"Страх во мне оставляет следы. Я думал, что страх - это просто слова". (с)Смысловые галлюцинации

Душное облако каменной пыли еще не рассеялось. Змеев булыжник свалился здесь совсем недавно. Не потеряй беглецы столько времени на бой со жрецами-палачами – успели бы. Может – на волю, может – под каменную смерть. Впрочем, она от них теперь не уйдет. Если не отыщут другой выход. Причем – очень быстро!

- Назад! – Элгэ рванулась обратно. 

Мирабелла прильнула намертво - ручки только что не душат.

Ни Октавиан, ни Диего не возразили – и хорошо. Хоть это. Хуже – если бы сунулись отодвигать камень весом в полсотни лошадей. Или бешено заколотили кулаками в стену.

Обойти, отыскать иной путь? Шагов на сто назад – точно нет других коридоров. Потерять столько времени – почти смертный приговор, выжить – ничтожные шансы. 

Но иначе не будет и этого. 

Солнечная Богиня, прародительница Илладэнов, не дай твоим праправнукам и их спутникам сгинуть в обиталище змеиного демона! Позволь вновь увидеть твою утреннюю зарю и лучистый взор. И звездные глаза твоего супруга-Ночи. Если суждено умереть – пусть на воле, под бездонным небом! Смилостивься, Пресветлая! Родная праправнучка просит…

Нет! Элгэ едва успела рвануть за руку Октавиана. 

Девочка на плечах замедляет ход. А что еще хуже – может стать жертвой вперед спасительницы. Но бежать с нею на руках по трясущемуся коридору – смерти подобно. Для обеих! Увы, но малышка весит с четверть Элгэ – не меньше. 

А Октавиан и вовсе движется втрое хуже против обычного. Хоть Эйда Таррент - наверняка легче Элгэ Илладэн. Хотя бы потому, что ниже…

Они убегают от подземелья, а серые стены не желают отпускать. Чудо уже, что беглецов до сих пор не задело. С грохотом рушатся чудовищные глыбы, с потолка сыплются камни! Малейшего хватит, чтобы убить на месте…

Мирабелла отчаянно раскашлялась - от очередного серого удушливого облака. Где же этот поворот?! Не тот, где мчались всего несколько минут… или час назад. Тот перегородило гигантским камнем – фантазией древнего строителя. Зодчий сотни лет как в могиле, а теперь по его милости здесь сдохнут еще пятеро ни в чём перед ним не повинных людей! Нельзя было склеить камни поустойчивее?

Некого винить, Элгэ. Эти катакомбы стояли с незапамятных времен. Пока сюда не вернулись люди. И не раздалось древнее, леденящее живую кровь пение. Не взвились в воздух проклятые кривые ножи со знаком змеи. И не полилась на черный алтарь свежая алая кровь. 

Вернулись змеиные жрецы… Или никуда и не уходили? Кто знает, кому поклонялись древние в этом городе? И почему он был брошен? 

Вот он – поворот направо! Только бы – спасительный! 

Он самый. Именно здесь Элгэ и Октавиан тогда свернули. 

Спасибо, богиня! Будем жить...

- Назад! Туда нельзя! – заполошно завопила на всё подземелье так хорошо молчавшая всю дорогу ведьминская девчонка. Захлебываясь сухим, не прекращающимся кашлем.

Назад? Куда – назад?! В ловушку – к глыбе, отрезавшей выход? К серой пыли, к верной смерти?

Элгэ даже не замедлила бег. Как и Октавиан. 

К счастью, больного голоса Мирабеллы не хватит, чтобы усилить камнепад. Ему достаточно того, кто трясет это змеево (воистину – верное слово!) капище снизу. 

Но девчонка не унимается:

- Назад! Там – смерть!!!

А здесь и позади, надо понимать, – жизнь? 

- Помолчи, Мирабелла! – прошипела Элгэ. – Даже если там – сотня жрецов, мы прорвемся!

Или ляжем здесь навеки, но отступать – некуда. Разве что стены научиться проламывать.

- Туда НЕЛЬЗЯ!!! – дурным голосом то ли взвыла, то ли взревела  девочка. 

Десятка полтора – к счастью, не камней, а камушков, – сорвалось с потолка. Один лишь чудом не задел Диего! 

Элгэ от души выругалась сквозь зубы - хорошенького понемножку! Но приказать девчонке заткнуться не успела.

Диего замер как вкопанный - перед самым поворотом. И едва не угодил под рухнувший сверху камень с голову величиной!

- Туда действительно – нельзя… – не своим голосом выдавил он. – Там что-то не так… 

Что за… 

Илладийка вмиг оказалась рядом с братом. Справа тяжело дышит Октавиан - капли пота стекают по бледному от усталости лицу.

А на плечах Элгэ всхлипывает Мирабелла, повторяя:

- Там смерть, смерть, смерть!..

Невыносимо ноют плечи. Девчонка будто тяжелеет - с каждым шагом. Хочется от души выматериться – хлеще любого пьяного матроса. А еще – напиться, рухнуть без сил… или от души дать кому-нибудь в морду! Когда они выберутся – Элгэ второй раз в жизни налакается до бесчувствия. Дня на три…

Смерть – вокруг. Сыплется с потолка, дрожит под ногами, просыпается голодной подземной тварью. А та прямо сейчас разворачивает ледяные кольца… 

А сзади – ничего, как ни вглядывайся сквозь серую пыль. Так же, как и впереди. В коридоре, что уводит обратно… вглубь. В черный зал с черным алтарем, телами змеиных жрецов и чадом лунно-багровых факелов. 

