Противоправные действия. Пост для понедельника (18+)
Автор: Елена СтаниславоваАнастасия Разумовская хотела увидеть отрывки из наших книг с разными сомнительными личностями, совершающими противоправные действия, и запустила соответствующий флешмоб.
Что ж, я некоторое время размышляла. Часто противоправные действия, совершаемые моими героями, являются таковыми с точки зрения второй стороны, но не с точки зрения морали героев. Поэтому я выбрала практически однозначно противоправные действия — изнасилования. Пост получился мрачным. (Понедельники здесь многие не любят, так что он как раз для понедельника.) Героини моих произведений в некоторых случаях являются объектами, а не субъектами. (Отрывки пойдут под спойлерами.)
В этом плане особенно показательным является мой рассказ Сказка о дочери ирландского конунга. Героине сильно не повезло в жизни в этом смысле.
Исполненная самых светлых и возвышенных переживаний Мэйв не сразу поняла, что в обители творится что-то недоброе. Услышав шум, она не успела испугаться, когда сильные руки грубо толкнули её на землю, и лицо Мэйв покрылось капельками ещё не просохшей росы.
— Хорошенькая какая девка, всю жизнь о такой мечтал, — донеслись до её слуха звуки родного языка, и она тут же почувствовала тяжесть навалившегося на неё мужского тела.
Со стороны келий раздавались гортанные мужские выкрики на незнакомом наречии, горестные стенания сестёр, прерываемые раскатами хриплого хохота. Вдруг резкая боль в низу живота пронзила Мэйв. Отчаяние, смешанное с отвращением охватило её. У Мэйв не было сил сопротивляться, а насильник с исступлением овладевал её юным, ещё не полностью расцвётшим телом. Мэйв, сотрясаясь в беззвучных рыданиях, исступлённо молила святую деву Бригиту, чтобы мучения её поскорее закончились. Не ведала тогда Мэйв, что они только начинаются…
Ей снился родной дом, где она жила до того, как уйти в монастырь. В зелёной дубраве щебетали птицы. Над цветущим лугом жужжали пчёлы. Мама смотрела на неё с ласковой улыбкой. Тяжёлая рука отца гладила её по волосам… Нет, это не отцовская рука… Мэйв в ужасе отпрянула от лежавшего рядом мужчины. В темноте она не могла его разглядеть. Но знала, что это не Бьолан. Мужчина засмеялся и резко развернул Мэйв лицом к себе. Притиснул ближе и стал прижиматься губами к её шее, лицу. Нашёл губы и обхватил их своим влажным ртом. Мэйв вздрогнула от отвращения и попыталась оттолкнуть мужчину от себя, но он снова засмеялся. Его рука нащупала маленькую упругую грудь Мэйв, и пальцы до боли сжали сосок. Мэйв хотела закричать, но вместо крика из её рта, который мужчина заткнул своими мокрыми губами и скользким языком, вырвался беспомощный писк. А мужчина задрал подол её рубахи и начал жадно ощупывать тело Мэйв, а потом подмял её под себя, и — почувствовав, как что-то твёрдое и горячее уткнулось ей в живот — она приготовилась испытать такую же чудовищную острую боль, какую на монастырском дворе причинил ей Бьолан. Боль пришла, но не такая жестокая и мучительная. Мэйв даже могла бы всё это терпеть, если б не охватившее её чувство омерзения вперемешку с ужасом. Наконец, мужчина застонал и вскрикнул, а через некоторое время скатился с неё и произнёс несколько слов. Она узнала голос молодого предводителя северян, который отнял её у Бьолана и отрубил ей косу мечом. Вскоре мужчина встал, привёл в порядок свою одежду и ушёл. А Мэйв ещё долго лежала на полу без всякого движения, не в силах даже прикрыть ноги скомканным подолом рубахи.
Героине сказки Móðir mín í kví, kví тоже пришлось столкнуться с сексуальным насилием и местью. Что касается мести, здесь она тоже явно была противоправной.
Мужчина протянул факел отступившему на шаг брату, сначала схватил её за волосы и притянул к себе, но тут же отпустил и с размаху толкнул в грудь. Йорунн упала навзничь. Хотела закричать, но из горла вырвался только беспомощный сип. Торгейр тут же навалился на неё сверху. Плоть у него в паху вздыбилась. Девушка пыталась сопротивляться, исхитрилась вытащить из-под мощного тела руку и оцарапать насильникуу лицо. Мужчина разозлился и тыльной стороной ладони ударил ее по щеке. Голова Йорунн дёрнулась и пока она пыталась прийти в себя, он чуть приподнялся, зацепил пальцами вырез её рубахи и дёрнул. Тонкая льняная ткань с треском разошлась, обнажив крепкое девичье тело. Горячее прерывистое дыхание обожгло лицо. Шершавая ладонь сжала грудь, пальцы до боли сдавили сосок.
- Не захотела стать моей по-хорошему, станешь по-плохому.
С этими словами Торгейр, локтем прижал плечи Йорунн к земляному полу, всунул колено ей между ног и силой заставил их раздвинуться. Другой рукой дернул за шнурок и приспустил штаны.
Йорунн больше не сопротивлялась. Она поняла, что отец и братья убиты. Никто не придёт к ней на помощь. Торгейр все равно возьмёт свое. И он взял своё. Придавленная тяжестью мужского тела, Йорунн чувствовала себя как ягнёнок, которого живьём насаживают на вертел, и так сильно сжимала зубами губу, чтобы не закричать, что из губы тоже потекла кровь.
*
В темноте заполошно блеяли овцы, натужно мычали коровы, кто-то навьючивал на приземистую лошадь сундуки с захваченным добром. Со связанными грубой верёвкой запястьями, Йорунн, наготу которой прикрывала лишь небрежно наброшенная на плечи колючая накидка Торгейра, стояла и смотрела, как заполыхал их хутор, как языки пламени жадно облизывают крышу, а сполохи искр взметаются ввысь и тут же гаснут на ветру.
Кровавая месть свершилась. А ведь Гуннхильд, известная в долине вёльва, предупреждала об этом. Напрасно отец и братья были так беспечны. Теперь они уже на пути в Хельхейм, а у неё свой путь – в усадьбу Торгейра. Не захотела стать его женой, будет рабыней-тирой. Боль, гнев, ненависть и отчаяние разрывали Йорунн. Но её слёз он не увидит.
Изнасилованию (причём со стороны мужчины, от которого таких действий ожидать не приходилась) подверглась главная героиня повести Путь к Вершине. Цитировать это фрагмент не буду — всё это происходит прямо в первой главе первой части.
Изнасилование происходит минимум ещё в одной моей сказке, но приводить здесь тот фрагмент воздержусь, ибо конкретный спойлер будет.
Хочу в заключение констатировать печальный факт: женщина в Средние века почти во всех случаях была расходным материалом. Её жизненным предназначением считалось рождение детей, ведение хозяйства и удовлетворение прочих потребностей мужчины. Однако это, безусловно, не оправдывает изнасилований, которые, как я полагаю, были неотъемлемой частью жизни в Средние века. И повторяю, я считаю это действие абсолютно противоправным.