Ист.Экскурс-9: Картинная Галерея «Русское искусство XVIII – начала XX в.» г. Владимира

Добрый ВЕЧЕР по МСК, мои уважаемые друзья-Писатели, Читатели и Подписчики на АТ!

Сразу к делу ...

Как и обещал продолжаю выкладку отдельными Блогами на АТ моих небольших Исторических экскурсов по археообъектам и музеям города Владимир....

Итак, сегодня у нас:

Картинная галерея «Русское искусство XVIII – начала XX в.»

Музейный центр «Палаты» г. Владимира, 

ранее известный как Здание Присутственных мест...

Для справки (см. предыдущий блог - почему выбраны именно эти картины):

Второй этаж музея делят между собой экспозиция «Минувших дней очарование» и Картинная галерея

Картинная галерея «Русское искусство XVIII – начала XX в.» открывает весь цвет русской живописи. И, вдобавок, традиционная анфилада залов привносит ощущение торжественности и праздничности, не лишая интерьер и уюта.

Всего Картинная галерея включает три сотни произведений русского изобразительного искусства разных эпох, от жанровой живописи XVIII века до социалистического реализма XX века. В том числе — три шедевра древнерусской живописи – иконы, принадлежащие кисти Андрея Рублёва. В первом зале галереи задумано показать переход от религиозной живописи к светской, от иконы к портрету. Отдельные этапы этого перехода проиллюстрируют иконы, парсуны работы известного живописца Симона Ушакова, а также довольно редкие образцы иконописи других художников.

Среди же основных экспонатов галереи представлен такие средневековые шедевры, как работы известных портретистов 18 века (Антропов, Рокотов), картины московской демократической школы (Тропинин), полотна передвижников (Саврасов, Перов), представителей различных течений 19—20 веков (Васнецов, Серов, Кончаловский, Коровин, Фальк). Особенно выделяется собрание владимирских пейзажистов и графиков.

Здесь же представлены картины, гравюры, рисунки, барельефы и альбомы. Из портретов выделяются: Евдокии Лопухиной, царевича Алексея, Екатерины II (гобелен) и Н. Зубова. 

Всего Художественный Подотдел влючает 442 предмета:

Раздел «Русское искусство XVIII — начала XX века» демонстрирует работы Алексея Антропова, Дмитрия Левицкого — первого русского живописца, имевшего европейскую славу — в виде светских портретов. Величайший русский лирический портретист Федор Рокотов представлен двумя портретами, так же, как и глубоко проникший в характер человека своей эпохи великий В. Боровиковский («Портрет графини Н.А. Зубовой»). 

Здесь же есть картины Ивана Айвазовского, Алексея Боголюбова, Константина Трутовского, Тропинина («П. Зубов»), портреты первых деятелей русского театра (Волкова, Попова, Дмитриевского и др.) и ряд редко встречающихся портретов: первой жены Павла Натальи Алексеевны, Ивана Антоновича, царевича Алексея брата Петра I, Балакирева, Крепшина и попа Битко.

В свою очередь, обстановка комнат составляет полный ансамбль: стены обиты тисненым раскрашенным сафьяном, по углам расставлены угольники и мебель XVIII в., с потолка свешиваются хрустальные в бронзовой оправе фонари и люстры того же времени. Отдел мрамора представлен несколькими статуэтками парижских мастеров и двумя прекрасными литыми из меди и загипсованными женскими статуями в натуральную величину. Мало заметные в прежнем здании, скульптурные произведения производят здесь большое впечатление. Фарфор, который хранился раньше частью в музее, а частью в галерее, здесь сосредоточен в одной комнате.

В этом же и следующем залах — портреты и пейзажи XVIII столетия, того века, когда на смену догмам и канонам древнего письма пришли жизнь и образ реального конкретного человека. В частности, выставлены полотна и художников-передвижников, и мастеров Союза русских художников. 

Среди живописных картин многие принадлежат кисти общеизвестных русских художников: И. Шишкина «Лесная лужайка», Саврасова «Весна», Пастернака «В вагоне», Сверчкова «Собака», Жуковского «Ночное», Васнецова «Старая усадьба» и др.

Всего в экспозиции представлено около 168 произведений величайших портретистов XVIII и нач. XIX вв. 

Но - по сути ...

Для начала я практически бегом вскарабкался по средневековой лестнице вверх — на второй этаж и мордой лица обывателя 21-го века уперся в «Минувших дней очарование».