- Там ничего нет! – не обращая внимания на закладывающие уши вопли, Элгэ первой шагнула за поворот. 

И в ее левую руку мертвой хваткой вцепился брат. Яро плеснулась в зеленых глазах тревога:

- Есть! Смотри! Тени колышутся! Да взгляни же!..  

Элгэ взглянула. И ничего не увидела. Ни змея. Но внезапно повернула.

Ощутимо вздрогнула при упоминании «теней» Мирабелла. Дико расширились зрачки Диего…

Он видит. Видит девочка. А наследница древней крови, герцогиня Илладийская, праправнучка Солнечной Богини, названная в ее честь, ослепла и оглохла!

- Октавиан?

Юноша мотнул головой:

- Мне не по себе, но там ничего нет. Я не вижу, - поправился он.

Что ж! Элгэ слышала легенды об истинном зрении. Оно есть лишь у детей и животных. Диего и Мирабелла способны различить ужас впереди, Октавиан – ощутить. А Элгэ - взрослая и уже утратила невинность. И потому не видит и не чует ничего.

- Ты – девственник? – резко уточнила илладийка у Октавиана. Не стесняясь ни брата, ни девочку. С Диего с самим всё ясно, а Мирабелла еще ничего не поймет.

Юноша кивнул. Хорошо хоть - не краснея.

- Слава Творцу! – облегченно вздохнула Элгэ. Пожалуй, какой-то толк в целомудрии есть. Жаль лишь, что сама поздно спохватилась. – На что… они похожи?

- Тени… Они холодные… и им нужно тепло… - Диего будто выдавливает каждое слово, но его перебила Мирабелла:

- Они ждут! Они проснулись!.. Кровь! Теплая кровь!..

Жертвы! В том коридоре - предыдущие жертвы кривого ножа и черного алтаря! Лишенные собственной крови. Так и не обрели покоя…

Элгэ и Октавиан даже не поняли бы, кто на них напал. Диего и Мирабелла успели бы узреть весь ужас вдруг набросившейся призрачной смерти. И никто не ответит, кому пришлось бы хуже: зрячим или ослепшим благодаря «преклонному» возрасту?

- Диего, они приближаются?

- Нет, они не могут выйти…

- Где они? Только справа, или и впереди - тоже? 

Октавиан устало прислонился к стене. Совсем плохо.

- Эти – справа. Впереди… там – другое. Я не вижу…

- Мирабелла? Мирабелла, что ты видишь?

- Там… там не тень! Там – слово, которое не выполнили…

- Несдержанная клятва, что ли?! – почти на крик сорвался Диего.

- Наверное… не знаю… 

Мирабелла – потрясающий ребенок, куда умнее своих… сколько ей? - но всё же ребенок. Совсем маленький.

- Диего, помогли Виану.

- Я сам!..

Проигнорировав – молодец! – протесты, Диего подхватил светловолосую девчонку под колени. Октавиан разделил ношу без сопротивления. А вот скорость у них теперь будет…

Такой медленный… полубег. Дорога вперед… вниз, к клятве. 

Мирабелла притихла – и то ладно. 

- Диего – нарушенная клятва… чем грозит? 

Раз уж братец оказался начитанней сестры.

- Нарушителю – смертью. Или чем похуже… 

Про это Элгэ знала и сама. Только из легенд. А теперь они за каким-то змеем ожили. И явились именно в ее жизнь и жизнь ее близких!

- …а остальным… Если тот, кого обманули, спятил – будет убивать всех. – Диего тоже кажется усталым. Меньше, чем Виан, но всё равно… - Если же нет… Змеи!

От голодных призраков теперь отделяет ползущий вширь разлом. А судя по бледным лицам мальчишек – кто-то из них едва не угодил в провал ногой. Или оба…

- Вперед! 

Только бы из Бездны не полезло вверх жидкое пламя. Оно выжжет всю потустороннюю нечисть, но живых - еще быстрее.

- Если нет – всё равно может забрать. Они на кровь реагируют. Могут не тебя взять, а твоего брата или сестру, к примеру. Или ребенка…

- Если кто нарушал клятву – самое время вспомнить! – хрипло расхохотался Октавиан.

- Я клялся старой няньке, что больше никогда не влезу ни на одно дерево, – через силу фыркнул Диего. – Но покойной госпоже Долорес здесь точно делать нечего.

Впереди зловеще маячит стена. Сердце рухнуло, оборвалось… Тупик?! Нет. Просто коридор резко раздвоился. 

Опять - выбор… Хотя лучше так, чем когда дорога отрезана вовсе.

- Слева – тени, - почти весело изрек брат. – Справа – клятва.

- Направо, - обреченно вздохнула Элгэ.

Они вылетели в огромный зал. Ого – не меньше десятка входов и выходов. И ни через что подобное по дороге сюда беглецы не пролетали. 

Они сбились с пути. И теперь любой из коридоров может вести куда угодно – хоть на волю, хоть к змеям. А в единственном знакомом завелись тени-упыри…

- Передохнем секунду! – сквозь зубы выдавил Диего. – Виан сейчас свалится.

Элгэ молча кивнула. Мирабелла за спиной сидит тихо, как мышка. Но даже от этого уже не легче. Плечи превратились в одну сплошную боль. 

А в зале трясет меньше. Во всяком случае – с потолка пока ничего не летит. 

Эйда слабо застонала, когда ее осторожно опустили на каменный пол. И сами рухнули рядом. 

Элгэ спустила-таки Мирабеллу с вконец затекших плеч. 

Из глаз девочки катятся слезы. А в глубине зеленого взгляда затаилась правда.

- Клятву нарушила ты, - тихо и отчетливо произнес ребенок.