Малая форма

Подумалось. Иногда в голову приходит странное. На рассказ даже не тянет. Так - зарисовка. Особенно, если беседой с друзьями навеяло...

- Агнесса, твою ж ...

- Маму попрошу не трогать!

Молодую женщину можно было назвать миловидной. Если смотреть со спины. И не обращать внимание на бритую налысо голову. И на лицо, искромсанное многочисленными шрамами. В остальном – очень даже ничего. Подтянутая стройная фигурка в облегающем костюме. Высокая грудь. Аппетитная задница, которую Агнесса пристроила на краешек монстрообразного дубового кресла.

- Это да, мама твоя в свое время успела прославиться. Госпожа настоятельница монастыря Карающих Кармелиток. А вот в кого ты пошла?..

- В папу? – женщина изобразила подобие раскаяния, которое совершенно не ощущала.

Про папу мрачный монах решил не вспоминать. Со времен начала Чумной Ереси население уменьшилось в половину и многих из бывших сограждан приходилось упокаивать огнем и мечом. Иначе тащили заразу куда не попадя и грызли пока еще живых, превратившись в злобную нежить. И папа Агнессы приложил к процессу умелые руки. Можно сказать, вся семейка отжигала так, что вонючий дым клубами по округе.

- Тебя попросили что сделать? Зайти в деревню, проверить крестьян на скверну, в случае проблем позвать подмогу. А ты?.. Деревню спалила, жителей на куски порубила, потом сидела на остатках колокольни и частушки матерные распевала.

- Они были недобрыми. Воды пожалели.

- Воды? – мужик в черной рясе удивился. – Какой воды?

- Ну, как обычно. Подайте напиться, а то такая голодная, что переночевать негде... Но вы, брат Ануфрий, не волнуйтесь. У вас сердце больное. Давление подскочит, опять капли пить... Не было там нормальных. Все обращенные. Вот и пришлось. – Убедившись, что вроде как разговор закончен, Агнесса легко поднялась, прихватила серебряную длинноклювую маску и спросила напоследок: - Значит, я пошла? Вроде все вопросы порешали.

- Спирт верни. Двадцать литров, которые выдавали для лечебных процедур. Раз никого спасать не пришлось, подотчетную вещь надо на склад.

- А спирта нет, - вздохнула женщина, медленно бочком дрейфуя к двери.

- Как это – нет? – не понял монах.

- Совсем нет, брат Ануфрий. Кончился.

Выскочив в коридор, госпожа Чумная Повитуха дождалась, пока в прикрытая дверь перестанет сотрясаться от прилетевших предметов, приоткрыла крохотную щель и выдала напоследок:

- И папу тоже попрошу не... Ой!

Тяжелая глиняная кружка мелькнула над головой и, подобно гранате влепившись в кирпичную стену, рванула россыпью осколков.

Нацепив маску, Агнесса бесшумными шагами заскользила по коридору, поправляя балахон. За десять литров механики обещали стащить с машины епископа запчасти и восстановить потрепанного боевого «коня». Потому что мотаться по округе приходилось много, а ноги не казенные.

Но сначала надо было отработать «обязаловку» - помочь утрамбовать караван переселенцев в обшитые железом вагончики. Как только Братство заканчивало чистить очередной отбитый у нежити город, туда везли желающих вкусить свободную жизнь. Десять лет без налогов, под защитой высоких отремонтированных стен и местного ополчения. И чтобы ненароком какой-нибудь бюргер не обратился в дороге, Чумные Сестры проверяли каждого.

Взбежав на высокий помост, Агнесса взобралась на колоду палача с воткнутым топором и трубно рявкнула:

- Господа смертники, их жены, дети и прочий сброд! Попрошу выстроиться в очередь и приготовить барахло к досмотру! Кто вздумает безобразия нарушать, лично проинспектирую, выдрав кишки через задницу!

В толпе заверещал испуганный ребенок, народ массово начал осенять себя крестным знамением. Убедившись, что переселенцы прониклись, довольная жизнью истребительница нечисти приподняла нос маски, отхлебнула девяносто пятиградусный нектар из фляги и сипло выдохнула:

- Жадина пузатая, только и умеет посуду бить. Нет бы, благодарность выписал. Считай, я за бесплатно уже пятую деревню привожу к порядку, а он только ворчит... В очередь, я сказала, сукины дети! И да поможет нам Бог...