свою жизнь Тэрл помогал ему в этом.

Теперь времена изменились. Владыки были угрозой более серьезной, чем любая война. Угрозой существованию всего мира.

А  это значит, что несмотря на скорую войну с Иллирией, Тэрл должен был,  по сути, дезертировать, чтобы затем ударить в спину своему сюзерену.  Бесчестно. Недопустимо. Немыслимо.

И необходимо.

Выходило,  что в такой ситуации что ни выбери, это будет изменой. Или изменой  Герцогу, которому он присягал. Или – Герцогу, которому только предстоит  присягнуть.

Но ведь командующий верен  не только Герцогу. Именно поэтому Тэрл не попытался помешать Амброусу  вывести войска из Миссены: верность своим людям возобладала. Но теперь  выходило, что нарушив приказ Герцога, они выпустили джинна из бутылки. И  теперь под удар встал весь Идаволл. Леандр Идаволльский был не тем, кто  склонен разбрасываться бессмысленными гиперболами. Если он сказал, что  возвращение Владык несет лишь уничтожение, то это действительно так.

А благо Идаволла все же на первом месте.

(с) "Ложь путеводных звезд", глава "Трон в крови" https://author.today/work/52961

Что характерно, впоследствии это завещание сыграло весьма... неоднозначную роль. 

Килиан перечитал письмо. Дважды. Хотя все,  что было в нем написано, он знал и так. Собственно, большая часть  информации была неактуальна: все то, что задумал старый Герцог, уже  совершилось.

И кончилось триумфальным успехом. Как и любые планы Герцога Леандра Идаволльского.

Как и любые планы отца.

С большим трудом ученый удержался от того, чтобы начать читать его в третий раз. Скомкал лист в кулаке.

И бросил в огонь.

Сказать,  что советник был ошарашен, значит, ничего не сказать. Несколько секунд  он переводил взгляд с сюзерена на костер и обратно, а потом несмело  спросил:

- Милорд… Вы понимаете, ЧТО только что было у вас в руках?

-  Это бумажка, Лаэрт, - поморщился Килиан, - Бумажка, которую множество  людей сочтет достойным поводом для новой войны и новой крови.

Проклятое письмо никак не желало сгорать. За время пути бумага успела отсыреть, и теперь больше дымилась, чем воспламенялась.

- Это письмо имеет силу герцогского указа, - отметил Лаэрт, - С ним вы могли бы предъявить претензии на престол.

-  Мог бы, - согласился ученый, - И те, кто обижен властью Леинары, с  удовольствием сделали бы меня своим знаменем. Они с радостью пошли бы за  мной «восстанавливать справедливость». Иными словами, грабить и убивать  тех, кому сейчас лишь бессильно завидуют.

Он покачал головой:

- Я не желаю в этом участвовать.

Почему это проклятое письмо никак не загорится?! Килиан смотрел на упрямую бумагу, и сердце билось все чаще.

«…как и Килиан, мой второй сын».

В  первый, если не единственный раз, отец напрямую назвал его своим сыном.  Даже узнав его, Герцог не давал и намека на существующую между ними  связь. Килиан оставался его постыдным секретом.

Секретом, что у безупречного Леандра Идаволльского есть ребенок, зачатый вне брака.

«Если мой сын – любой из моих сыновей – еще жив…»

Килиан  был жив. И он был его сыном. Когда-то он не задумываясь отдал бы правую  руку, чтобы получить признание этого факта. Чтобы услышать эти слова из  уст отца. Чтобы хоть на секунду перестать чувствовать себя выброшенным  мусором, случайно проросшим сорняком. Брошенным семенем, по нелепой  случайности давшим всходы.

Ведь именно так, он всю жизнь думал, высокородный аристократ относился к своей связи с простой швеей Ванессой Реммен.

«Мой сын».

