Субботний флешмоб: Замфир на крюке

Замфир висел на площади Обор, в мясном ряду. Стальной крюк тянул ребро. Промороженное тело не чувствовало боли, только стоял вкус металла на языке и щекотали оттаивающую кожу капли талой воды. К прилавку подошёл господин интендант с напомаженным адъютантом. Ткнул в Василе толстым пальцем в коричневой замше.

— Этот сколько?

Замфир хотел вытянуться по стойке смирно и отдать честь, но руки и ноги не слушались. Тогда он попытался вспомнить, должно ли отдавать честь старшему по званию, вися на крюке в неглиже, однако в уставе, который он знал наизусть, об этом не было ни слова.

— Пятнадцать рублей. Исключительно для Вашего Благородия, — услышал Василе голос Сабурова.

Господин интендант надменно поджал полную губу.

— В леях, будьте любезны, вы в королевстве Румыния, а не на одесском привозе!

— Извольте, Ваше Благородие. Тысяча пятьсот румынских леев.

— Помилуйте, за что такие деньги? Одни кожа да кости... Да, пардон... — Интендант шевельнул ноздрями. — Дерьмо.

— Ну вы-то, Ваше Благородие, должны в мясе разбираться! Извольте видеть: филей постный, с тончайшими жировыми прослойками. — Сабуров бесцеремонно развернул Замфира и хлопнул по ягодице. — Диетический продукт! — провозгласил поручик. — Идеально подходит для послеоперационного ухода. — Он понизил голос и доверительно сказал: — А также весьма полезен господам и дамам, блюдущим фигуру.

— Поучи меня мясо выбирать! — пробурчал под нос интендант. — За тысячу триста заберу всю тушу. — Он повернулся к адъютанту: — Эту сразу в Добруджу, на кормёжку раненых солдат.

Замфир, покачиваясь, медленно поворачивался обратно к интенданту. По обе стороны от него в полумрак зала уходили бесконечные ряды туш таких же, как он — молодых и не очень, худых, мускулистых, пузатых, дряблых, бледных и загорелых, высоких и низких, покрытых инеем и сочащихся влагой. Некоторые лица казались знакомыми.

Сабуров обхватил Василе руками и сдёрнул с крюка, и он впервые увидел поручика. Русые волосы того, обыкновенно взъерошенные, были расчёсаны на прямой пробор и щедро умащены бриллиантином, на щеках краснели свекольные круги, как у водевильного русского приказчика. Поверх белой рубахи с закатанными рукавами он напялил длинный брезентовый фартук, измазанный кровью.

— Ты, Вась, не бойся! — шепнул ему Сабуров. — Страшно только, если голова есть, а это мы сейчас исправим. Разделывать будем, Ваше Благородие? — поручик достал из-за спины тесак и подмигнул Замфиру.

— Нет-нет, не надо! — поспешно ответил интендант. — Хотя... Говорите, диетическое? Отрежьте голяшки отдельно, домой заберу.

— Прости, друг мой, но что поделать? — пожал плечами Сабуров. — Кого-то — в бой, кого-то — в гуляш. Всё для победы! Се ля ви.

Поручик, примеряясь, приложил тесак к босым ногам Замфира. От лезвия исходил невыносимый холод