Фантагеро и альфа-самцы

Алессандра Мартинес. Именно так ее зовут и даже спустя тридцать лет она все так же красива. Ну, зайдите в Сеть и наберите ее имя, только без «голая», «в купальнике» или что-то подобное. 

            «Пещера Золотой Розы» шла в девяносто четвертом-девяносто пятом. Наверное, это была интересная и хорошая сказка, пусть в чем-то и наивная. Наверняка, что девчонкам девяностых весьма нравились муж Фантагеро и его братья, девчонкам всегда нравятся мужественные и суровые кентавры с патлами, даже если у них нет мотоциклов и они ни хрена не байкеры. 

            Подозреваю, что большая часть знакомых мне четырнадцати-пятнадцатилетних волчат, росших в святые и лихие девяностые, тоже смотрели дивный сериал про приключения отважной принцессы. Причина была одна – сама Алессандра Мартинес. Во втором фильме появилась еще одна причина: вполне себе еще ничего Бриджит Нильсен и ее сиськи в корсете. Да зуб даю, все сцены с ней адовы демоны-продюсеры забабахали только из-за ее неповторимой груди. 

            Но суть-то не в этом. 

            В пятнадцать лет в голове даже сейчас мало чего святого и доброго. Вопросы нужно решать только силой, а самый первый парень на деревне, само собой, что лучше всех умеет выбивать зубы и сворачивать носы.

            - Опять диджеи вокруг баб крутятся.

            - Ничо, пацаны, подождем после дискача.

            На самом деле бабы сами крутились вокруг диджеев. Да и диджеями-то назвать их было сложно, откуда возьмется эта профессия, если твое дело – вовремя поменять кассету в двух. Но зато они старались быть модными, мотались в Самару по клубам, чтобы соответствовать и, вообще, нравились практически всем девам. Исключение составляли несколько совершенно умных, прожженных и циничных стерв, что уже в восемнадцать отлично понимали – с кем надо быть вместе и ради кого стоит пренебречь девственностью и типа принципами. 

            - Видал, качки снова с диджеями стрелку забивают…

            До качков нам всем тогда было как до Китая одним местом, качки качались, грузно и грозно раздвигали крылья и еще не были «со стоянки», где через полтора года, на стоянке за техникумом, будут тусить самые-самые и, почему-то, наши местные синие-воры. У нас тогда хватало своих героев и желаний, на баб в модных платьях, носимых с рейтузами в обтяжку и кофточек, закрывающих только пупок, мы не смотрели. Наши девчонки только распускались и еще пользовались темно-красной помадой вместо коричневой, морковной или почти фиолетовой. 

            Дискачи той зимы были поразительно одинаковыми внешне, как армейский строй, от которого старались косить все и вся. Красно-черные, в крупную клетку, фланелевые рубахи, носимые американскими реднеками и лесорубами только навыпуск, у нас носились с черными джинсами-трубами. Под расческу только наступала, большая часть еще носила «теннис» с зачесом направо. Так что красно-черные группки стояли вдоль стен шеренгами и искали повода доказать свою альфа-самцовость почти своему же отражению у противоположной стены. 

            Если у тебя не было двухцветного пуховика, застегивающегося на шесть-семь карабинов, ты явно был так себе человеком, вовсю превращаясь в оленя. Оленей почему-то считали и считают животными стремными и никто ими быть не хотел. Но доказать свое «я», тогда, в девяностые или сейчас, в десятые, точно можно было только одним способом. После которого родителям приходилось думать: что же делать с этим самым модным пуховиком? Постараться отстирать от крови и зашить, либо купить своему дурню что-то проще?

            Но… Но сперва стоило найти их, своих детей, нырявших в святые девяностые глубоко и храбро.

            Кровь на снегу хорошо видно даже без фонарей, а разбитых фонарей в Отрадном хватало, куда там Питеру. Город, где в каждом втором подъезде банчили ханкой, не мог не укутываться в темноту ночью. Темнота же друг молодежи, а также озвездюливания толпой на двух-трех и все такое.

            В общем, подъезды ближайших новых пятиэтажек, стоявших у клуба «Юность», теми зимами видели куда как много. И их даже не всегда отмывали от красно-бурого. Подумаешь. С носа натекло или несколько зубов лежат… делов-то.

            Но, все же, почему-то уверен: на тех зимних каникулах 95-го года, проснувшись после удачного утверждения себя в качестве альфы, многие подраставшие волчата брали мамкины пирожки и садились у телика, зырить по второму каналу сказку про прекрасную Фантагеро. Детство оно такое, всегда найдет выход, если еще не закончилось.