Там, в Мироточе́нии «ностальгического мира утраченной дворянской культуры», я ненадолго задержался перед тем самым «единственным на весь Владимир настоящим (ой-ли?!) рыцарским доспехом из села Муромцево».

Эх, коротка была его кольчужка, коротка... Да и размер сапог был явно женский, но никак не мой — 42-43-ый. И шлем какой-то убого-неудобный… Я бы такой ни в жизнь для себя любимого не купил и не надел!..

И вообще — бутафория она и есть бутафория. Пусть даже и якобы — «исконно средневеково-археологическая»!

Но не суть — бежим дальше...

Тем более, что Ису я заприметил издалека: она «предано» (с подчеркнуто скучающим и безучастным по отношению к окружающим видом!) ждала МЕНЯ у самых дверей Галереи, всё никак не решаясь одной переступить её заветный порог…

— Ну, снова… Здравствуй, дорогая напарница! Долго ждешь?— немного запыхавшись от беготни снизу-вверх по музею, поприветствовал её я.

— Не особо... — на голубом глазу «честно» соврала она, при этом чуть заметно покраснев, инстинктивно поправив волосы и виновато пряча от меня в пол свои золотисто-карие очи.

— Ну, если так, то, пойдем, приобщимся, уже, к Высокодуховным Традиционным Ценностям? Я же так долго и кропотливо сегодня готовил для тебя этот мой недосюрприз!

— Пошли... — с готовностью кивнула она. — Приобщимся… К этим, твоим, историко-культурным бесценностям!..

Галантно, в старорежимном стиле (и что это на меня вдруг нашло?!) взяв Ису под руку и больше не задавая глупых вопросов, я повел-таки девушку на очную встречу с Прекрасным… При этом и само собой, предусмотрительно не забыв втихаря воткнуть в ухо микронаушник — для тайных и, главное, своевременных Гугло-подсказок… Ну, признаю, грешен, как все мы когда-то после невыполненной «домашки» на школьных уроках!

***

Первое полотно (точнее — портрэт!), которое оказалось у нас с Исой на «Пути из Варяг в Греки», называлось эпично: «Парсуна[2] с изображением царевича Алексея работы неизвестного мастера начала XVIII в.».

Фиг даже выговоришь — особенно, на трезвую голову… И, эх, знать бы ещё, что это такое — «парсуна»!?

Портрет царевича Алексея Петровича. Первая половина XVIII века. Дерево, темпера. Владимиро-Суздальский музей-заповедник

Но не суть...

«В любом случае, на картине был изображен какой-то чахоточный «недо-прынц» (да ещё негр-эфиоп в рыжем парике!) — причем, к моему искреннему разочарованию и негодованию — совсем и ни разу не на белом коне! А, ведь, его (в смысле — ростового портрета коня, а не «принца»!) я так ждал, так ждал… Но и увы! – не подфартило!»

—...Зато сия уникальная парсуна — действительно поражает сочетанием иконописных приемов с попыткой изображения облика человека Нового времени! Портрет относится к парсунному виду, то есть произведение написано в переходном периоде от иконописи к светской портретной живописи, — вместо этого и уже вслух произнес я, да ещё и с умным видом этрусской стату́и «Оратор»[3] (Бронза, II-I век до н.э., НАМ, Флоренция!), он же — Авл Метел, работы «известного» древнеэтрусского скульптора Тенина Тутина.

Если что, это ни разу не я такое придумал — это, если честно, «Гугл-помощник» мне тайком нашептал! Я же, уже от своего имени, всю эту пафосную галиматью просто и незатейливо озвучил несказанно (правда-правда!) изумленной моей незаурядной историко-культурологической эрудицией Исе .

Дальше — больше и тщательней…

И тут, как говорится, Остапа Бендера совсем понесло!..

***

***

Следующим, тупо по очереди, а не по значимости, был Посеребренный современными придворными недо-историками XIX век. А именно: уже целая кавалькада портретов старорежимной, царско-имперских времен, тогдашней знати и вельможных ВИП-супер-пупер-персон…

В частности, якобы особо знаменитая в XIX в. портретная галерея Воронцовых была представлена своей лучшей частью – фамильными портретами.

«Портрет графини Е.Р. Воронцовой», художник Антропов А.П. Время создания Около 1761 года. Техника: Холст, масло. Владимиро-Суздальский музей-заповедник

«Не в меру упитанна хабалка с полузасохшими розами на груди и сложенным веером в опущенной правой руке… А так, да (это я про несчастного художника-портретиста А. Антропова!), уродливая графиня — с возу, графу и кобыле – легче!» — непроизвольно подумал я про себя. 

