Курим

— У них были причины. И кажется, жить здесь у нас неплохо получается, — Роберт пожал плечами, смял потухшую сигарету. — Хотя с военными ладить непросто...

— Вояки слишком волнуются о секретности. — Нильс хмыкнул. — «Николас Бейкер»... Как будто здесь это сможет обмануть хоть кого-то. Да и проект ваш едва ли сможет оставаться в тайне.

Роберт думал, пересказать ли, как злился генерал в первый день приезда Бора. Вроде как Гровс со всем тщанием наставлял датчанина, как и о чём можно говорить, а о чём — нельзя; но Нильс Бор «разболтал всё за пять минут», — сетовал генерал. Впрочем, едва ли Бор с его умом не додумался бы сам, для чего эта лаборатория и что тут хотят произвести... Но говорить об этом Оппи не стал; вслух же Роберт наконец произнес:

— Пока что нам это удаётся.

— Пока что... Это лишь до применения вашего... «Гаджета». То, что вы здесь создаёте, неизбежно выйдет за пределы этой пустыни, рано или поздно. И секретность здесь никакой не помощник.

— А что же ты предлагаешь?

— Что... Вот скажи, вы уже думали, как эту штуку потом применят?

— До этого слишком далеко, — Оппенгеймер покачал головой. — К тому же эта бомба должна быть настолько сильной, что её применение будет просто бессмысленным.

— Но не невозможным. Да, вы догадываетесь, что «штучка» может стереть в пыль целый город; но военные? Откуда вы знаете, что для них это не будет ещё одной бомбой — одной из тех, которые уже производятся тысячами и которые уже сбрасывались на Ковентри или Лондон?

— Ковентри и Лондон сильно пострадали, но ещё живы. Но эта бомба... Хватит лишь одной... Неважно. Пока что всё это лишь догадки, — Роберт посмотрел на потухшую сигарету и смял её в руке. — Но генерал говорит, что о её применении говорить рано.

— Генерал... Военные все одинаково упрямы. Или ты думаешь, что получив оружие, он не использует его?

— Это оружие будет слишком сильным, — повторил Оппи. — Может, им хватит увидеть испытания где-нибудь в пустыне.