Флешмобы - штука заразная.

Решил принять участие в религиозном флешмобе.

Так как я пишу фанфик, собственных вымышленных религий в нём нет, однако вымышленную религию из канона я постарался проработать, ибо в каноне с ней творится сущий бардак. Ни доктрина, ни заповеди не проработаны вообще. Внешние атрибуты Церкви Трёх Героев в ранобэ и в аниме по мотивам списаны с католичества, однако поскольку автор - японка, в авраамических религиях она не понимает ни хрена от слова вообще. Церковь якобы поклоняется трём Героям - носителям священного Оружия (Лука, Меча и Копья). Однако относятся к ним по факту совершенно не как к богам - просто как к наёмникам высокого ранга. С другой стороны, и к Герою Щита относятся не как к дьяволу (которым он по местной доктрине является), а опять же как к неуважаемому работнику, омеге, но никак не сверхъестественной сущности.

Конечно, дойлистское (внемировое) объяснение всего этого - в том, что ками в синтоизме - это не западные боги, даже не языческие западные боги. Трансцендентности в них ни на грош. Японцы умудрились протащить в XX век не просто язычество, а язычество раннее, на грани с первобытным анимизмом. 

Также ками могут именоваться люди, птицы, звери, поля и любая другая природа, обладающая исключительными качествами, внушающими трепет. При этом исключительность может подразумевать как положительные, так и отрицательные качества.

Поневоле вспоминается Крылов-Харитонов:

Да, кстати, перевод "святой" по отношению ко всем поклоняемым предметам - очень неточный. В арканарском был префикс "сау" - неопределённое обозначение превосходства по какому-то параметру, что-то вроде "сверх" или "супер". Чтобы уточнить, что именно имеется в виду, использовались суффиксы окачествования. Например, "сау-да" означало "больший", "сау-на" - чётче различимый, слышимый или обладающй более резким вкусом, а "сау-ко" - лучший в моральном смысле. Однако это слово применялось и без уточняющих суффиксов, когда речь шла о предметах или людях, достойных поклонения. Если "саударон" означало "великан", а "саукорон" - "добряк", то просто "саурон" значило "святой", буквально - "сверхчеловек". Ну то есть человек, прославившегося чем-то таким, что заслуживало, по мнению арканарцев, поклонения. Например, святому Тукке приписывали, будто он простоял двадцать лет с камнем на голове. Про святую Бару рассказывать не буду, извините...

Придумать, как могла бы работать церковь, католическая по форме, но синтоистская по сути, я не смог, извините. Поэтому в подборе обоснуя пошёл другим путём.

Небольшое пояснение: старейшей в этом мире является Церковь Четырёх Героев, которая почитает Меч, Копьё, Лук и Щит одинаково. Церковь четырёх до сих пор доминирует в Фобрее - местной сверхдержаве. От неё отделились две секты - Церковь Трёх и Церковь Щита.

Первая из них почитает только Меч, Копьё и Лук - а Героя Щита полагает дьяволом. Является государственной религией в Мелромарке - человеческой стране. Вторая, наоборот, почитает только Щит, а трёх других полагает самозванцами. Является государственной религией в Силтвельте и Шилдфридене - странах зверолюдей.

То, что казалось мне на первый взгляд нелепостью, оказалось достаточно внятной и стройной религиозной доктриной. Но, как и христианские догматы, понятна она была лишь иерархам церкви с высшим образованием, а простой народ вовсю смешивал её с разнообразными суевериями и языческим мракобесием. Церковь с этим где-то боролась, а где-то и поощряла — в зависимости от своих конкретных нужд.

Самое главное — Церковь не поклонялась Героям. Церковь прекрасно знала, что это смертные люди, весьма слабые поначалу, что они могут совершать глупые или аморальные поступки, и так далее. Знала она и то, что в разных призывах с теми же Оружиями могут появляться РАЗНЫЕ люди, порой с диаметрально противоположными характерами и убеждениями в разных поколениях.

В центре местной доктрины располагалась фигура Единого Бога. Полностью благого, полностью безобразного (не в смысле «уродливого», а в смысле «не имеющего образа»), полностью непознаваемого человеком. Человек слишком мал и глуп, чтобы познать Бога во всей его полноте, учила Церковь. Что интересно, при этом здешний Бог не являлся абсолютом во всём, символом бесконечности и вечности, как в земных авраамических религиях. Он был просто неизмеримо больше, сложнее, многограннее, обширнее человека. Он где-то конечен, но нам не более дано познать его конечность, чем микробу дано познать конечность человека. Он не всеведущ, не вездесущ и не всемогущ, но мы можем считать его таковым, потому что для нас — ничтожных мелких существ — разницы в принципе нет. Тем самым местные богословы довольно изящно обошли целые тома противоречий, нагромождённых земными философами при попытке вписать Абсолют в нужды простых смертных.

Тем не менее, даже с таким ограниченным Богом людям не дано ни общаться, ни служить ему, ни вообще как-либо взаимодействовать полноценно. Однако Он, в своей божественной милости, снизошёл до ничтожных микробов сам, и даровал нам свои ПРОЯВЛЕНИЯ. Те грани, частицы всеобъемлющего целого, которые мы могли понять, использовать, которым можно было служить, молиться и с помощью которых можно творить благо. Этими проявлениями и были, как нетрудно догадаться, Священные Оружия. Не боги сами по себе, но части, аспекты Бога, дающие познать его в том объёме, какой в принципе нам доступен. Поэтому использование Оружий состоит из постоянных открытий — это шаги по пути просветления.

