Лексика определяет сознание, или почему кривые переводы книг по психологии не работают

Мы с вами думаем все-таки по большей части на русском языке. И в связи с этим не можем не воспринимать превратно определенные косяки переводов западной литературы на тему психологии, а кое-что из этой литературы вообще невозможно адекватно перевести на русский, хоть тресни. 

Например, возьмем такие понятия, как "зона комфорта" и "вторичная выгода". В первом случае людям автоматически мерещится такое место, где тепло, уютно, свободно, вкусно, радостно и безопасно. Где тебя любят и уважают. Где о тебе заботятся (и ты тоже заботишься, не без того, но не в одностороннем порядке). Хотя, говоря о зоне комфорта применительно к людям, которые вовсе не обленились и не затосковали в стагнации, а просто нашли более-менее спокойный уголок посреди бури, психологи скорее имеют в виду, говоря грубо, такую позу, в которой лежащий на гвоздях более-менее может притерпеться и какое-то время находиться. И адекватно это хрен по-русски передашь. Отсюда и рождаются невеселые шутки про "дайте хоть одним глазком на ту зону комфорта посмотреть". А люди, которые ходят с запросом "выйти из зоны комфорта", обычно имеют в виду примерно следующее: "мне уже сейчас как-то фигово, но, если я помучаю себя посильнее, может, мне станет лучше?" Иногда это работает, т.е. причинение дополнительного дискомфорта позволяет убрать источник постоянного. Например, разрыв связей с токсичным человеком, уход с вредной работы и т.п. Иногда же у человека тупо ресурса нет этот дополнительный дискомфорт пережить, и он даже не знает, что с собой сделать надо, чтобы это сработало. Но у него есть еще возможность чуть-чуть свободно подышать и спросить себя "не слишком ли комфортно я живу?" - которую он и принимает за ресурс. 

С выгодой та же история. Какое прекрасное это слово - "выгода". Очень часто в книгах по психологии пишут: "смотрите, выгодно ли вам общаться с данным человеком". Конечно, имеется в виду: приятно ли вам общаться с данным человеком, чувствуете ли вы с человеком тот душевный комфорт, который вам нужен, ощущаете ли, что сколько человеку даете - столько вам и возвращается в ответ. Но когда читаешь эту фразу, в голове рисуется лишь одно: "смотрите, сможете ли вы на*бать человека и выжать из него все возможное? Нет? Тогда в утиль его!". Естественно, ощущать себя хищницей, которая желает попользоваться другим и выбросить, не хочется. Нас и наших родителей вообще ведь учили, что искать выгоды для себя - это плохо и неправильно.

И "вторичную выгоду", которая скорее звучит как "с паршивой овцы хоть шерсти клок" тоже воспринимают превратно. Эта выгода ведь потому вторичной и названа, что возможность получать радость от жизни, труда или отношений напрямую у жертвы заблокирована. А поскольку хоть что-то от мира получать надо каждому из нас, - жизнь это ведь в принципе процесс обмена организма со средой, - то остается получать хоть как-то. Криво, косо, исподтишка, нытьём, вымогательствами, тихим или громким шантажом... Получаемое таким образом "хоть что-то" чаще всего оказывается малосъедобным и не сильно радостным, ибо это "продукт вторичный" как он есть. Но слово "выгода", как и слово "комфорт", все портит. И человек, который через слезы скубет ту паршивую овцу по волосине, слышит "тебе уже выгодно, тебе уже комфортно". И сравнивает себя с теми, кому еще хуже, вместо того чтобы задуматься о существовании не паршивых овец. 

А какая у нас замечательная ситуация с виной и ответственностью? Казалось бы, прекрасная мысль: если человек находится в какой-то передряге - у него все равно есть два выхода он все равно может что-то сделать, потому что права выбирать желаемый исход никто не отнимал. Просто часто люди либо не видят выхода, либо выход их не устраивает.
Но как это формулируется! Человек в своей жизни за все ответственен сам. Прекрасно. Давайте, скажите это человеку с большим чувством вины. Он и так сидит в огромной жопе и ощущает в связи с этим огромное чувство вины. Он и так не может попросить помощи - потому что сам во всем виноват. Как он воспримет фразу, что он сам за все ответственен? Что та жопа, в которой он сидит - заслужена, так тебе и надо, паршивая тварь. Давайте, давайте, говорите дальше. Ведь никто ж не виноват, что человек просто так воспринимает.

