Мария Каллас

В 1923-м году  Георгиос Калогеропулос, уроженец Константинополя, и его жена Евангелия (Димитриади в девичестве, из Каламаты) с шестилетней дочерью Якинтией оставили свой дом в Афинах на улице Патисион и отправились в Новый мир в поисках новой жизни. В августе они прибыли в Нью-Йорк, где и обосновались. Евангелия была беременна - в этом же, 1923-м году, умер их сын Василий и они с огромной надеждой ждали рождения мальчика. Но , по одним данным 2-го, по другим - 4-го декабря, родилась девочка. При крещении она была записана как  Мария Анна София Кекилия Калогеропулу, в свидетельстве о рождении - София Сеселия Калос.
Для всего мира она Мария Каллас, La Primadonna Assoluta. При жизни о ней и её творчестве написаны тысячи статей,  очерков, заметок, сняты фильмы . После смерти - не меньше, а ещё десятки книг, передачи, фильмы. Она стала легендой ещё при жизни. Писали о ней много всего.
Музыкант и музыковед Юрген Кестинг в книге "Мария Каллас" пишет:

"Живые свидетели, старея, припоминают все точней и точней те детали, которых никогда в жизни не было".

Что уж говорить о тех, кто свидетелем жизни и творчества не был ... Её жизнь, казалось бы, описана в подробностях от рождения и до смерти. И часто - с  мельчайшими подробностями в любой области. А уж сколько домыслов и вымыслов...

Я напишу немного, да и то больше процитирую . В 1953-м году Каллас в Ковент-гардене исполнила партию Медеи в одноименной опере Луиджи Керубини.

Это сама по себе одна из величайших оперных трагедий, требующая от исполнителей вокального мастерства и яркого актерского таланта. Можно сказать, что благодаря Каллас опера получила вторую  жизнь. Леонард Бернстайн писал:

"Публика была без ума. Каллас? Она была чистое электричество".

Сама артистка говорила, что для нее играть Медею - это играть саму себя. Что ж, судьба была жестока и к Медее, и к самой Каллас ...                  В своём последнем интервью Каллас сказала:

"Какое странное чувство ощущать себя легендой, находясь еще на земле. Было бы лучше, если бы все эти люди, что восхищаются моим голосом, подарили мне бессмертие после моей смерти.
Если бы это случилось, то я бы сидела на каком-нибудь облаке, смотрела бы вниз и любовалась открывающейся мне картиной, вместо того, чтобы сидеть и нервничать по поводу того, удастся мне вывести высокую ноту или нет!"

Думаю, что пока люди слушают Каллас, то дарят ей бессмертие.