А уже вслух – оно как-то получилось куда поприличней:

— А теперь, прошу, дорогая моя Со-Искательница, обратить внимание на портрет кисти А. Антропова. Графиня Е.Р. Воронцова запечатлена на нем в бытность ее фавориткой императора Петра III, и облику ее, отнюдь не блиставшему красотой, придана приличествующая моменту парадность и представительность… В свою очередь рядом висящие портреты С. и А. Воронцовых, являющиеся авторскими повторениями, свидетельствуют о великолепном умении Д. Левицкого сочетать традиционную схему изображения и ощущение особой эмоциональности образа, личностных отношений творца и модели...

И снова, чистосердечно каюсь, это был ни разу я … Но «Гугл-помощник» мне в микронаушник в очередной раз втихаря нашипел и нашептал!

***

Портрет П.А. Акинфова, художник Рокотов Ф.С.Время создания после 1771 года. Техника: Холст, масло. Владимиро-Суздальский музей-заповедник

«Да то же это такое?! Снова... мужик без коня?.. Но уже, в отличие от «прынца», розовощекий, грудь в рюшечках — колесом, да ещё и с золотым эполетом и Георгиевским крестом на левом, красном, лацкане зеленого замшевого пимжака с карманАми — типа сильно поношенного камзола… Они, портретисты-художники, там, в XIX в. все сговорились, что ли?!.. Никакого тебе модернизма! Никакого абстракционизма! Спасает стены от сырости, вас от ревматизма! Налетай, торопись, постигай умом, а ни разу не сердцем, всю эту живопИсь!!!» — как, там, завещали наши мудрые предки: хорошая мысля — она должна приходить никак не опосля, но… Но именно, что, своевременно и не отходя от кассы!

Ну и уже вслух, для милых, развешанных ушек Исы:

— Но идем дальше!.. Успехи камерного портрета столетия связаны прежде всего с именем Ф. Рокотова. На груди офицера виден орден Святого Георгия, который учредила Екатерина II в 1769 году. Им награждали за проявленный в боях героизм и выслугу в воинских чинах. Одним из кавалеров награды стал секунд-майор Петр Акинфов, который был удостоен ордена в 1771 году за участие в русско-турецкой войне. Портрет П.А. Акинфова был написан в связи с награждением офицера, отличившегося в Чесменской битве, но в образе выявлены, прежде всего, не героичность, а мягкость, задумчивость!.. Когда этот портрет поступил в музей в начале XX века, сотрудники не смогли определить ни его автора, ни героя. Проанализировав манеру исполнения, специалисты предположили, что создать картину мог Федор Рокотов, а её герой — именно Петр Алексеевич Акинфов...

Но идем дальше, по списку и очередности…

***

Портрет графини Н.А. Зубовой. 1810-е годы. 66x54 см. Имя копииста установить так и не удалось. Холст, масло. Владимиро-Суздальский музей-заповедник

Портреты Н. А. Зубовой и ее дочерей Ольги и Любови. Неизвестный художник. Собрание ГВСМЗ 

«…Ну сколько же можно всех этих: кружавчиков-рушечек, чепчиков, бантиков, на горячем гвозде завитых локонов... Да и дамочка какая-то – явно не первой свежести, хотя и симпотная в меру... Но уж, точно, не в моем вкусе и возрастно-весовой категории…А вот дочурки ейные очень даже миленькие... пэ́-э-эрсики!» — отчаянно засверблило у меня в совсем уже заозорничавшем от скуки и безнаказанности ЧСВ и подсознании.

— Итак, — бодро начал я, уже вслух читая табличку под картиной, — перед нами портрет графини Н.А. Зубовой…

Графиня Зубова была дочерью знаменитого полководца Александра Суворова. Из-за нескончаемых военных походов он редко видел любимую «Суворочку», но постоянно писал ей письма.

В 1805 году после смерти мужа — графа Николая Зубова, старшего брата Платона Зубова, фаворита самой Екатерины и одного из главных участников убийства Павла I — графиня Зубова посвятила себя воспитанию шестерых детей и 14 внуков. Она крепко держала в своих руках и огромную семью, и многочисленные дела имения.

Наталья Александровна на портрете изображена в одеждах, соответствующих статусу матери семейства: в закрытом платье в синюю полоску, белом кружевном чепце и узорной, но сдержанной шали. Автор выписал черты облика графини так, что по ним можно предположить некоторые свойства ее характера. Например спокойствие — по статной позе, проницательность и мудрость — по острому взгляду, эмоциональную натуру — по выбившимся из-под чепца темно-рыжим локонам… — с готовностью, ну то уж совсем не разочаровывать Ису в моем лице, пришел моему Альтер-эго на выручку «Гугл-помощник».