А ведь фраза-то теоретически подразумевает и то, что раз человек ответственен, то он имеет право и помощь попросить, и перестать терпеть то, что сейчас с ним происходит. Что быть ответственным - это значит не только брать на себя много. Что просить помощь - это тоже часть действий, связанных с ответственностью за твою жизнь. Ты сам просишь - сам о себе заботишься. Только, прежде чем это поймешь - надо много чего из психологов прочитать. Вот только не всякий с чувством вины до этого дочитается. Он быстрее уже повесится на первом же суку после первой же психологической книжки. Ну да, многие психологи и терапевты безуспешно пытаются развести концепции и модели "вины" и "ответственности". Тут я процитирую одного человека: "Каждый раз, когда я слышу, вижу, читаю, что "модус вины" плох, а "модус ответственности" хорош, потому что первый подразумевает только наказание и самонаказание, а второй изменение ситуации и себя, у меня фейспалм. Так и хочется сказать: ребята, книжки, по которым вы учились (а также курсы и тренинги) в оригинале или у своего истока, были созданы-написаны-придуманы на английском или немецком.

В английском и немецком есть понятия-образы "вины-причины" или "вины-ошибки", или "вины-греха-правонарушения", или "вины - признанного другими состояния виновности, формального обвинения и осуждения", и все это разные слова. Но там нет вины-как-обязанности-долга-ответственности, а в русском и "близкородственных" ему языках есть. В украинском языке до сих пор сохранились устойчивые устаревшие формы, от самой Русской правды Ярослава, "я винний" и "я завинив" или "завинили" в значениях "должен, задолжал, должны мне". Никакой "вины" в смысле "ошибки" или "проступка", в чистом виде подтверждение факта долга и обязательств.

Вина в русском языке намертво (в словоупотреблении) связана с концепцией осознанного долга и обязательства. По-русски не может быть в правильном смысле виноват тот, кто не брал на себя обязательств, не является должным по этим обязательствам и не нес ответственности за их исполнение, потому "взять на себя вину" и означает в русском языке буквально "признать себя ответственным за..." и "быть готовым нести наказание". Невозможно разорвать эту смысловую связь в голове носителя языка, даже если сам носитель языка эту связь не осознает.

Когда психолог поясняет, что надо не винить себя, а взять на себя ответственность за что-нибудь, в голове у значительной части народа случается мысленное дтп. Когда психолог поясняет, что жертва насилия должна принять свою ответственность за случившееся, хотя она не виновата, в голове носителя русского языка уже не дтп, а кораблекрушение".

И ровно поэтому поиски виноватого воспринимаются человеком как финал, а не начало работы над собой. Виновный найден, теперь он и обязан свои ошибки исправлять. Необходимость что-то делать с собой, прилагать усилия для излечения нанесенных другим человеком психологических травм воспринимается как несправедливость. Равно как и отсутствие кармастрайка для обидчика. Поэтому, например, простой разрыв с токсичным окружением кажется недостаточным, хочется это сделать как-то так, чтобы наказать виновных, заставить их покаяться в своих поступках и вымаливать прощение. 

Кстати, с "прощением" тоже тема та еще, сплошная подмена понятий ведь идет. Требование прощать своих обидчиков звучит как "задвинь подальше свои обиды, не смей говорить о том, что тебе причинили боль, позволь им творить все то же самое и дальше, как с тобой, так и с другими". Короче говоря, сплошное попустительство и запрет выходить из положения жертвы, куда тебя силком загнали. Мало кто соображает, что прощение невозможно без запроса со стороны обидчика, осознавшего свою неправоту. Бездумное извинение без осознания бессмысленно и запросом не является. Сначала покаяние и готовность измениться, потом прощение, наоборот не работает. Задавленные поглубже негативные эмоции никуда не деваются, только человек еще себя виноватым ощущает за то, что не может прекратить по команде испытывать боль от незалеченных психологических травм, и единственная ситуация, в которой он мог бы "отпустить" ранившую его тварь - это если бы он держал эту тварь над пропастью в километр глубиной.