Герои же — избранные этими орудиями святые. Поскольку мудрость Бога непостижима, для Его целей вполне может быть избран и человек, кажущийся недостойным. На самом деле никто из нас в принципе не достоин носить Оружия, но их благодать освящает человека, делая большим, чем он был сам по себе.

Эта казуистика позволяла ответить на главные вопросы — почему Герои иногда ведут себя как полные придурки, и почему с ними можно (и нужно) обращаться не как с живыми богами, а как со влиятельными, но всё же вполне смертными людьми. Почему с первой минуты появления в этом мире их не сажают на трон, не дают в спутники целую армию, не спрашивают их воли, а отправляют приключаться почти как рядовых авантюристов. Почему им можно (а порой нужно) хамить, угрожать, пытаться обмануть, соблазнить, использовать. Почему убивать их — вредно, конечно (без них мир может не устоять против Волн), но отнюдь не является каким-то запредельным грехом. Истинную святость (сами Оружия) человек или монстр убить не может, хоть бы и пытался. А избавить их от носителя — что ж, порой может быть и благом.

На этом в рассуждениях местных схоластов проявилась первая слабость. Если Оружия, являясь аспектами Бога (по определению безошибочного) сами избирают себе носителей, то не означает ли это, что пытаться их убить — значит препятствовать замыслу Бога? Всё остальное — избиения, унижения, грабежи, мошенничества, изнасилования — сойдёт за испытания, которые помогут Герою укрепиться и пройти до конца. Но смерть — совсем другое дело, она определённо прерывает его путь! Может всё-таки следует дать Героям неприкосновенность хотя бы на уровне гарантии жизни, а за попытку их убийства как минимум отлучать от Церкви?

Это породило ряд жестоких теологических диспутов на самом верху. Монархи всего мира очень хотели сохранить за собой право распоряжаться жизнями Героев — те и так порой вели себя по-хамски, в самом широком смысле слова. А уж если они узнают, что в любом случае выпутаются — на них вообще управы не будет.

Наконец был подобран следующий аргумент. Известен не один случай и не два, когда Герои сражались между собой, порой даже и насмерть. Если бы Оружия считали такой исход недопустимым, они бы не выбирали себе носителей, способных на такое. Возможно, иногда святая миссия Героя состоит не в том, чтобы достичь всех высот владения Оружием, а как раз напротив — чтобы принести себя в жертву, спасая мир. Ну или быть принесённым кем-нибудь извне. Возможно, Оружия иногда нарочно избирают недостойных, чтобы показать на их примере ошибочные пути.

Такие объяснения были с натугой приняты, и на время всё успокоилось, но они заронили зёрна грядущего раскола, который и породил впоследствии Церковь Трёх Героев, провозгласившую Героя Щита дьяволом.

Дьявола в христианском смысле — то есть сверхъестественной силы, противостоящей Богу — в доктрине Церкви Четырёх не было и не могло быть. Щит оставался проявлением Бога, и как таковой, был безусловно благ. С этим спорить было попросту опасно, можно было подорвать основы вероучения. А вот его носителя — смертного человека — дьяволом умудрились объявить, причём сразу всех носителей во все времена. Не отходя даже особо от доктрины.

Работала эта казуистика так. Известно, что Герои каждого Оружия, несмотря на призывы из различных миров и в различные времена, всегда имеют между собой некий набор общих черт. Разумно предположить, что это связано с той стороной личности Бога, которую данное Оружие выражает. Копьё — любовь, Меч — отвагу, Лук — правосудие, ну и так далее.

Так вот, благо, которое выражает Щит — благо не для людей. Щит выражает милосердие Бога к его ущербным детям — зверолюдям. И постоянно призывает Героя, способного пренебречь интересами людей как вида, и такое милосердие проявить. Несомненно, такими качествами может обладать лишь человек, которого мы бы назвали дьяволом. Для всей полноты мироздания и божественного замысла такой Герой, безусловно, тоже необходим. Но для нас, людей, в пределах доступного нам понимания, он является чистейшим злом. Чудовищем.

Церковь Четырёх, конечно, взвыла, поняв, какого джинна выпустила из бутылки, но спорить было трудно. Она сама ранее допустила, что преступные действия Героя, необходимость ему противостоять и даже убить — не нарушают полноты и совершенства замысла Священных Оружий. Так что замысел и предназначение Легендарного Щита вполне могут состоять именно в этом — чтобы его носителей затравили, не давая набрать сил, или даже убили сразу после призыва.

На практике такое получалось не всегда, даже чаще не получалось, чем получалось. Даже сама Церковь Трёх Героев не всегда пыталась осуществить столь радикальный акт. Потому что Волны и большая политика. Но вот о его необходимости и важности — говорила на проповедях постоянно. Не можете убить дьявола — хотя бы гоните его, ограничивайте себя от него, не давайте ему поддержки.