«Доверчивая дурочка»

«Доверчивая ты очень» — так как-то сказала мне цыганка. Ей ли не знать! Она ведь была гадалкой. И предложила нам с подругой ладошки посмотреть, задаром. Подруга моя, чуя подвох, отказалась. А я — дура наивная — согласилась. Что вы думаете? Предсказала мне женщина, денег не взяла, всю правду поведала.

Вот и живу я себе доверчивой дурочкой. 

Средиземное море из Хайфы на Кипр штормило так, что переход на пароме занял в два раза дольше, чем положено. Я сидела в креслах — самые дешёвые места, на каюту денег не было. Нас таких было много, и было нам очень плохо. Здоровенных мужиков выворачивало наизнанку, и они стонали и кричали «Мамочка, помоги, умираю!». Надо сказать, зрелище (и запашок) не из приятных. 

Подходит ко мне главный стюард — грек. Мы с ним познакомились при посадке — я вызвалась переводить какой-то бабушке. У неё была проблема с билетом, и её не хотели пускать на паром. Провожающие уже попрощались, идти ей было некуда — короче, пришлось уговаривать сделать исключение по-человечески. Стюард мне и говорит.

— Если останешься здесь, тебя тоже тошнить начнёт. Очень плохо будет. Иди в мою каюту. Ляжешь — легче. Я в ней спать не буду — у меня вахта. 

Я, естественно, сразу вспомнила рассказ Куприна про качку и изнасилование, но посмотрела на мужика и почему-то поверила. 

— Хорошо, спасибо. 

Если вы ожидаете жуткой истории, то ошибаетесь — я выспалась, утром стюард угостил меня кофе, мы пожелали друг другу удачи и разошлись. 

***

Как-то пересаживаюсь с поезда на автобус в незнакомом месте (дело было в Сан-Франциско). Не рассчитала — между остановками нужно пешком идти, минут десять. Чемодан тяжёлый и тащить его очень не хочется. Рядом дядечка что-то в машину укладывает. Вечер, темно, я даже ни его, ни машину, толком не разглядела. Он видит, что я стою с чемоданом в полном замешательстве. 

— Девушка, — говорит ворчливо. — Если хотите, я вас подвезу. Если вы боитесь…

— Не боюсь! 

Сажусь в машину. 

— Вы откуда? — он мой акцент услышал. 

— Из Нью-Йорка, приехала к сестре. 

— Летели, небось, на самолёте? Быстро? 

— Да, конечно, а как ещё? Пять часов перелёт. 

— Я в Нью-Йорке один раз был. Потом оттуда сюда на поезде добирался. Неделю заняло. 

— На поезде? — глаза у меня округляются. 

— Ну конечно. Я из Германии после войны возвращался. Больше на восточное побережье не получилось. 

На тот момент с окончания войны прошло лет пятьдесят. Подвёз он меня до остановки, высадил, денег, конечно, не взял. А я этот короткий разговор до сих пор помню. 

К чему я это пишу? С возрастом чувствую, как постепенно становлюсь более подозрительной и недоверчивой. Уже не так открыто реагирую на людей и события. Возможно, это называется «жизненный опыт». Но мне иногда грустно и хочется вернуть способность доверять людям. Пусть кто-то обманет или не оправдает ожиданий. Но большинство людей всё-таки окажут помощь, вернут долг, выполнят обещание. Это тоже мой жизненный опыт.