Реальные локации

Автор: Александр Гор

Решил присоединиться к флешмобу Елены Станиславовой "Реальная локация".

Условие - реально существующие населённые пункты или любые другие места действия в книгах.

Даже сложно что-то одно выбрать, поскольку только в четырёх из опубликованных и публикуемых мной 21 книге нет привязки к реально существующим объектам. Причём, две из них фэнтезийные, а две описывают приключения на выдуманных планетах.

Пожалуй, самая подробная и "массовая" привязка к реальной местности, в книге Всадники пост-постапокалипсиса и цикле про Порожских отморозков. Но если в цикле сохранены все названия топонимов, то во "Всадниках пост-постапокалипсиса" практически всё изменено. Но очень даже узнаваемо людьми, живущими в описанных местах и немного знакомых с их историей.

Бомбоубежищем в местном фольклоре называли бетонный бункер командного пункта комплекса ЗРК. С началом прихватизации кто-то прихватизировал не только оборудование разорившегося завода по сборке конных саней и телег, землю под заводом и посёлком, но и часть бетонных плит с укрытия для тягачей-ракетовозов, примыкающего к КП.
Саму «точку» ликвидировали где-то в 1968 году. Я не разбирался, из-за чего. Скорее всего, зенитно-ракетные части, прикрывавшие «атомные» города Челебеевской и Свердловской области, перевооружили, и пусковые позиции, «заточенные» под конкретный тип ракет, стали попросту не нужны. Его и так-то использовали лишь время от времени. По крайней мере, отец рассказывал, что в соседней деревне Сержанка, через которую проходила основная дорога в Берёзовую Рощу, за время существования «ракетной части» машины с ракетами проходили туда и обратно всего раза два или три. Проезжали в горы, спустя день-два производили пуски пары-тройки ракет, а потом возвращались. Но, помимо двух взводов, охраняющих объект, там постоянно работали какие-то учёные. Что им там нужно было, никто вообще не знал.
Года два объект пустовал. Мой дед как-то поехал на служебном «Москвиче-408» (он тогда работал в городе и возил какого-то начальника) из Сержанки в Ульяново к родственникам через Берёзовую Рощу и Богородицк, и взял меня с собой. И мне хорошо запомнились пустующие боксы, отделанные местами побитой кафельной плиткой, заброшенная казарма, складские помещения, небольшой сборно-щитовой домик на террасе между гаражом и казармой, вокруг которого в траве валялись какие-то пожелтевшие на солнце круглые разлинованные по радиусу бумажки. Как выяснилось спустя много лет, когда я уже побывал на производственной практике на оборонном предприятии, использовавшиеся в самописцах, фиксирующих температуру, влажность, давление в климатических камерах.
Это нынешним умом я осознаю, сколько странностей было в «запасной позиции ЗРК», а во времена нашего с Машей счастливого детства всё воспринималось как само собой разумеющееся. И непропорционально большое число квартир офицерского состава для гарнизона из шестидесяти или чуть больше солдат (шесть четырёхквартирных домов плюс тот самый щитовой барак, судя по планировке, явно выполнявший функцию гостиницы), и чрезмерно мощное электропитание (линия шесть киловольт и как бы не полумегаваттный трансформатор, к которому она подходила), и некоторые особенности конструкции самого «бомбоубежища». Кстати, тот самый дом-«гостиница» по неизвестной причине сгорел как раз перед переселением обозостроительного завода из Сержанки в Берёзовую Рощу. Только он сгорел, больше ничего.
Помимо кабеля, питающего завод, расположившийся в брошенных «вояками» ангарах и бывших складских помещениях, к трансформатору был подведён и ещё один, не менее мощный, заведённый в железную трубу, уходящую неведомо куда. Здания посёлка отапливались от котельной, но трубы от неё ни к командному пункту, ни к прекрасно сохранившемуся караульному помещению, к которому выводил добротный дощатый настил через заболоченную пойму ручейка (того самого, что прокопал рытвину, в которую я не захотел соваться), не шли. Хотя и печки в караулке тоже не было.
Помимо укрытий для ракетовозов, была у «бомбоубежища» и отдельная разгрузочная эстакада, на изуродованной взрывом бетонной поверхности которой были видны следы, скорее всего, рельсов вагонеток, шедших до глубокого квадратного отсека шлюзовой камеры, более напоминающего разрушенную шахту мощного грузового лифта. Немного в стороне, уже внутри КП, был странный тупичок с ровным, залитым бетоном полом. Со временем бетон на ближней стороне тупичка растрескался, обнажив что-то похожее на верхнюю ступеньку ведущей вниз лестницы. Правда, со временем разрушилась и осыпалась вниз и часть перекрытия тупичка, и теперь эта «ступенька» покоилась под десятисантиметровым слоем земли.
Ходили слухи, что под явно искусственным холмом, примыкающим к «бомбоубежищу», находятся ещё какие-то подземные помещения. Подпитывала слухи мощная бетонная плита, с которой грунт смыло дождями. А желающих копать минимум метровый слой глины, перемешанной с обломками цветных кусочков глинистого сланца, как над укрытиями для ракетовозов, чтобы убедиться в их справедливости, не находилось. Пока «прихватизаторы» не пожелали увезти себе на строительство дач или гаражей и эту плиту. Поскольку сверху на ней не нашлось петель, чтобы зацепить крюками автокрана, они попытались подкопаться под плиту. Но не тут-то было! Вырыв полуметровую яму, до нижней грани они так и не добрались, и это стало подтверждением версии, что плита – фундамент под радиолокатор ракетного комплекса. Правда, обзор стоящему на этом месте локатору закрывала бы торчащая неподалёку гора Любви, на гребне которой следы установки локаторов как раз сохранились. А вот оттуда обзор по горизонту мог составлять никак не менее 270 градусов.
Завод, как я уже вспоминал, в начале 90-х на волне общей нехватки оборотных средств разорился. Точнее, нашлись «доброжелатели», которые купили территорию и помещения, закрыли производство, заявив о планах превращения расположенного в горах посёлка в подсобное хозяйство автозавода. Потом пару раз менялись собственники, пока в очередной раз не нашли «благодетели» с грандиозными планами превращения территории в «центр экологического туризма». Выплатили ещё доживающим без электричества, без централизованного отопления, без водоснабжения из артезианской скважины людям какие-то средства, позволяющие купить халупки в окрестных деревнях, и по-быстрому сровняли бульдозером с землёй все строения. Кому-то, ну, очень нужно было, чтобы в бывшей военной «точке» не осталось ни единого жителя.

На карте - место бывшего посёлка Зелёная Роща, превратившегося в книге в Берёзовую Рощу. Кольцевая структура южнее - те самые позиции зенитчиков, в центре которых находится "бомбоубежище". Проплешина правее крутого поворота дороги - западный склон горы Любви. Очень крутой горы, между прочим.

Вид на северный склон горы Любви.

Упомянутый в книге посёлок Сержанка на самом деле называется Урал-Дача. Почему переименован именно так, видно на фрагменте карты.

Посёлок Архангельское в книге стал Богородицком, а Ленинск - Ульяново. Нижний Атлян назван в книге Шиферным (в данном фрагменте не упоминается) из-за того, что в нём когда-то добывался тальковый шифер. А речка Атлян, где добывалось золото, в книге называется Золотой. Деревенька Осьмушка стала Десятинкой. Челябинск - Челебеевым, город Миасс - Чашковкой (по названию хребта, на склоне которого был основан), река Миасс - Няшей, а Златоуст - Косотуром. По горе, расположенной в центре города.