Я – коза

Я – коза, в прямом и переносном смысле.

Так иногда случается – ведешь себя "по жизни" как коза, таковой и становишься "по образу".

Муж против трансформации не возражал, он преобразился раньше меня, и давно уже требовал возвращения физической совместимости, чтобы успешно делить супружеское стойло, даже желание соответствующее деду Морозу заказал.

Не помню, чтобы Мороз и раньше был столь отзывчивым, должно быть, это мужнее желание ему было выполнить легко и приятно.

Из плюсов: дети стали самостоятельнее: по дому прибирают, еду готовят сами, только доить меня не умеют еще. Я – брыкучая и кусачая.

Недалеко от нашего дома, на скотобазе, робот японский установили, который спины чешет скоту хорошо. Решила сделать мужу подарок – повела на сеанс массажа.

Мужа к роботу не пустили, сказали, что японское чудо только для коз, удои повышать, а козлы и так хорошо со своей основной деятельностью справляются.

Стою, значит, под роботом, спинку чешу, кайфую, а мой благоверный ревниво блеет за перегородкой – приятно, но шумно.

Вдруг, одна коза – перегидрольная блондинка, задом к дырявой перегодке встала, аккурат возле мужа, ляжками тощими виляет, на моего благоверного недвусмысленно косится.

Муж всегда был силен по части базовых инстинктов, и гордился собственным правилом жизни:"Своего никогда не упущу".

Смотрю на случку, копытами от ярости переминаю, решиться не могу:"Кого первого в челюсть лягнуть".

Решилась, а от робота отойти не могу, уж больно хорошо он мне спинку наминает.

Задумалась:"Почему муж стал козлом – понятно, он прямо сейчас мне причину демонстрирует, а меня то за что копытами наградили?"

– Бросай своего козла, выходи за меня замуж? – шепчет мне в ухо электронным голосом японский робот(он и говорить умеет!).

Узкоглазые умеют галантно дам обхаживать – один шикарный массаж чего стоит!

Обвенчались прямо на месте – на глазах у охреневшего бывшего, даром, что козла.

Как замуж вышла, вновь человеческий облик обрела, видно из под влияния бывшего освободилась.

Вернулась домой с роботом под ручку, а дети снова обленились – гору посуды немытой оставили.