— Но идем дальше...

***

«За прошивками», художник Тропинин В.А. 1830 г. Холст, масло. Русское искусство XVIII – начала XX века . Владимиро-Суздальский музей-заповедник

«Ну, вот, хоть кто-то — без аксельбантов, полет, орденов и кружавчиков-рушечек... Могли же, если бы захотели... Хотя, тема сисек… пардон, декольте, тож не раскрыта! И снова без Коня…» — это исключительно я.

— Развитие жанровых тенденций в русской живописи первой трети XIX в. воплотилось в творчестве В. Тропинина в особый тип картины, существующий как бы на грани портрета и жанра. В работе «За прошивками» создан один из поэтических женских образов, так богато раскрытых всем творчеством художника, — а вот это уже синхронным сурдопереводом а-ля рефреном с «Гугла».

Художник Василий Тропинин создал портрет «За прошивками» в 1830 году. На нем изображена молодая женщина, которая на мгновение отвлеклась от рукоделия и посмотрела на человека, вошедшего в комнату. Когда Тропинин представил «За прошивками» публике, зрители и критики отметили ювелирную точность, с которой художник изобразил предметы, необходимые швее для работы. Внутри портрета они образовывали самостоятельный натюрморт. Техника Тропинина к этому времени достигла совершенства, и художнику удалось передать реалистичное ощущение каждой детали: блеск платья, слегка растрепавшиеся нитки на красном платке, мерцание булавок и наперстков. Эффекта эмалевой поверхности картины и для достижения переливчатых оттенков Тропинин добился с помощью плотной фактуры красочного слоя и лессировки — особой техники нанесения полупрозрачных красок на основной цвет, которой художники пользуются для создания многогранных переливчатых оттенков.

Кроме того, на портрете из экспозиции Владимиро-Суздальского музея-заповедника она позирует в простом платье. Этот портрет художник создал в трех вариантах, которые в наше время хранятся в коллекциях музеев Новгорода, Ханты-Мансийска и Владимира. На представленном портрете «вышивальщица» одета в платье, которое отличается от наряда на остальных вариантах.

— Но идем дальше...

***

Славильщики («Славильщики-городовые»). 1872 (?). Соломаткин Леонид Иванович. Холст, масло. Государственный Владимиро-Суздальский историко-архитектурный и художественный музей-заповедник

«Ну, тут всё понятно: «Не ждали, нехристи-мазурики?!» — ха, теперь верю: краткость — сестра таланта!.. Особенно если речь идет о ваших собственных мыслях... 

Да ещё и впопыхах в Картинной Галерее - буквально на бегу!

— Теперь идем, идем, идем и, вот… Перед нами картина Соломаткина Леонида Ивановича: «Славильщики»… — ага, ага: «Фиг знает, какого года написании и сколько господин-товарищ принял на грудь в процессе?!» 

— Для справки, "Славильщики": полицейские в рождественский вечер прославляют Христа, развлекают пением купца и, конечно, готовы тотчас же потратить "премию" на согревающие напитки… — это я уже вслух и на публику.

— Сюжет картины прост: в «передней» купца стоят трое городовых, при входе хозяина они гаркнули дружно свое поздравление, так что принесшая им водку и пирог старуха заткнула уши. Купец, облаченный в мундир, стоя в дверях, достает из бумажника деньги; из других дверей видна улыбающаяся физиономия впустившей славильщиков кухарки… При этом, данное полотно выступает этаким ярким контрастом к тогдашнему утверждению крестьянской темы в искусстве, бесхитростности мотивов и трогательной простоте образов, которые подкупают зрителя. В отличие от всего этого в своем полотно «Славильщики-городовые» Л. Соломаткин привносит гротеск и остроту в обрисовку и отдельных персонажей, и всей сцены… — эх, кто бы рассказал о лаконичности «Гугл-помощнику» ОЗК, а то он, бедняга, разумом и мы́шлением особо не обременен ... 

Потому в его интерпретации описание сего православного «шедевра» заведомо получилось куда длиннее, чем у меня… И, уж точно, не так доходчиво и выразительно: 

— Жизнь современной ему улицы и мелкого городского люда Соломаткин воспринимал остро, нередко гротескно… Не стремясь к тщательной передаче натуры, он подчас огрублял своих героев, обращая внимание зрителей на уродливые стороны жизни. 

