Натуральность и натурализм

Баланс того и другого в произведении выдержать не всегда легко. 

И, если понимать натурализм, как подробное описание чего-либо,  как правило процессов физиологических, то натуральность -- это попытка правдоподобно передать,  что герои во время этих процессов чувствуют.

Обычно, в качестве процессов выбираются насилие или секс -- триггеры, нажатие на которые, как и раскрывает глубоко образ героя, так и усиливает восприятие образа читателем.

Что касается натурализма, то тут порог у каждого свой: некоторым, для того, чтобы почувствовать хоть что-нибудь, очень нужны подробности избиения, расчленения или сексуальное поведение в деталях, а некоторых физиологически тошнит от подобных подробностей.

А вот натуральность куда более всеобщая -- наличие эмоций в тексте, особенно, если некоторые настоящие проекции автора или читателя, позволяют создать устойчивую иллюзию, что это его чувства или тех, кого он близко знает.

(Конечно, могут найтись читатели, которым даром никакие чувства не сдались,  а нужна лишь история занятная. Но тогда самым подходящим чтивом для них являются истории болезни психбольных или личные дела из архива уголовного розыска)

Восприятие натуральности и натурализма прямо связаны с личным опытом читателя. Так человек, который лично расчленил кого-нибудь, да хоть поросёнка,  вряд ли будет читать подробности про это от каких-то ребят, которые расчленили, разве что, куриное филе в своей тарелке, но этот же человек может понять чувства расчленителя -- и когда это работа, и когда страсть запретная. А тот, страсти которого подавлены, с удовольствием переживет этот процесс с героем -- разве не для этого литература? 

Триггерные эмоциональные моменты факта насилия могут сделать для некоторых чтение невозможным -- потому, что невозможно пережить это еще раз... И наоборот, если о приятном читают.

Я лично избегаю натурализма -- и как автор, и как читатель. И порог мой не тот, и не люблю, и не умею хорошо. Констатация факта в продложенном времени -- и достаточно на мой взляд(и автора, и читателя).

Но вот на эмоциональных триггерах играю, как на фортепиано, пытаюсь выразить одновременно чувства, как и жертвы, так и палача, как одного из пары, так и другого... Я знаю эти чувства,  даже если именно в этой ситуации не была, за это и берусь...

Насилие и секс -- те ситуации, когда меньше всего притворства, когда человек, более чем в других случаях, сам собой является.  Поэтому часто сцены подобные очень нужны. Чтобы узнать -- каков герой на самом деле,  а не для того, чтобы пощекотать тёмный ид читателя.

А что вам нужно? Что вы любите читать и как любите писать? Что предпочитаете -- натуральность или натурализм?