Ловелас: умереть медленно и печально

Вчера у меня был форменный неписун. И я смотрела фильмы. Неглубокие, психологически несложные, без сильных эмоциональных встрясок. Просто теплые и уютные. Милые. Старые. Без спец.фефектов.

И натолкнулась на мини сериал (4 серии) американского (или английского?) производства "Кларисса". В свое время (насколько я поняла) фильм прогремел. Именно от фамилии главного героя произошло словцо "ловелас". Герой так представляется и в ус не дует, не знает еще, что станет именем нарицательным.

Ну что могу сказать...

При всём моём сочувствии героине, было смешно. Нет, я не люблю, когда честные и порядочные девушки умирают. Но она делала это так невыразительно и печально, так муторно-долго и моралистично, что мне было смешно. Вообще, такое чувство, что книгу писал какой-нибудь сельский пастор, изо всех силёнок старающийся показать как нехорошо быть порочным человеком и как хорошо — добродетельным.

Суть в том, что Ловелас начинает ухлёстывать за молоденькой барышней, а родня в ответ начинает её дико гнобить. Совершенно не понятно почему, видимо, из-за одного только факта того, что испорченный молодой человек вообще обратил внимание на девушку, семейка богатеев решает срочно сбыть девицу замуж. Её не выпускают из комнаты, всячески унижают, увольняют преданную служанку, вытаскивают из-за корсета письма, которые религиозная барышня пишет подруге... И очень хотят выдать замуж, подобрав для этого максимально уродского чела.

Ирония в том, что Кларисса очень богата. Её родной дед оставил ей всё наследство. Оно девушке не нужно... Знаете почему? Кларисса хочет быть независимой. Поэтому все наследство она отдает папеньке.

Э-э... Шта?!

Замуж Кларисса не хочет по той же причине. Свобода, свобода... То, что родня запирает её в комнате, барышню ни разу не смущает, видимо. Муж — это злейшее зло. Они все мужики-кааазлы, и понятно, что в семье моральных уродов лучше, чем найти адекватного мужика и выйти замуж. Кстати, в фильме вообще нет адекватных мужчин...

Может, это была пасторша?

В итоге, героиня, как спелое яблочко, падает в объятья Ловеласа, изображающего рыцарскую готовность помочь ей спастись от ненужного брака. Ну ладно-ладно, там было убедительно. Я бы тоже сбежаль...

А дальше собственно всё и начинается. Ловелас — прекраснейший и ещё молодой Шон Бин, кстати. Там столько разнообразных многоходовок придумывает негодяй, чтобы добраться до добродетельного тела, что просто — "ах". Невольно вспоминается трепет Нюши. Что значит — мужик всерьёз задался целью.

Героиня запирает на ночь двери на щеколдочку, и это очень-очень мило.  Как бес не может пройти через двери, помеченные чертверговым крестом, так и Ловелас никак это препятствие одолеть не может...

Я пропущу все прелюбопытные ухищрения молодого человека, охваченного спортивной охотой. Но это да, это то, что удалось. И вот эта атмосфера безнадёжного отчаяния, и стягивающейся вокруг героини петли, и очень смешные моменты, когда Ловелас просит героиню научить его добродетели и читает Библию... Ну прям мило.

А потом, когда он её уже убедил, уговорил выйти за него замуж (парень так отчаялся, что почти готов жениться всерьёз, но... не совсем, конечно... главное, чтобы девушка поверила в его намерения), он вдруг её... насилует. 

Ну камон! Пацан, ну как так-то?! Мы ждали от тебя большего!

Сама сцена насилия так плохо и ненатуралистично выполнена, что возникает ощущение, что режиссер, как и автор, был морализаторской старой девой, которая знает, что "а-а-а! это зло!", а в чем состоит зло — не понимает. И Шон Бин, видимо, не решился просветить, как происходит соитие...

Что порадовало: когда Ловелас потом предлагает Клариссе выйти-таки за него замуж, она его шлёт лесом. И тут я с ней согласна: нафиг такой муж ей сдался? Не, ну серьёзно: зачем?

Потом героиня попадает в тюрьму, и вот там начинается апогей морали. Друг Ловеласа пытается вытащить девушку из камеры, заплатив за неё штраф. Но Кларисса отказывается и отдает ему драгоценность, чтобы тот оплатил её пребывание в тюрьме...

Шта? То есть, деньги заплатить штраф были?

И она медленно и грустно умирает, простив всех и всё и сказав напоследок, что "а я могла бы его полюбить". И вот если это не стокгольмский синдром, то я этого не понимаю, да. Радость моя, тогда нахрена ты отказалась за него идтить замуж? Продолжала бы спасать мерзкую чёрную душонку...

А потом все вокруг раскаиваются и рыдают. Ну почти. Рыдает папочка, который, зная в каком положении дочь (она неоднократно обращалась с просьбой её простить), заявил: она мне не дочь.

Маменька... бывшая в одном лагере с папенькой...

Дружбан Ловеласа, с интересом слушающий о его планах и их воплощениях, но который тааааак прям впечатлился добродетелью героини, что потом убил друга, который погубил таааакую достойную женщину.

Рыдает и сам Ловелас и — тадам-с! — клянётся отомстить родичам Клариссы, которые так много причинили ей зла...

В общем, цирк. Викторианские барышни дружно обнялись и рыдают в платочки друг другу.

А, ещё, о подруге: она была так впечатлена печальной судьбой Клариссы, что вышла замуж за нелюбимого человека. "Главное — чтобы человек был честным", — написала ей подруга, и....

В общем, мило, забавно, топорно. И я поняла, что в конце 80-х — начале 90-х кино паршивого качества снимали не только у нас.

Такие дела.

P.S.: и ведь можно было героиню упечь в монастырь, вернуть в лоно семьи, выдать замуж за хорошего человека... Но автор, по-видимому, сам не знал, что ему делать с опороченной, пусть и невинной, женщиной. Поэтому она померла от печали.