Лояльность крестьян большевикам

Всем привет! Выполняя своё обещание об рассказах о крестьянах, хочу предложить вашему вниманию интересные рассуждения историков с дипломами, которые совпадают во многом с теми книгами, которые я читаю, но по ленности своей и отсутствии большой поддержки населения, я не перепечатываю в своих постах. А жаль. (это я сам себе). Ну, да как есть. Итакккккк.....

Джон Мейнард Кейнс утверждал о лояльности крестьян к большевикам и якобы именно потому они и победили. (Как это знакомо!) Кейнс видел причину такой лояльности в том, что большевики дали крестьянам землю, но можно ли считать такой мотив достаточным, если еще в 1916 году крестьянам принадлежало 90% пахотной земли в Европейской России?

Рассуждение справедливое, но, с другой стороны, мы знаем, что центральным вопросом Революции и Гражданской войны был вопрос о земле, и лозунг «Земля -крестьянам!», в итоге оказался решающим аргументом в пользу правительства Ленина. В чем тут дело?

Вот краткие тезисы нашего объяснения:
А) Первоисточник информации о «90% крестьянской земли» (цифра, присутствующая и в научной, и в популярной литературе)– это классическая работа (https://library6.com/books/411607.pdf) профессора А.Н. Челинцева «Русское сельское хозяйство перед революцией» (М, 1928г).
Но есть нюанс – приводя соотношение 90%/10% Челинцев, опираясь на данные сельхозпереписи 1916 года,  пишет не о «крестьянских» и «помещичьих» хозяйствах, а о «мелких хозяйствах» (до 50 десятин) их было 90% и «крупных хозяйствах» (более 50 десятин) которых было 10% -10%. Да, Челинцев предлагает «по умолчанию» относить хозяйства с посевной площадью более 50 десятин к «помещичьим», но и тут не все так просто –
1) речь идет о посевах, а были еще пастбища и леса;
2) Челинцев приводит карту географического распределения мелких и крупных хозяйств – и оказывается, что всё «крупное» (и высокоэффективное) землевладение концентрировалось в Прибалтике, Украине, Белоруссии, Молдавии и центрально-чернозёмном регионе - наиболее благоприятных для сельского хозяйства
3) соотношение посевов не дает представления о соотношении доходов (у крестьянина половина земли «под паром» и нет капитала, у помещика земля используется эффективно)
Б) реальное неравенство «по доходам» больше, чем неравенство «по посевам» и тоже имеет региональное измерение (см (https://istmat.org/files/uploads/68307/statisticheskiy_spravochnik_po_agrarnomu_voprosu.pdf). например «Статистический справочник по аграрному вопросу» (М.1917):  так, в Киевской губернии на мелкое хозяйство приходилось 2 десятины посева, а на крупное - 200 десятин, плюс там выращивались не зерновые, а сахарная свекла что давало колоссальную разницу по доходам колоссальна

В) внутри группы «мелких хозяйств» также существовало неравенство плюс огромное число конфликтов между самими крестьянами, в т.ч. культурных (казаки/иногородние, местные/переселенцы, общинники/хуторяне и т.д.)
Г) большую проблему представляли неопределенные права крестьянской собственности после Освобождения 1861 года (невозможность продажи, переделы) - у обычного крестьянского хозяйства из-за переделов площадь земли в распоряжении постоянно менялась, в результате не было идеи о нерушимости частной собственности плюс сформировалась психология "дают - бери, бьют - беги", вот крестьяне и стали «брать», раз «дают».
Д) земельные лозунги эсеров/большевиков крестьянская масса  часто понимала как призыв к перераспределению земли не только от помещиков к крестьянам, но и внутри самой деревни, от богатых крестьян к бедным

Так, Юрий Ларин в «Очерке хозяйственной жизни и организации народного хозяйства советской России, 1 ноября 1917 - 1 июля 1920 г» (М.1920), пишет, что «устранение административного гнета и фактическое сосредоточение власти над землей в руках крестьянства было использовано малоимущим большинством его для отнятия излишков земли и скота у крупных крестьян и для раздела их между мелкими». Другим словами, крестьяне делили между собой не столько «помещичью» землю, сколько «крестьянскую»
Это, конечно, не исчерпывающее объяснение, но оно дает понимание, почему основатель макроэкономики мог говорить о «земле крестьянам», как о ключевой причине лояльности массы населения правительству. О лояльности крестьян большевикам (принятии, непротивлении - можно называть по-разному) имеет смысл говорить применительно к периоду между осенью 1917 и весной 1918 года. Затем началась продразверстка и мобилизация, и к большевикам появились вопросики. В 1919 г. и тем более в 1920-1 у крестьян с властью отношения были, мягко говоря, напряженные.