Ученый  сам не понял, в какой момент он протянул руку в костер. Огонь лизнул  его плоть, отозвавшись болью в обожженной коже, однако пальцы крепко  ухватились за письмо.

Он так и не смог заставить себя уничтожить последнюю волю отца.

Хотя знал, что это следует сделать.

- Никто не должен знать, что это письмо у меня, ясно? – обратился он к Лаэрту.

Советник лишь молча кивнул. Кажется, он понимал.

(с) "Тяжесть прощенных грехов", глава "Ты увидишь себя, ты узнаешь меня" https://author.today/work/237913

Опасения оказались справедливыми, но меры противодействия - недостаточными: 

«В какой стороне письмо?» - спросил Тэрл мысленно, - «Быстрее; тревога почти наверняка поднялась!»

Он  почти успел. Добравшись до нужной двери, бывший командующий гвардией  потратил две с половиной минуты на то, чтобы сковырнуть замок. За дверью  обнаружились жилые покои, обставленные с роскошью, характерной для  человека, внезапно поднявшегося до уровня знати. Белый пушистый ковер на  полу. Багряные портьеры, скрывающие камень стен. Единственное окно, из  которого открывался вид на дикие леса Земель Порчи. Повешенная над  дверью картина с горным пейзажем, в которой Тэрл опознал характерный  стиль своей супруги. Письменный стол красного дерева, такие же тумба и  шкаф. А также, разумеется, массивная двуспальная кровать с балдахином.

«Тумбочка», - сообщил Мишель, - «Точный ящик не скажу, заклинание не настолько точное»

Командующий  гвардии просто вытащил все ящики один за другим, вытряхивая их  содержимое прямо на пол. Истинный Бог, какой же тут бардак… Если бы у  кого-то из его солдат обнаружился такой бардак в личных вещах…

Какое-то  время ушло на поиски, закончившиеся ничем. Тогда Тэрл снова обратил  внимание на тумбочку. За вынутыми ящиками обнаружилась фальшпанель, за  которой лежала стопка документов…

Он почти успел. Но стоило ему протянуть руку к добыче, как от двери послышался короткий приказ:

- Держи руки на виду.

Тэрл  обернулся. В дверях, перекрывая путь к отступлению, стояли четверо.  Килиан держал в руке небольшой желтый кристалл серы, явно готовясь  использовать его, чтобы сотворить боевое заклинание. Яруб, - теперь,  когда маленькая тайна бывшего соратника была раскрыта, Тэрл вспомнил,  где слышал это имя, - вооружился лишь небольшим кинжалом, а вот  воинственная Нагма, одетая в облегающий фигуру желтый мундир, держала  его на прицеле винтовки Дозакатных. Но самый большой страх вызывала  четвертая. Скромная, покорная и безоружная служанка.

Владычица Ильмадика.

-  Значит, вот как оно обернулось? – спросил Тэрл, послушно поднимая руки и  делая шаг в сторону от тумбочки, - Или мне следует добавить «Ваша  Светлость»? Или быть может, «Ваше Величество»? А может, сразу «Владыка  Килиан»?

- Да хоть горшком назови, - раздраженно бросил ученый, -  Да, кстати, пожалуйста, я всегда рад помочь тебе с твоим увечьем. Не  стоит благодарности.

- Ты не получишь её, - гневно сузил глаза воин, - Я не просил делать этого.

-  О, то есть тебя устраивала участь калеки? – усмехнулся Килиан, -  Впрочем, я догадывался о чем-то таком. Знаешь, вторичные выгоды от  позиции жертвы. Когда ты калека, можно позволить себе вести себя как  мразь. Когда же ты здоров, нужно сохранять честь и достоинство, а это  такая морока…

- Довольно! – рявкнул Тэрл.

Он почувствовал, что еще немного, и он бросится на адепта…

И скорее всего, погибнет.

- Хотел ли я остаться без руки? Нет! Но есть цена, которую я не готов платить.

