Серебряные часы

Говорят, что когда в 1943 году Фёдор Иванович Толбухин, как кандидат на выдвижение в генерал-лейтенанты переступил порог кремлёвского сталинского кабинета, то заметил, как Иосиф Виссарионович, не поднимая глаз на вошедшего, внимательно вчитывался в лежащие перед ним бумаги. Что лежало перед вождём будущему маршалу было ясно - папка с личным делом бывшего штабс-капитана Толбухина.

В кабинете помимо вождя находился ещё Борис Михайлович Шапошников. Со стаканом чая он молча сидел у окна. Неторопливо дочитав до конца, Сталин встал из-за своего стола и сухо поприветствовал посетителя. Фёдор Иванович глаз перед хозяином кабинета, как делали многие, не опустил. Иосиф Виссарионович же чиркнув спичкой, закурив трубку поглядел в упор на Толбухина и произнёс:

- Это что же получается, товарищ Толбухин, служите вы, служите царю-батюшке, получаете от него два высоких ордена - святой Анны и святого Станислава... Правильно говорю?

- Так точно, товарищ Сталин.

- К тому же женитесь на дворянке, графине... Так?

- Да. Верно, - крепко сжал челюсти генерал ожидавший этот вопрос.

- А орден Красного Знамени когда и за что получили? - без какой-либо связи с уже вышесказанным поинтересовался Сталин.

- Это ещё в Гражданскую войну за бои с белополяками...

- Выходит, служили и царю-батюшке, и советской власти?

- Я, товарищ Сталин, всегда служил только России, - не оробев произнёс генерал.

Толбухину будто бы показалось, что вождю его дерзкий ответ не пришёлся по вкусу, Сталин даже головой покачал, и уж тем более генерал не ожидал следующего вопроса.

- Фёдор Иванович, а правда, что с 1919 по 1925 годы вы трижды награждались именными серебряными часами за храбрость?

- Правда, товарищ Сталин.

Брякнув ложкой в стакане Шапашников улыбнулся неизвестно чему.

- Вы свободны, - как гром с ясного небо раздалось под сводами кабинета. И никаких тебе: "Поздравляю! Заслужили высокое доверие" и вообще о новом звании тишина. Это что же значит? - терялся в догадках Толбухин. Нет? Остаюсь в прежнем звании служить или...

На этом аудиенция закончилась, Толбухин вышел, пожал плечами, расстегнул верхнюю пуговицу мундира и отправился восвояси. Уже на лестнице его догнал Борис Михайлович Шапошников. Крепко пожав Толбухину руку он подмигнул ему сказал:

- Фёдор Иванович, товарищ Сталин не только согласился с вашим выдвижением, но и высказал намерение представить вас к награде. Говорит заслужил не только часы... и знает, что тогда когда вся страна голодала даже часами просто так не награждали.