Что же касается НЭПа, то тут причина пресловутой лояльности (принятия, несопротивления) не только и не столько в том, что крестьяне получили возможность переделать всю систему поземельных отношений по собственному разумению, а в том, что деревня банально "перегорела". Да, НЭП можно считать периодом спокойствия только по сравнению с Гражданской войной: борьба с басмачами в Средней Азии, восстание в Грузии в 1924 г., восстание в Чечне, серия восстаний в Якутии, восстание амурских казаков в 1924 г. и т.д. Но это окраины, а вот центр к тому времени был настолько утомлен бесконечной войной, волнами террора и голодом, что сил сопротивляться уже не оставалось. (Много спорят о том, что считать концом смутных времен. Крестьяне на этот счет имели свое мнение: собрав осенью 1922 г. новый урожай, деревня вдруг беспробудно запила и продолжала пить до следующей весны (https://bazaknig.info/nauchno-obrazovatelnaya/istoriya/page-54-14995-veselie-rusi-xx-vek.html). Окончание голода в 1922 г. и есть психологическая граница революции, переход от постоянной мобилизации к нормальности, от стремления пережить к просто жизни. Тем более что появилась возможность возможность более-менее нормально жить и работать. К сожалению, ненадолго).

Ну и как советска власть дальше крестьян гладила?

После Гражданской войны налоговая система восстановилась не сразу: местные власти привыкли вводить незаконные налоги и по инерции продолжали это делать после войны. Советский экономист А.Л. Вайнштейн приводит примеры таких налогов (причем они были довольно значительными: Наркомфин оценил бремя самочинных налогов в 1922-3 годах в 0.65 зол. руб. на душу, а все государственные прямые и косвенные налоги оценивались в 5 руб. на душу):

"Приведем наудачу несколько образчиков местного налогового творчества. По донесениям фининспекторов в Гольянской и других волостях Сарапульского уезда имеем следующие налоги: налог на попа — 4 руб. в месяц (в некоторых селах — 5 руб., а в иных и 25 руб.), на псаломщика — 2 руб., на гармошку  — 2 руб., на граммофон — 3 руб., если соберутся гости — 1 руб., с вечеринки — 5 руб., с пьяных и кумышковаров — 25 руб. и т.д.». (...)

Из Барнаула пишут: «Облагаются ульи, машины, трудоспособное население, посевная площадь, скот, едоки, дворы, строения и т. д. Облагается все это анархически, стихийно и бесконтрольно. Многие Волисполкомы до сих пор взыскивают гербовый сбор (курсив газеты) — государственный налог — натурой: мукой, медом  и т. д. и обращают в свою пользу. За развод взимают 1 пуд муки, за брачную запись 1/2 пуда...» (...)

В Новгородской губ. обнаружены, сверх налогов и сборов, разрешенных перечнем ВЦИКа, еще дополнительные налоги: с пахотной земли по 23 руб. с десятины, с сенокосов заливных 50 руб., суходольных 20 руб., с домашнего скота в сельск. местностях налоги от 5—25 руб. и пр. (...) В одном из уездов, Демянск., оказалась серия таких налогов: 10% сбор с продналоговой ставки, с ремесленников и торговцев на содержание школ, сбор за врачебный осмотр, мельничный сбор, на достройку дамбы электрич. станции.

За 1923 г. в Амурск, губ. было установлено 16 самочинных сборов, причем некоторые имели даже вид косвенного обложения. (...)

Сообщения с мест указывают на существование ряда самочинных налогов и самообложений даже в 1924 г. («Фин. Газета» № 34 за 1924 г. — сообщение из Архангельской губ., жалобы крестьян на с'езде советов («Известия» № 14 от 17/I—1924 г. и т.д.)".

Вайнштейн А.Л. Обложение и платежи крестьянства в довоенное и революционное время (опыт статистического исследования). Москва, 1924. С. 103-4.

Друзья, ничего личного, сплошные факты. Источники все указаны. Доказывайте мне теперь, что вы всё врёте!