Бывший командующий гвардией кивнул на тумбочку:

-  Дай, я угадаю, какой был бы следующий шаг. Ты исцелил бы меня. Отпустил  бы. А затем, когда пришло бы время, попросил бы о маленькой услуге  взамен. Всего-то – поддержать твою попытку взять «то, что причитается  тебе по праву рождения». Отвоевать отцовский трон.

Килиан дрогнул.

-  Я не собирался просить тебя ни о чем подобном. Свои мотивы я уже  рассказал тебя, и все, что я сказал, - чистая правда. Леинара на троне  меня вполне устраивает.

- Поэтому ты похитил письмо Герцога, свидетельствующее о твоих правах на престол? – спросил Тэрл, - И поэтому ты похитил Лану?

(с) "Тяжесть прощенных грехов", глава "Прирученное зло" https://author.today/work/237913

С другой стороны, письмо оказалось и мощным оружием в ходе гражданской войны: 

Тэрл ожидал приема у дверей кабинета князя, и нехорошие предчувствия  терзали его. С момента, когда разгромленная армия вернулась в Альбану,  что-то неуловимо изменилось.

Альбанцы по-прежнему относились к  идаволльцам с уважением. Но скрывалось за этим уважением что-то такое,  из-за чего Тэрл все чаще ходил, держа руку на рукояти меча.

На  следующий день после сражения армия Тварей во главе с Килианом перешла  через Елизаров Вал. Годами оборонявшие его альбанцы в этот раз без боя  отступили за крепостную стену.

Столь масштабных нашествий эта земля не знала, пожалуй, никогда.

В  тот же самый вечер Тэрл получил приглашение явиться в кабинет. И что-то  подсказывало ему, что новости, которые он услышит, будут не из  приятных.

Так и вышло. Когда он вошел в кабинет, то увидел, что  седовласый Эскал Арбери, князь Альбанский, склонился над видавшим виды  документом. Края бумаги были обуглены, как будто документ безуспешно  пытались сжечь, но несмотря на это, Тэрл узнал его сходу.

- Вам ведь знакомо это письмо? – осведомился князь, подняв взгляд на гостя.

- Это посмертная воля Герцога Леандра, - нейтральным голосом ответил Тэрл, - Откуда она у вас?

-  Сегодня утром этот документ принес ворон. На редкость умный ворон:  доставил лично в руки. И не подпускал к себе птичников, пока не  убедился, что я заглянул в документ.

Ему не требовалось уточнять то, что понимали оба.

- Иными словами, это интрига колдуна, - это был не вопрос, это было утверждение.

Князь качнул головой:

-  Вы правы. Однако скажите мне кое-что, граф Адильс. Взгляните на этот  документ. Просмотрите его внимательно. И скажите, поклявшись честью, что  не врете. Изменил ли ваш враг хоть одно слово?

Тэрл обошел стол,  внимательно рассматривая письмо. Оно было подлинным, он не сомневался.  Внимательный к деталям, воин понимал, что это то самое письмо, что  некогда побудило его самого начать восстание против Ордена Ильмадики.

Восстание против Короля.

- Нет, - сдержанно ответил бывший командующий гвардией, - Это именно то письмо, что написал Герцог. Но к чему вы клоните?

Князь  не торопился. Какое-то время он молчал, барабаня пальцами по  столешнице. Тэрл понимал, что то, что он скажет, ему не понравится. И  Арбери не сомневался, что тот это понимает. Более того, оба понимали  также, что если, разгневанный услышанным, командующий гвардией возьмется  за оружие, исход поединка будет предрешен: Эскал Арбери никогда не  славился фехтовальным искусством.

- О родстве барона Реммена с  покойным Герцогом слухи ходили давно, - осторожно, подбирая слова,  заговорил он, - Но это, это меняет все. Вы ведь читали это письмо. Вы  знаете, что Герцог Леандр Идаволльский не считал возможным для  прислужника культа Владык наследовать ему. А это значит…

Он обернулся к Тэрлу и посмотрел ему в глаза.