Художник воспроизводит колоритную сценку из жизни Замоскворечья. Городовые пришли в купеческий дом "славить Христа" в надежде на благодарность хозяев. 

Критик В. Стасов писал об этой картине: "В каждой подробности комнаты, лицах, позах столько комизма и разнообразной правды: нельзя от всей души не радоваться на этот чудесный свежий отпрыск федотовской школы". 

Художник неоднократно исполнял варианты этой картины. За первоначальный вариант в 1864 году Соломаткин получил серебряную медаль первого достоинства.Данный сюжет впоследствии неоднократно был повторен автором, известно аж не менее 18 авторских реплик, хотя первый вариант не сохранился. 

Одна из поздних авторских "реплик" картины Славильщики («Славильщики-городовые»)

Художник Антон Ледаков вспоминал о том, как часто Соломаткин писал своих "Славильщиков": Спросишь: "Что поделываешь?" На что получаешь почти один и тот же ответ: “Да ничего, пока пишу копию со “Славильщиков” за 50 рублей”. 

Постепенно цифра гонорара упоминалась уже меньше и меньше, так, например, за 25, 20, наконец, 15 и даже 10 рублей... 

—... Возможно, имя художника Леонида Соломаткина, который жил в период 1837 – 1883гг., нам-вам даже и не знакомо, — между тем, скрепя сердце и из-за пересохшего горла жадно глотая слюну, продолжал я. — Но в 19-м веке его картины были настолько популярны, что теперь у исследователей его творчества проблема: трудно понять — где написанные им лично полотна, а где копии и подделки, на которых фамилию Соломаткина поставили просто для того, чтобы продать побыстрее да подороже. 

Проблема усугубляется и тем, что Соломаткин и сам воспроизводил свои успешные картины: иногда варьировал сцену, а иногда и просто копировал. 

При этом, по мнению художника и критика Александра Бенуа в его книге "История русской живописи в XIX веке": Его «Городовые-христославы», очень грубая и нелепая вещь, приводила Стасова в восторг. 

Соломаткин, впрочем, ничего больше замечательного не произвел и скоро совсем куда-то исчез — явление, очень часто повторяющееся в истории русского художества.

***

Портрет Д.П. Кончаловского, художник Кончаловский П.П. 1909 год. Холст, масло. Владимиро-Суздальский музей-заповедник

«О, мама мия!.. Бедненький... Какое убожество!» — ну, Вы поняли.

Уже вслух и с апломбом:

— Рубеж ХIХ–ХХ веков представляет собой сложную, переломную эпоху, отличающуюся в художественной сфере многообразием группировок и объединений, различных по своим идейным позициям и творческим поискам. В собрании музея ярче всего представлена реалистическая школа. Особого внимания заслуживают мастера Союза русских художников. 

Жизнеутверждающее начало, умение видеть в повседневном красоту и выразительность, особое чувство цвета, приобретающего главенствующее значение, объединяют картины таких мастеров как А. Васнецов, Л. Туржанский, П. Петровичев, С. Жуковский и др. 

Членом объединения «Бубновый валет» — крупнейшего художественного объединения раннего авангарда в России — отличавшегося эпатажностью и полемическим задором, был П. Кончаловский. В портрете его младшего брата Д. Кончаловского темперамент и дерзость автора проявились не только в колорите, где цвета доведены до предельной интенсивности, но и в смелом мазке, движении кисти, словно заряженной той же энергией.

В начале ХХ века художники стремились к свободной самореализации, смело и открыто выступали против академической школы и традиций реалистического искусства. Их объединяло увлечение постимпрессионизмом, кубизмом и фовизмом. Многие картины авангардистов шокировали современников и темами, и методами изображения. 

Нестандартным был подход авангардистов к изображению людей. Художники часто использовали неестественные оттенки, писали разные части тела намеренно крупными или непропорционально маленькими. Они уделяли большое внимание форме изображаемого объекта, его цвету и массе.

В картинах самого Петра Кончаловского исследователи отмечают приемы, характерные для работ Винсента Ван Гога, в частности — эффектную работу с цветом и экспрессивную манеру. В портрет родного брата, который представлен в экспозиции, Кончаловский вложил все то, что позже станет характерными чертами изображения мужчины в русском авангарде: энергию, уверенность в себе, строгость, устойчивость духовную и материальную.

Но идем дальше!

