Хулиганское?

Роберт вновь затянулся трубкой — удобнее, чем сигареты; не приходится возиться каждый раз; да и ощущения не те.

— ...И всё же, доктор, я правильно понимаю, что вы отказываетесь участвовать — даже несмотря на то, что у нас трудное положение в Корее?

— Не слишком знаю Корею, но не вижу в этом смысла, — Роберт равнодушно глянул на адмирала. — Ещё неизвестно, сработает ли оно; а если и сработает, толку от него будет ещё меньше, чем от тех бомб, что уже есть. Да и разве поможет оно против настоящего врага?

— Им будет достаточно и того, чтобы знать, что у нас есть эта штука. Она ведь точно сотрёт любой их город?

— Только против городов она и работает, — Оппи, казалось, куда больше интересовался миниатюрной деревянной подводной лодкой, что украшала собой стол адмирала, а не самим Брэггом, как гласила надпись.

— Этого достаточно.

— Для того, чтобы ослабить уже побежденного врага? — несколько месяцев назад Роберт с горечью читал те строки из брошюры бывшего наставника по Кембриджу. И выводы Патрика Блэкетта были как всегда лаконичны и просты. Бывший моряк не считал Японию августа сорок пятого года способной противостоять ударам Советов, с одной стороны, и Соединённых Штатов — с другой. — Они бы и так сдались... Как, впрочем, вам и самому прекрасно известно.

— Отнюдь не только. К тому же... Ведь мощь новой бомбы будет во много раз выше! — не сдавался адмирал.

— Выше. И масса выше, во много раз. И без должной системы охлаждения это будет просто бесполезный сарай.

— Иными словами... Я правильно понимаю, доктор, что вы препятствуете созданию водородной бомбы?

«Вояки...» Оппенгеймер подавил тоскливый вздох. «И на благоразумие этих людей надеялся Бор...»

— Я считаю, что на данный момент «супер» недоработан. Слишком много технических проблем. Я считаю, как и многие мои коллеги, что надо выяснить...

— Можно подумать, во время работы над вашей бомбой вы так же всё выясняли!

Роберт медленно посмотрел в глаза адмирала.

— Именно так.

...Объявили перерыв. Адмирал вышел одним из первых; Оппенгеймер, помедлив, остановился у стола военного, взял модельку подлодки; дерево с треском рассыпалось в сжатых побелевших пальцах. Не обращая внимание на оцепеневших коллег — да какие коллеги, кроме Теллера и Раби, из этих вояк? — физик отправился прочь.

— Сильно, — Исидор Раби, тоже оказавшийся в комитете, подошёл к другу.

— Здорово я их?

— Даже слишком, Оппи. Зря нарываешься... Хотя тут вся эта политика зря, — бросил Раби.

— Они все равно ничего не понимают, — Роберт фыркнул.

Исидор повернулся к нему, но не нашелся, что ответить, и промолчал. «Слишком близко к пламени, Оппи. Слишком близко...»