- Это значит, что Король Амброус занимал трон не по праву. И точно так же не по праву ему наследует его сын.

В следующее мгновение его горла коснулась сталь клинка.

- Думайте, что говорите, Ваше Сиятельство, - холодно процедил Тэрл, - То, что вы только что сказали, есть ничто иное как измена!

Не сказать чтобы князь Альбанский встретил угрозу без страха, но держался стойко.

-  Уберите оружие, граф. Вы можете убить меня, но этим вы вызовете резню  между моими людьми и вашими. После чего Твари из-за Елизарова Вала  просто добьют выживших, и в итоге победителей не останется.

- И поэтому вы решили предать нас? – спросил Тэрл, не убирая меч.

Князь покачал головой:

-  Я не собираюсь никого предавать, граф Адильс, но я должен защитить свою  землю и своих людей. Когда я присягал Королеве-Регенту, мне обещали  мир. И что же? Не прошло и полугода, как дракон реет над моими стенами.

-  И вы решили, что культ Владык даст вам этот мир, - холодно ответил  воин, - Вы решили, что безопасность ваших земель стоит того, чтобы  заключить сделку с Дьяволом. И что Дьявол вас не обманет.

- Я  ничего такого не решил. Но я не вижу ни одной причины жертвовать жизнями  своих людей. Права на престол не на стороне Королевы-Регента: если  барон Реммен действительно, как утверждает, больше не служит Владычице,  то первый в очереди наследования он, если нет – кто-то из идаволльской  аристократии. Обещания, которые она мне дала, также ничего не стоят. И  уж простите, граф Адильс, но дракон у моих дверей пугает меня гораздо  сильнее, чем ваш меч у моей шеи.

Покосившись на клинок, князь медленно коснулся его пальцами.

-  Уберите оружие, граф, и выслушайте, что я вам скажу. Я не питаю вражды  ни к вам, ни к вашей королеве. Я не питаю почтения к барону Реммену,  даже если он действительно наследник престола. Все, чего я хочу, это  чтобы вы делили трон где-нибудь подальше от Альбаны.

- Присягать врагу – тот еще способ сохранить нейтралитет, - хмыкнул Тэрл.

В ответ князь Альбанский пожал плечами:

-  Зато это хороший способ не позволить сжечь свой город драконьим огнем. А  вам я предлагаю вот что. Соберите свои войска и идите на юг. Я дам вам  покинуть мои земли с миром. И не впущу слуг барона, пока последний  идаволльский солдат не достигнет границы. Так каждый из нас получит то,  чего хочет. Вы защитите своих людей. Я – своих.

- А Килиан получит открытый путь в Идаволл, - указал Тэрл.

- Если мы с вами будем сражаться между собой… Он так или иначе его получит.

Какое-то  время бывший командующий гвардией взвешивал все «за» и «против». Время.  Ему нужно было время. Ни Лейла, ни Компатир не ожидали, что Килиан  вновь сговорится с Владычицей. Поэтому они проявили преступную  неосторожность, понадеявшись справиться силами трех феодов. Они думали,  что имеют дело с обычным мятежом, - а оказалось, что над ними нависла та  самая угроза, к противостоянию которой жители Идаволла готовились на  протяжении всей его истории.

Если они надеются победить её, то единственный выход – собрать воедино все силы. Все силы, а не жалкие три дружины.

А на это требуется время.

- Я согласен.

Клинок вернулся в ножны столь же быстро, как оказался в руке.

- Но не думайте, что все кончено, князь Арбери. Когда война закончится… Вам придется держать ответ за все, что вы сделали.

- Как и всем нам, граф Адильс. Как и всем нам.

(с) "Тяжесть прощенных грехов", глава "Вглядываясь в Бездну" https://author.today/work/237913