Зарисовка

На берегу пожарного водоёма ветер все ж таки не так и чувствуется... Густой частокол сосен и прочих древесных лесных обитателей на ветру скрипит на разные голоса, колышет ветками с иголками и новорождённой клейкой листвой, но здесь, внизу от ветра укрывает.

Солнце выдалось в этот раз каким-то не щедрым. Пряталось за тучки, и лишь изредка, словно скупой дар, метало вниз свои лучи.

Вода в пожарном водоёме как-то особенно грязна. Прозрачности почти нет, а отражённое небо в тучах марает воду в угрюмый свинцово-серый цвет. Верба роняет вниз отцветшие свои серёжки, и они плывут по воде жирными мохнатыми гусеницами. Неопрятности добавляет нанесённая неведомо откуда в пруд трава и целые островки лягушачьей икры. Всё это медленно кружит по поверхности воды по часовой стрелке - словно варится в большой земляной кастрюле суп.

Лягушек не видно. Зато слышно - из дальнего угла водоёма раздаётся изредка весомый, словно плюха квак.

Зато видно в воде другую водяную живность - водомерки лениво скользят между низками будущих головастиков, которым ещё только предстоит населить этот пруд, в глубине рьяно загребают передними плавунцами иссиня-чёрные жуки-плавунцы, литые, словно пули. На освещённом участке воды вдруг мелькают три узких юрких чёрно-серебристых силуэта, так похожие на мелкую рыбёшку... Неужели? Нет, у рыбёшек лапок не бывает - это юные тритоны.