Литературные псевдонимы писателей. Серьёзно и не очень.

Дисклаймер: все совпадения случайны.

Собственно вопрос: влияют ли литературные псевдонимы (ЛП) современных, ещё неизвестных вам авторов на ваше желание прочитать его труд?

Лично я отношусь к писательскому "инкогнито" без предубеждения. Да, Господи, куда ни ткни пальцем, вспоминая любимых писателей детства и юности - везде натыкаешься на псевдоним, независимо от века и страны.

А вот что касается современности...

Тут, наверное, надо пояснить. Я не могу говорить за причины, подвигнувшие автора писать под псевдонимом. Одни переставляют реальные имя и фамилию, чуть изменив написание, другие используют составной псевдоним в случае соавторства, третьи берут девичью фамилию автора и т.д.

Ну действительно, если у автора слишком сложная фамилия и имя, почему бы и нет? Представьте, что вы видите роман за авторством Баракатуллоха Турбанбердымуххамедова. О, и что вы ожидаете от прочтения? Лично я ожидаю лютую графоманию от акына туркменских пустынь, я-то ведь ещё не знаю, что сей автор окончил филфак МГУ с красным дипломом. И кстати, моё дикое уважение такому автору, что он, почитая предков, не спрятался за более благозвучный ЛП "Борис Урбанов", например. Но первое впечатление немного напрягает.

Вызывают вопросы ЛП пишущиеся латиницей. Уважаемые авторы, вам что, мало тридцати трёх букв русского алфавита? Я подсознательно записываю таких авторов либо в пелевинское «Generation "П"», которое так и осталось молодо душой в свой полтос, либо в отъявленных геймеров, для которых ник это уже неотъемлемая часть его реальной личности. К произведениям таких авторов я отношусь с опаской, но без предвзятости - а вдруг зайдёт?

Но есть такие типы ЛП, на которые у меня идиосинкразия. Это до тошноты пафосные псевдонимы - всякие Dark Lord'ы или в русском варианте "Тёмные Властелины", разнообразные эльфийские производные "Галадриэли-Коготомысъели-Электродрели", сильно стёбовые "Извращенцы Замученные" и от фонаря взятые бессмысленные наборы букв иногда и вместе с символами, отчего сразу и не поймёшь - это псевдоним автора или криптованный мат. Я вполне отдаю себе отчёт, что среди таких авторов мог затесаться гений, но себя пересилить не могу.

Давать советы начинающим авторам мне не по Сеньке шапка. Скажу так: если бы я решил подвизаться на литературном поприще под ЛП, то выбрал бы себе такой, который не вызывает никаких коннотаций и ассоциаций, тем паче негативных. Лучше всего реальное имя и фамилию, что попроще. Иван, Сергей, Алексей - Белов, Иванов, Тургенев, Петров.

И замечательное, в тему, от Фадея(с):

"Да вот хоть фатера моего возьми: Иван Матвеевич, урожденный Jochan Christian von Dahl, человек большой учености, каковой  от бесперерывного штудиями самоизнурения и богословие знал, и филозофию немецкую, и древние языки, отчего людям, здравый образ жизни исповедующим, казался он малость не в себе, а может, таковым и был, но к предмету моей истории это прямого касательства не имеет.

Занимаясь лексикографиею, достиг он в Европе степеней столь известных, что приглашен был благодетельницей нашей, императрицею покойной, Екатериной Алексеевной, науки и искусства опекавшей с размашистостию, в столицу на должность имперской вивлиофики куратора. Ты, однако, так не гони: хороша поспешка на блоху, а меня транспортируй бережно, чай, не куль мучной везешь. Так вот, прибыл он к месту службы своей, был императрице представлен, одарен табакеркою и уж было отпущен ко исполнению должности, как вдруг государыня и говорит: при всем, мол, моем к тебе почтении, многоученнейший Иоганн Христианович, не могу я высочайшую конфирмацию наложить, чтоб над имперскими библиотеками начальствовало лицо, вандалом прозываемое. Папенька было в амбицию: "При многих дворах бывал, но нигде, ваше величество, репрессалии таковой не изведал, чтоб прозвища родового к перемене был принужден". А государыня осердилась и говорит: "Да знаешь ли, что будет, ежели корреспондент мой Мармонтель, или из бессмертных кто, проведает, кто у меня фосглавляет царский книжный амбар?! Ganz kaput! Ефропу фсдумал собою веселить?", — и Завадовскому, Петру Васильичу, статс-секретарю, говорит: "Запиши ты книгодержца нашего человечьим именем, чтоб потомстфу передать не постыдно было, Ифан Матфеичем. Видаль, какоф!" — и удалилась.

Завадовский перо вздел и мне говорит: "Хоть и чудит матушка наша, и пресамонравна, а воли государыни императрицы я ослушаться не могу", — и записывает, подлец, в патент "Видаль-Каков"! Сколь потом батюшке стоило сил, уже в начальный период министерства Завадовского при Александре Павловиче, умолить его разрешить усекновение неблагозвучного и прямо двусмысленного окончания при передаче мне имени сего осенью 1801 года, как завещала царица, при рождении моем, мне неведомо, а только так я и стал В. И. Даль, и вот что я тебе, Акиба, скажу: оттого, что выскочки немногодумные Фонвизины фамилие свое под общий калибер подвести уноровились, всюду им в литературе гать настелена и всякий преферанс, а мне за что ни возьмись — везде афронт, а особливо от управы благочиния, так ты бы, лошадная твоя душа, сбавил бы алтын, что ли".