Подарил розу - женись!

Легкие всхлипывания ждали их через три поворота коридора. Хрупкая, тоненькая фигурка в светлом рыдает, вжавшись лицом в каменную стену – куда-то между полустертых фресок. 

В розовом пеньюаре поверх ночной рубашки! И с распущенными светлыми локонами. Точнее, с уже слегка спутавшимися.

Хрупкие плечики ходят ходуном. А ноги в легких домашних туфельках явно уже замерзли. Такое – для ковров и теплых комнат. Не для каменных полов ночных коридоров. 

А на этих ледяных камнях валяется растоптанная светлая лилия. Цветок-то за что? 

- Рина? – судя по тону, Лара понимает, кто перед ней. 

Уф!

- Мира!

Что? Ее ВИДЯТ? И она слышит?

Рэй! Рэй – невесть откуда в этом ведьминском замке! Только что вынырнул из коридора навстречу – противоположному Лариной комнате. И помчался к ним.

И, судя по тому, что сестра в его сторону и не глянула, он тут – оттуда же, откуда и сама Миранда.

- Уй-ди! – заполошно рыдает Лотарина.

- Цветок не жалко? – Лара ловко выдернула его с пола и сунула себе за пояс. Кинжал при этом воткнула в ножны... оказывается, плотно пришитые к плащу.

Сестра полна сюрпризов. Даже в прошлом.

- Я его в волосы... а он – выпал! – обвиняюще выкрикнула Лотарина. – Потерялся. Я хотела, чтобы было красиво... как в легенде... Даже он меня предал!..

- Что тут? – Рэй понизил голос.

- Нас не видно и не слышно, - мотнула головой Мира. 

- Это я уже понял. 

Лотарина плачет еще отчаяннее. Кажется, обиды уже забыты – она уткнулась Ларе в грудь, чтобы поплакать с комфортом. 

Сестра неловко погладила ей голову локтем – руки-то уже снова заняты. Хорошо еще, Лотарина не заметила кинжал – вот визгу-то было бы. Но довольно забавно, как Лара пытается держать серебряный подсвечник подальше от этой пышной, растрепавшейся белокурой гривы – чтобы нечаянно не подпалить. 

- С лилией – ясно. А что ты здесь делаешь, Рина?

- Я... я шла к нему! – дальнейшее утонуло в рыданиях, грива угрожающе дернулась.

Подсвечник в Лариной руке еще двинулся в сторону. Все три свечи осуждающе качнулись – им очень хочется свести с локонами Лотарины близкое знакомство.

- К Вериону?

Юная графиня Лоан отчаянно кивает, продолжая всхлипывать. 

Рэй присвистнул, оглядываясь по сторонам. Для кого он ждет опасности – для них самих, для девчонок или... для всех? Невесть чьи голоса чуть притихли, превратившись в еле уловимый шелест, но не смолкли совсем.

Кто Лотарину вообще выпустил ночью шататься в чужом замке по мужикам? Там же в покоях должна быть ее мать... и служанки.

Впрочем, с учетом будущего, расчетливая мать могла не остановить дурочку-дочь и намеренно. А то еще и папенька дома ценные указания заранее выдал. 

- И он... посмеялся над тобой? – без насмешки, но и без сочувствия продолжила Лара.

- Хорошо, если только это, - вот в тоне Рэя скользнуло сочувствие. – А то если он взбесился... 

- Только это, думаю, - качнула головой Мира. – Он - не полный идиот. Любые другие действия, да еще и наедине – компрометация незамужней девы. После такого – только свадьба. А никакой свадьбы тут еще несколько лет быть не должно.

Рэймиру эту юную Лотарину жаль. Еще бы. С ее повзрослевшим вариантом у него был роман. А недавнюю задушевную беседу двух подружек в Лариной комнате он пропустил.

Вот что с парнями такое, а? Почему им жалко именно плачущих девушек?

