К флэшмобу о целителях

Присоединяюсь к флэшмобу от Екатерины Овсянниковой -- знакомим друг друга со своими героями - лекарями, врачами, целителями...

У меня таких много. Отчасти такова даже сама Танька, главная героиня моего "Камбрийского апокрифа": врач -- вторая специальность, полученная ею на естественном факультете. Это нормально с точки зрения истории: от естествоиспытателей очень долго требовалось быть еще и медиками. А еще в сюжете появлялись как минимум ее отец сэр Тристан ап Эмрис, ее тетка мэтресса Бриана верх Эмрис, их отец (и дед Таньки) мэтр Амвросий -- это целая династия врачей, ведущая свою родословную вроде как от самого Диоскорида.

Но...

Сейчас я близок к завершению первой части своего впроцессника (здесь его я не выкладываю -- может быть, сделаю это потом). Мои главные герои вот-вот покинут корабль, на котором они проделали путь от Британии до Гибралтара. И вместе с паровым барком "Дон" из повествования уйдет корабельный врач и священник, достойнейший мэтр Кай ап Гладис. Так что было бы очень уместно познакомить вас именно с ним.

Итак.

Мэтра Кая она перехватила возле двери: он как раз собирался выходить.
– Почтенный мэтр Кай!
Тот удивленно посмотрел на Таньку.
– Чем могу быть полезен, великолепная?
– Почтенный мэтр Кай... – осторожно заговорила Танька. – Мне все-таки не нравится состояние Дэл. Она же еле ноги переставляет!
– Это обычное последствие сильного испуга, – принялся объяснять мэтр Кай. – Такое часто бывает, например, после кораблекрушений. Я назначил пациентке прогулки на свежем морском воздухе и веселые посиделки с песнями, – тут он слегка усмехнулся. – Надеюсь, такие предписания исполнять совсем нетрудно...
– И вы полагаете, теперь эта слабость у нее быстро пройдет? – спросила Танька.
– Ну как вам сказать, великолепная... – почтительно улыбнулся мэтр Кай. – Бывает, она проходит за считаные дни, а бывает, длится и неделями. Я, как вы могли видеть, провел с пациенткой успокоительную беседу, но все равно очень многое будет зависеть от нее самой.
– Да я понимаю, – быстро кивнула Танька. И, изо всех сил стараясь говорить уверенно, продолжила: – Я вот что хочу предложить. Вы ведь, наверное, слышали про наш с мамой целебный плач. Так вот... Вывести Дэлит из ступора у меня не получилось, но, может быть, теперь...
Мэтр Кай вдруг опасливо посмотрел на Таньку. Улыбка сошла с его губ.
– Э... великолепная... – протянул он и запнулся. Лицо его вдруг побледнело.
Сообразила Танька сразу: да ведь мэтр Кай испугался! Не за себя – за больную. И думает сейчас, наверное, лишь об одном: как отказать дочери императрицы, не оскорбив ее. А это значит, что она, Танька, предложила сейчас что-то совсем неправильное!
Чуть помолчав, мэтр Кай вздохнул. А затем твердо произнес:
– Я бы не советовал это делать, великолепная.
Танька вздохнула, развела руками. А мэтр Кай между тем продолжил – все так же твердо, так же решительно:
– Да, великолепная, про ваш целебный плач я слышал. И, конечно, не сомневаюсь, что природа его действия благая... – тут он сделал паузу и широко перекрестился. – Однако одно и то же снадобье при правильном употреблении может помочь, а при неправильном – навредить. А мы ведь совершенно не представляем себе механизма его действия!
– Я понимаю, мэтр Кай, – через силу улыбнувшись, заговорила Танька. – Вы, конечно, правы, и... В общем, вы сейчас – да и вообще – не задумывайтесь о том, что я дочь леди Хранительницы. Я просто студентка Университета, которую немножко учили медицине – и которой учеба, кажется, не очень пошла впрок.

* * *

Вряд ли, конечно, мэтр Кай согласился считать Таньку просто студенткой, однако все-таки успокоился. А спустя совсем немного времени они уже увлеченно беседовали – ни дать ни взять старательная ученица и умудренный опытом преподаватель во время практики.
– Знаете, почтенный мэтр Кай, – призналась в какой-то момент Танька. – Я ведь впервые в жизни столкнулась с настоящим ступором.
– А я подобного насмотрелся вволю, – усмехнулся в ответ бывалый корабельный врач. – Как новых моряков в команду наберут – только и гляди за ними! Славного народа они, видите ли, не боятся – ни морского змея, ни моргенов, ни корабельных хобов. А железа и пара пугаются – и все дружно потом вот такое и говорят: мертвое у них притворилось живым! Я этим страхам даже особое название придумал – знаете какое? Воины Брана Благословенного!
– Брана? – удивленно переспросила Танька. – Но почему?
– Так а помните, великолепная: у короля Брана будто бы был воскресающий котел. Бран еще потом подарил его королю гаэлов...
– Мне мама что-то такое рассказывала... – недоуменно кивнула Танька. – Но при чем тут это?
– А вот при чем, – оживился мэтр Кай. – Предание ведь что говорит? А то, что воины, воскрешенные в котле, так и оставались не совсем живыми. Драться с оружием в руках они могли, но дар речи к ним так и не возвращался. Один мой добрый знакомый, ученый монах из обители Лланиллтид Ваур, полагает даже, что котел возвращал убитым только жизненную силу, но не душу.
Мэтр Кай прервал рассказ, задумчиво прикрыл глаза. А потом, усмехнувшись себе под нос, продолжил:
– Ох уж этот брат Тадейс – умница, каких мало, но упертый на редкость. Бывало, мы спорили ночи напролет – до хрипоты, даже отец приор бранился.
Услышав такое, Танька изрядно удивилась. Лланиллтид Ваур, монастырь святого Ильтида, с незапамятных времен стоявший на побережье Абер-Хенвелена между Нотайсом и Кер-Тафом – он, конечно, был местом знаменитым, но славился все-таки не врачами, а богословами.
– Вы жили в монастыре святого Ильтида? – не утерпев, спросила она.
В ответ мэтр Кай загадочно улыбнулся. А потом пояснил:
– Ну так я же там курс богословия проходил. Целый год учился – как раз перед назначением сюда, на «Дон». Мне ведь обязанности священника тоже приходится исполнять.
Тут уж Танька воззрилась на мэтра Кая с неподдельным изумлением.
– Да вот рукоположили меня на старости лет, – развел руками мэтр Кай. – Всё честь по чести. Сам Надолиг, епископ Пенвро, обряд провел. Ну так а куда было деваться? Морякам же не только тела, но и души врачевать надобно. А разве одно от другого отделишь?