***

«Балерина», художник Соколов Е.Г. 1907 год.57x44,5 см Холст, масло. Владимиро-Суздальский музей-заповедник

«Мдя… Тогдашняя Деушка глазами тогдашних же маляров-«богомазов», — что-то ни разу не лучше!.. И, вот, как такое побыстрее развидеть?!» — не, ну, Вы, согласитесь, у меня домашняя кошка Баська задней левой лапой и то лучше рисует… в своем отхожем лотке !

Но уже громко, вслух, тупо цитируя «Гугл-помощника» ОЗК:

— В 1907 году театральный художник Евгений Соколов написал портрет балерины. На холсте он запечатлел веселую танцовщицу — кокетливую красавицу с белоснежной улыбкой — которая позировала ему перед выступлением.

Полотно выполнено в эффектной технике «a la prima» (буквально — «в один присест»): художник написал его за один сеанс, не дожидаясь полного высыхания всех красочных слоев.

Такой прием позволяет эффектно играть с объемами изображения, и на представленном портрете это особенно заметно по тому, насколько пышным и воздушным выглядит платье героини. Художник намеренно наносил объемные мазки друг на друга, чтобы добиться объема и декоративности полотна. На обороте холста осталась лишь подпись: «Евген. Соколовъ 1907 год». Современные специалисты до сих пор не знают: как, откуда и при каких обстоятельствах эта картина вообще попала в музей…

— Но идем дальше... — реально сам (не знаю, как там — Иса) устав от портретов-«славильщиков», заторопился я сменить уже набившую оскомину тему:

«Дам… Не дам… Дам, но не Вам!»

Но идем дальше…

***

Васнецов В.М. «После побоища Игоря Святославовича с половцами». 195x298,5 см. Последняя четверть XIX века (1880-1890-е). Техника: Холст, масло. Госудаpственный Владимиpо-Суздальский истоpико-аpхитектуpный и художественный музей-заповедник, Владимир

Васнецов В.М., другая версия (окончательный вариант из собрания ГТГ) картины «После побоища Игоря Святославовича с половцами». 1880. Холст, масло. Государственная Третьяковская Галерея, Москва. Владимирский вариант отличается большей сдержанностью и лаконизмом, иным эмоциональным звучанием, позволяющим по-новому оценить знаменитое полотно. Есть разница в колорите, на эскизе он более тревожный, с использованием интенсивных цветовых контрастов. В окончательном варианте Васнецов от них отказался, отдав предпочтение более спокойным цветам и тем самым изменив общее настроение картины – теперь это не кровавые сумерки, а физически ощущаемая тишина. Заходящее солнце – не багровое, а мягко-розовое.

«Утро в честь юбилея будущей Стрелецкой казни… А-а-а, плавали на уроках истории в школе — знаем, знаем... Там ещё мужик должен быть, смурной и на коне (и Баранина Морозова на телеге/на возу, дрожках)... Перед булыжником с надписью: “Направо пойдёшь – коня потеряешь, себя спасёшь; налево пойдёшь – себя потеряешь, коня спасёшь; прямо пойдёшь – и себя и коня потеряешь…” И где?.. И, снова, где же тут хоть один конь, кости в расчет не берем, и тот самый мужик с булыжником?! Чё опять за фигня?.. А-а-а, понял... Короче: «Уно-уно-уно-ун моменто, Уно-уно-уно сантименто…Уно-уно-уно камплименто…О, сакрамэнто, сакрамэнто, сакрамэнто… В общем, все умерли...» — и чего я тогда мысленно нёс – уму не постижимо.

— А теперь, дорогая, добавим немного здоровой исторической патетики— ну, из того что здесь в наличие есть. А именно: своеобразие подхода к исторической теме присуще полотну В. Васнецова «После побоища Игоря Святославовича с половцами», навеянному памятником из древнерусской литературы XII в. — «Слово о полку Игореве». Оно повествует о неудачном походе удельного князя Игоря Северского на половцев. Васнецов очень хорошо знал этот старинный текст, — а это уже услужливый «Гугл-помощник» вовсю постарался не ударить в грязь перед Исой моим лицом.

— Этот авторский вариант при всей близости к окончательному отличается большей сдержанностью и лаконизмом, иным эмоциональным звучанием, позволяющим по-новому оценить знаменитое полотно... — уверенно продолжал я вещать и сеять «Разумное, Доброе, Вечное! »:

—... Васнецов начал работать над картиной в конце 1870-х годов, после переезда в Москву. Он провел много дней в Оружейной палате Московского Кремля, где изучал старинные экспонаты и делал зарисовки. Поначалу художник планировал показать поле боя, жар битвы и всё то, чего критикам не хватило в его картине. Один из последних перед итоговой картиной эскизов хранится в Третьяковской галерее. Художник уже пришел к идее изобразить не сам бой, а именно «после побоища». А в 1880 году на выставке Товарищества передвижников представил не историческую батальную картину, а фольклорно-поэтическую, лишенную излишне кровавых и натуралистических подробностей.

