Ошибка Анны

Вот по этому флешмобу: https://author.today/post/425914

Ошибки персонажей, которые едва не привели к их провалу. 

Отрывок из романа "Грэй"

https://author.today/work/48057

В десять часов вечера, когда Пётр ушел, Анна вошла в помывочную к Василисе. Старшая дочь Лаврухина лежала и грелась в нательной рубашке на лавке, а увидев своего доктора, ласково улыбнулась, и попросила:

— Анечка, налей мне горяченькой.

— Подожди, Вася! Сначала массаж, питье трав, и после этого парилка.

— Ты будешь лечить меня и сегодня?

— Да! Сегодня у нас будет последний сеанс.

Анна, задрав нательную рубашку своей пациентке, помассировала девушке спину, поясницу, затем ноги и особенно стопы, а после этого натерла ей спину вдоль позвоночника под лопатками специальной мазью, которую собрала по рецепту Грэя. Под воздействием Аниных рук девушка сопела и мурлыкала как маленькая кошка. После поднялась, приняла отвар и снова легла, а Анна нагнулась, чтобы прощупать опухоль.

— Я её чувствую, — произнесла она, — да, всё в порядке.

— Она не исчезла?

— Да. Она стала намного меньше и в ближайшее время совсем рассосется.

— Это правда, Анечка, я вообще не чувствую боли.

— Ложись! Я ещё не закончила.

Девушка легла, и Анна стала водить руками над её лопатками, бормоча про себя: «Fortitudo mea… Fortitudo mea… Surge… Surge… Surge…»

— Анечка, это английский?

— Это латынь, Вася, самая обычная латынь. Не мешай мне…

Ещё где-то минут десять врачевательница бормотала свои странные заклятия, а когда закончила, то села рядом с больной.

— Всё! — произнесла она, — я закончила.

— Теперь попаримся? — улыбнулась Василиса, разглядывая обнаженное тело своей подруги. На левом плече у Ани появился небольшой ожог, но внучка Ромова почему-то не обратила на него внимания.

— Нет, Вася. — Ответила Анна. — Мне пора собираться. Я сегодня уезжаю домой. Могу плеснуть тебе немножко на камни, но попаришься уже без меня.

Она нагнулась, зачерпнула в ковшик холодной воды и выполнила свое обещание. Пошел белый пар, который ласково обволок обеих девушек. Василисе вдруг стало так хорошо, что она мурлыкая, сняла с себя рубашку и впервые предстала перед Анной полностью голенькой. Звягинцева хитро улыбнулась и намочила веник. Девушки не выдержали и дружно посмеялись, а Василиса погладила Анну по голове и поцеловала в щеку.

— Вот возьми, попарься как хотела. — Сказала Анна. — Мне пора.

Вася почему-то нахмурилась, она явно обиделась, что её врач уходит так быстро. Повздыхала грустно, а затем спросила:

— Анечка, как ты думаешь, а кто убил Константина Павловича?

— Думаю… Возможно кто-то из его прошлой жизни. Наверное какой-то бандит или родственник… Не знаю.

— Посидим немножко? — попросила Василиса.

— Нет, мне пора. — Ответила Анна и вышла в предбанник. В бане пошли хлопки веником, а Звягинцева, не обращая на них внимания, быстро обтёрлась полотенцем и присела на скамейку, подсушить кожу. Затем встала и принялась собираться. Внезапно дверь открылась, и Анна вновь увидела свою пациентку.

— Ань, — спросила дочь Лаврухина, — а это… Ты, по какой меня методике лечишь?

— Народная медицина.

— А не черная ли это магия?

— Нет! Нет, конечно. — Анна усмехнулась.

— А я… знаю эту магию. Ею пользовался один очень страшный человек, что жил в соседней деревне.

— Вась, ты никак не можешь знать эту магию. Человек, который ею пользовался… умер… двадцать три… — И Анна посмотрела внимательно на свою пациентку. — Кто надоумил тебя так спросить?

Василиса стояла полностью обнаженная и смотрела на Анну, сжавшись буквально как зайчик перед волком, закусив от страха кулачок. Анна тоже разглядывала девушку, примерно как хищный зверь овечку, словно думала, как ей поступить: убить, или пощадить? Так они и глядели друг на друга непрерывно, не двигаясь и не моргая.

— Я… я… — произнесла, в ужасе, Василиса, — я никому не скажу… Пожалуйста, не убивайте…

— Я непричастна к смерти Константина Павловича, если ты об этом! — Резко и грубо бросила Анна. И схватив сумку, со своими вещами, вышла во двор.

— Я… буду молчать. Ничего не скажу никому, даже папе… — услышала она за спиной и удовлетворенно кивнула:

— Не скажешь! Я знаю.