- Хуже! – драматично простонала Лотарина. – Его не было в комнате! Он ушел к кому-то еще.

Ну да. Пышнотелые служанки водятся во всех замках. И только полный идиот предпочтет им юную, незамужнюю знатную гостью. 

Особенно готовую ночью притащиться к тебе в покои в одном кружевном пеньюаре. Розовом. 

- К куртизанке в город, наверное, - философски пожала плечами Кларисса. Осторожно. Чтобы все-таки не познакомить Лотарину, свечи и кинжал. А то рук всего две. 

Причем, без подсвечника ночью в замке - темно, без клинка – опасно, а ревущую на плече Рину просто девать некуда. 

- К-куда? У него – любовница?

- И вряд ли одна. У всех неженатых мужчин есть любовницы. И у многих женатых - тоже. У твоего папеньки, кстати, тоже.

- Знаю! Но это потому что маменька – совсем старая, ей уже тридцать пять.

- Угу. А папенька – молодой? – откровенно фыркнула Лара. – Сколько ему?

- Пятьдесят два... Но я-то – юная, прекрасная, невинная... Как в рома-ане...  – вновь разревелась Лотарина. 

- Рина, немедленно пошли к тебе, - Лара всё же умудрилась сунуть нож обратно в ножны и повлекла Лотарину за собой. 

- Я... не хочу!

- Подумай о своей репутации, дуреха. Ты - полуголая, в чужом доме, разгуливаешь по ночам одна, с дурацким цветком в волосах. 

- Без... цветка...

Ну да. Его уже уронили и растоптали, бедолагу. Раз девичью честь растоптать не удалось... 

- И без репутации, если еще минуту здесь проторчим. Мне-то без разницы – какой-нибудь черный вдовец меня любой возьмет. А вот ты... 

- И пусть! – яростно всхлипнула глупая девчонка. 

- Рина, очнись! Вериона даже нет в комнате! Он не может тебя скомпрометировать! Хочешь брака с кем-то еще? Только герцог Даркстар уже женат. Как тебе наш управляющий? Или капитан стражи? Он даже чуть моложе твоего папеньки. Правда, нетитулованный дворянин без медяка. Пошли уже, не стой чучелом на крестьянском огороде!

- Я... не... чучело! Кларисса... он... он мне розу подарил! Мне и маменьке, когда мы приехали. Я думала, он сделает предложение!

- Кому – тебе или маменьке?

- Кларисса!

- Ну, розы-то получили вы обе, правильно? Рина, куртизанке Мадлен Гирен Вер целую корзину орхидей отправил из замка. Это вовсе не значит, что они скоро поженятся.

- Мадлен Гирен? Про нее ходят слухи... – Лотарина покраснела вновь – резко и мучительно. – Что она позволяет... 

- Ты не должна слушать о таких вещах, Рина.

- Но...

И еще хотелось бы знать, куда провалился пока не герцог Верион Даркстар, раз даже дверь за собой не закрыл. А как иначе Лотарина узнала, что его нет в покоях? Или просто стучала, стучала...

Ладно хоть не разделась, не забралась под одеяло и не осталась будущего жениха ждать. Хоть на это смелости не хватило. 

Но, увы, Ларе сейчас явно не до таких вопросов. 

Зато Миранда наконец-то разглядела фреску: привлекательная темноволосая девушка в цепях прикована к стене мрачной камеры без окон. Под ногами – ворох золотистой соломы. Судя по чистому и не мятому сиреневому бальному платью – приковали совсем недавно. Или художник именно так представлял себе замученных узниц. Волосы правда у нее художественно растрепаны. Совсем как сейчас у Лотарины. 

А талант у живописца, кстати, есть – отлично вышли и отчаяние во взгляде, и следы слез на щеках, и напряженные мышцы на руках в попытках вырваться. Андреа Тирелли бы оценил.

А вот Рэй просто равнодушно скользнул взглядом.