Воспоминания о будущем...

Уже несколько дней маги огня держали внешние районы города, где когда-то жили морские купцы и держатели трактиров, а нынче обитали оборванцы местного общества. Средние же улицы поселения, где проживали более состоятельные люди, оставались под нашим контролем.пограничные же улицы постоянно переходили из рук в руки, словно двуручная пила, которую мой отец, выросший в селе, шутливо называл "дружба-2". Но каждый такой размен стоил кому-то жизней, и улицы эти давно окрасились кровью в бордовые тона. В воздухе постоянно витает железистый запах крови и кислый дух горелого пороха. 

- Ваше Высокопревосходительство! - Отдаёт мне воинское приветствие парень, что командует обороной устроенных на этой улице баррикад.

- Вольно, квартирмейстер. - Козыряю я ему в ответ. - Что слышно?

- Не самая приятная музыка. - Иронично и тоскливо усмехается он, а на его лице и в его глазах я постепенно начинаю видеть то, что в моём мире звали "взглядом на тысячу ярдов". 

- Потери? - Задаю я односложный вопрос.

- Сейчас уже нет. Всех двухсотых, которых мы смогли, мы похоронили, а трёхсотые уже в тылу. Но если так, то наш отряд поредел в двое, если не больше.

- Хреново. - Вздыхаю я. - Какие-то проблемы есть? Говори, я инспектирую ваши позиции не для того, чтобы просто посверкать погогами на передовой, мне важно знать, что нужно делать.

- Боеприпасы кончаются. - Вздохнул он. - Пороха почти нет, свинец скоро будем выковыривать из вражеских доспехов и трупов. Пыжуем уже нарезанными на квадратики кусками одежды мертвецов.

- Знаю, братец. - Роняю я руку ему на плечо. - Но ты пойми, сейчас везде так. Был бы подвоз боеприпасов, у вас бы тут и порох был, и свинец, и пыжи. А так - что есть. 

- Нам бы ещё бинтов и мази от ран. - Кивнул после секундного молчания квартирмейстер. - Иной раз перевязать нечем, кроме портянок. 

- С этим ещё можем помочь. - Отвечаю я ему. - Как получится, так сразу поможем всем  чем сможем. По боеприпасам тоже могут организоваться подвижки. Запасы пороха были не только у местных шишек. Мы разворачиваем пункты приёма пороха в центре.

Порасспрашивав ещё немного парнишку, я собирался было уже к другому посту, как по фронту разнёсся голос наших труб, оповещающих о том, что огневики опять пошли в атаку.

- К бою! - Кричу я, уже вставая к месту наводчика стоящей тут пушки и начинаю крутить ручки, пока ствол орудия не направляется в центр дороги, на которой скорее всего и окажутся огневики.

И я оказался прав. Уже совсем скоро из-за поворота выглянула колона магов огня. Они шагали в нашу сторону, держа свои копья и алебарды перед собой, словно немецкие солдаты свои винтовки с длинными штыками.

- Огонь! - Командую я, и заряженая заранее пушка рявкает, выпуская сноп дыма и искр.

Из ствола вылетел тонкий жестяной стакан, наполненный свинцовыми шариками, который раскрылся всего в двух метрах от пушки и выпустил запертый в себе рой круглой металлической смерти. 

Свинцовая картечь выбила первые ряды наступающих магов, добавив пейзажу ещё больше мёртвых тел. В разнобой загрохотали мушкетные выстрелы, слышится, как ругаются солдаты, тащащие новый картечный стакан с парусиновым колпачком и картуз с зарядом пороха.

- Заряжай! - Кричу я, слегка подправляя прицел, опуская ствол орудия на несколько градусов ниже.

Сыто лязгает затвор, поглощая в себе боеприпасы, я же из своей пороховницы подсыпаюнемного пороха на запальную полку, длинным шилом протыкаю картуз с порохом, и, нажимая на спуск, делаю ещё один выстрел. А заряды-то у нас кончаются!

- Наши! - Кричит кто-то, указывая в переулок справа от нас. Скоро оттуда вываливается носорожья упряж, тащащая картечницу на прицепе.

- Адмирал!? - Удивлённо вскрикивает их командир. - Как вы...

- Потом! - Кричу я, понимая, что возможно, это наш шанс отбить эту атаку с меньшими потерями. - Картечницу ко мне! Живо!

Солдаты споро снимают её с упряжи, тащат её к баррикадам, разворачивают стволами в сторону врага и вставляют новую касету с зарядами.

- Касет у вас много? - Спрашиваю я у командира подошедших солдат.

- Не очень. - Отвечает тот. - Нас самих выбили с позиций, мы отступали! У нас осталось всего четыре полные касеты и одна прострелянная на три очереди.

Так, если в касете пять очередей на пять выстрелов, то у нас всего сто десять выстрелов. Не очень много.

- Скажи арте, чтобы они пару картузов распотрошили на порох и два-три стакана пустили на пули и перезарядили пустые касеты! Остальные пусть прикроют тыл, оттуда могут выйти преследователи!

И я сам встал за картечницу. Подкрутил высоту огня, вложился в приклад, положил палец на спусковой крючок и приготовился стрелять.

- Если на наши головы не свалится чудо, то мы тут все просто сгорим в оборонительных боях! - Стал шипеть я потихоньку сквозь зубы. - Вот тебе и филлиал Сталинграда, мать его!