Субботний отрывок: выпуск 7

Они взлетели на противоположные пики, входящие в большую «подкову» Кушань, и выпустили мечи на волю.

Случайные свидетели, поднявшие глаза к бархатной черноте небес, усыпанной россыпью крупных звёзд, могли без всякого опасения любоваться редким танцем — на фоне чуть желтоватого диска луны страстно соприкасались и снова занимали исходные позиции два лучших клинка Асюло.

Обычно они не встречались в бою и никогда не противостояли друг другу.

Меч владыки, названный Дьявольским, предпочитал пить свежую кровь. Та дарила серебристому телу клинка, с гордой надписью «благородный муж» вдоль режущей кромки, новые силы, подпитывая воинственный дух, что был взращен хозяином в жарком рубине на рукояти.

А клинок командующего считался Мечом Демонического Зова, собирающим на бой всех асуров. Он тоже не сражался со своими и безжалостно уничтожал врагов.

Только воля Цуймингуя могла сотворить такое — столкнуть между собой лучшее оружие родного клана. Сюэ Моцзян не понимал, зачем старший побратим делал это?

Дьявольский клинок атаковал яростно, однако не спешил повергать противника. Хищная тень с красноватой аурой, хорошо видимой в ночном небе, раз за разом «резала» луну наискосок, сбивая Меч Демонического Зова вниз, к высокогорному плато.

Сюэ Моцзян отвечал на каждую атаку сдержанно, не стремясь направить клинок к противоположному пику, где в лунном свете замерла высокая фигура в треплющейся на ветру мантии. Если бы не рассеянный свет, тёмно-синий шёлк давно бы слился и с этими небесами, и с самой ночью, царящей над Кушань.

Что-то в боевом танце Дьявольского меча не нравилось Сюэ Моцзяну. Прославленное оружие выглядело нервным, как и его хозяин. Не первый раз за последние дни он ловил на себе странный взгляд старшего побратима — изучающий и одновременно прохладно-отрешённый.

— Как ты чувствуешь себя, басюн? — поинтересовался Сюэ Моцзян, едва шевеля губами.

Но на противоположном пике его прекрасно расслышали.

— Почему спрашиваешь? — ветер принёс встречный вопрос.

— Беспокоюсь о тебе, басюн. Я слышал, Ледяной яд опасен, как для небожителей, так и для демонов.

Дьявольский меч со звоном столкнулся с Мечом Демонического Зова и понёсся к скалам, без всякой жалости прижимая собрата по клану к острому базальту — раздался противный скрежет.

— Ты выглядишь взволнованным, басюн, — Сюэ Моцзян с трудом освободил клинок и поднял его в небо.

Не дождавшись ответа, он добавил:

— Как думаешь, зачем Цай Чжэаню понадобилось давать тот злосчастный кувшин с Хай Шуй?

На сей раз Дьявольский меч помедлил с атакой — хозяин оружия раздумывал над ответом. Сюэ Моцзян подумал, что не дождётся его, но ошибся.

— Не знаю, Моцзян-бади.

Дьявольский клинок в точности повторил предыдущую атаку — теперь Меч Демонического Зова не просто упал, он безнадёжно встрял между камней и напряжённо задрожал от острия до самого навершия, силясь вырваться на свободу.

— Давай, я встречусь с Цай Чжэанем?

— Нет, — в голосе Цуймингуя не было и капли заинтересованности. — Разве небожители умеют говорить правду?

— Не все небожители одинаковы, басюн, — возразил Сюэ Моцзян. — Отпусти Меч Демонического Зова. Я признаю поражение!

— Командующий Асюло не может признать поражение.

Повинуясь хозяину, Дьявольский меч вышиб Меч Демонического Зова из расщелины и столкнул вниз.

Сюэ Моцзян попытался выровнять его, но духовное оружие стало на какое-то время неуправляемым. Серебристый клинок приближался к безымянной реке, берущей начало у корней яджао, набирая скорость, пока не разорвал водную гладь и с резким всплеском не пошёл ко дну.

— И всё-таки, позволь встретиться с Цай Чжэанем, — упрямо повторил Сюэ Моцзян, всматриваясь в тёмную фигуру на противоположном пике.

— Не спеши, бади. У каждого зерна своё время, чтобы прорасти.