Исследователи считают, что именно «После побоища…» Васнецова заложило в русской живописи самобытное фольклорно-историческое направление.

На масштабном полотне до самого горизонта тянется пустая выгоревшая равнина, на которой лежат павшие воины — половцы и русичи. Тела половецких бойцов Васнецов написал скрюченными в неестественных позах, с упирающимися в землю лицами. Из-за этого, по воинским поверьям, их души никогда не смогут покинуть тела и найти свой путь на небеса. Русские же воины, напротив, лежат лицом вверх, спокойно и ровно, словно по-прежнему прикрывая родную землю от врага. Это означает, что даже проиграв битву, они сохранили честь и достоинство.

В центре композиции среди мужчин лежит и совсем еще юный отрок-княжич. Он выглядит так безмятежно, будто уснул на ратном поле, однако ему уже не суждено проснуться.

Во Владимиро-Суздальском музее-заповеднике хранится ранний вариант «После побоища…». Он отличается от законченного полотна Васнецова, и по нему можно судить о том, как менялись идеи художника в процессе работы над картиной и что он считал в ней важным.

Например, Васнецов изменил «кровавый» оттенок неба на более спокойный и светлый. Также на первоначальном варианте на поле почти нет цветов — а на завершенном полотне их, напротив, очень много, и именно они придают безмятежность ужасной сцене. Есть разница в колорите, на эскизе он более тревожный, с использованием интенсивных цветовых контрастов. В окончательном варианте Васнецов от них отказался, отдав предпочтение более спокойным цветам и тем самым изменив общее настроение картины – теперь это не кровавые сумерки, а физически ощущаемая тишина. Заходящее солнце – не багровое, а мягко-розовое.

В целом Васнецов «облегчил» картину, добавил в нее больше светлых оттенков и в целом сделал финальный вариант «После побоища…» более лирическим…

— Но идем дальше...

***

«Дубовая роща». Копия. Время создания после 1771 года. Техника: Холст, масло. Владимиро-Суздальский музей-заповедник — МЦ «Палаты», г.Владимир.

«Дубовая роща». Оригинал. Время создания: 1887 год. Техника: Холст, масло. Национальный музей «Киевская картинная галерея» (до марта 2017г. музей носил название «Киевский музей русского искусства»)

«Сосна. Мерикюль», 1894. Пейзаж. 110 x 83 см. Подлинник. Идентификационный номер — В-37327. Техника: масляные краски, холст. Владимиро-Суздальский музей-заповедник

«А, вот, и долгожданный лес! Ну, тот, где, прислонившись к березе, можно запросто дать дуба... И где не по дням, а по часам, толстеют в своих схронах бандеровские партизаны… А где же легендарные мишки и шишки?.. Небось, снова на севере? Советские конфет врать не будут...» — это снова я, в своих самых сокровенных, то есть запредельно искренних, мыслях.

— Ну, а теперь… А не замахнуться ли нам на Ивана Ивановича, понимаете ли, нашего, не побоюсь этого слова, ВСЁ, лесо-медвежьего Шекспира в живописи — Шишкина?.. То есть, от портретов и батальной живописи — плавно перейдем к дико-природным пейзажам И.И. Шишкина…

Для начала, перед нами его замечательное полотно: «Дубовая роща». Правда и к сожалению — только копия. Оригинал до сих пор пока, по историческому недоразумению, находится в «Киевском музее русского искусства»…

Но и по-любому: наряду с лирикой саврасовских мотивов в пейзаже XIX в. существовало и эпическое начало, воплощенное творчеством И. Шишкина.Его дарование великолепного рисовальщика проявилось и в большом подготовительном картоне «Дубовая роща». В этой картине проявляются лучшие художественные качества Шишкина, достигшего уверенного, устойчивого мастерства. Живая осязательность в изображении могучих кряжистых дубов, вольно раскинувших ветви, добротная живопись, естественное движение тени и света, обобщенность и строгая простота композиции позволяют ощутить буйную силу природы.

Тоже самое проявилось у Шишкина и во многих лесных этюдах, где скромный мотив приобретает особую поэтичность и цельность...

— В качестве пруфа: рядышком — не менее легендарная «Сосна. Мерикюль. Шишкин И.И.» кисти того же мэтра-художника. Летний пейзаж. На первом плане, крупно – высокая сосна, с толстым стволом, изображенная с низкой точки зрения и уходящая резко в небо. У ее подножья – трава, мелкие белые цветы. Справа – уходящая вглубь тропинка. На втором плане – кустарник и лиственные деревья с зелеными кронами. Голубое небо, солнечные лучи освещают верхнюю часть кроны сосны. Колорит с преобладанием зеленых оттенков. Справа внизу коричневым: "И. Шишкинъ. 1894. Мерикюль", — а вот это уже прямотоком из микронаушника в мои уста — сегодняшнее фирменное блюдо от культурно искусствоведческого шеф-повара с именем «Гугл-помощник» ОЗК.

— Но идем дальше...

***

Весенний день. Саврасов А.К. 1873 год. Владимиро-Суздальский музей-заповедник

«Грачи прилетели и... Аж прифигели!.. Вон они, на ветках сидят и на мокрых, продрогших кур с опаской (Ща они как кинутся на... на стх и богатеньких эмигрантов из Лондонов и Парижей!), потому издалека и со стороны, пялятся и перед художником палятся…» — это, ну, вы, догадались, я — настоящий.

— Но копаем отечественное искусство дальше... Ещё одним истинным украшением собрания данного Музея по праву является пейзаж А. Саврасова «Весенний день». Блестящее свидетельство творческого подъема 1870-х гг., работа отразила всю безыскусную простоту и неброскую прелесть российских просторов. Богатство тонко разработанного колорита способствует созданию особого настроения, созвучного весеннему пробуждению природы и человека… — а это уже после «перепрошивки» и редактуры-цензуры «Гугл-помощником» ОЗК.

— Весна — переходное время в жизни окружающего мира — была любимым сезоном Алексея Саврасова, — самоуверенно тараторил я. — Художник всегда наполнял серые пейзажи средней полосы России неожиданно теплыми тонами и мягкими оттенками в своих работах.

На картине «Весенний день» в снежное безмолвие ранней весны начинает возвращаться жизнь: лучи солнца согревают голые деревья, снег тает, по небу плывут облака.

На переднем плане, вопреки живописной традиции XIX века, Саврасов изобразил далеко не самые привлекательные элементы крестьянской жизни: грязные лужи, покосившуюся изгородь, разъезженную дорогу, которая ведет к наполовину вросшей в землю избе. Однако именно эти детали, повседневные и узнаваемые, сделали картину живой и реалистичной, а не возвышенно-идеальной.

«И да!.. — неожиданно осенило меня, пардон, «Гугл-помощником» ОЗК. — Так, вот, с какого перепугу я, пусть даже бессознательно и только мысленно, вообще, приплел к картине «Весенний день» разнесчастных грачей?! Не зря же говорят — истинное мастерство — не пропьешь!..» 

И уже вслух: 

— В 1871 году Саврасов создал одну из самых известных своих картин — «Грачи прилетели», которая по праву считается вершиной русского пейзажа XIX века и входила в советскую Школьную Программу по Литературе. Художнику удалось показать прекрасное в привычном и наделить самые обыденные вещи художественным волшебством благодаря игре света и тени… 

…

Ну и так далее… 

Всего за три с лихом часа блужданий и моих культурологических изысков-колоброжений по Картинной Галерее и не упомнишь!

— Таким образом, в сухом остатке, экспозиция русского искусства XVIII – начала XX в. позволяет ощутить силу художественных традиций, остававшихся значимыми для творческого процесса при всем стремлении к коренному обновлению, — решительно, когда залы Галереи кончились, подытожил я свой «высокодуховно»-пижонский экспромт-экскурс ...

[1] «Диво дивное, чудо чудное» — русская народная сказка, на мудрости которой воспитывают детей уже сотни лет. В ней рассказывается о судьбе бедного мужика. Он не мог прокормить семью. Отправился к богатому соседу на поклон, а тот его прогнал. Делать нечего: отправился он в лес на охоту и заблудился там…

[2] Парсу́на (искажённое лат. persona — «личность», «особа») — ранний жанр портрета в Русском царстве, находившийся в зависимости от иконописи. В парсуне портретное сходство передаётся весьма условно, часто используются атрибуты и подпись, позволяющие определить изображённого. 

[3] «Оратор», он же — Авл Метел — представляет собой этрусскую бронзовую скульптуру конца II — начала I века до н.э. Авл Метелл был этрусским сенатором в Римской республике, родом из этрусских Перуджи или Кортоны.

***

Как-то так ...   

Спасибо за Внимание