Бродский не был великим поэтом...

От Василия в письменном виде

Ничего не осталось почти —

Всё держал он в уме, не предвидя,

Что однажды погибнет в пути.

Он разбился на скользкой дороге,

Схоронили коллеги его,

И остался лишь Бродский в итоге,

Хоть о жизни не знал ничего.

Это стихотворение Андрея Добрынина (всё полностью) я продекламировал про себя раз, наверное, двести — пока откапывал снег вокруг грузовика, который пурга, начавшаяся внезапно как артналет, сдула-таки с обледеневшей трассы. Я давно заметил, что декламация хороших стихов позволяет задать ритм и сделать тяжелую монотонную работу куда менее тяжелой и монотонной. Это стихотворение легло мне на душу, как некоторое заигрывание с судьбой, на которую (как всем известно) негоже роптать. Кроме того, меня не сразу отпустила та внезапность, с которой порыв ветра отправил небольшой по меркам дальнобоев, но все-таки гружёный фургон на пределы дороги, как хоккеист одним броском отправляет шайбу на другую сторону хоккейной коробки. Еще я вспоминал фразу из «Чайки по имени Джонатан Ливингстон», где описывается, как податливая водяная гладь встретила падающую с большой высоты птицу с той твердостью, которую ожидаешь от бетона, а вовсе не от воды — я вспоминал ее, косясь в промежутках между взмахами лопаты на снег вокруг, такой мягкий с виду и такой твердый, когда пытаешься выковырять его из промежутка между вывернутыми колесами и раздавленным в лепешку радиатором...

Так о чем я?

Андрей Добрынин — замечательный поэт, «Чайка по имени Джонатан Ливингстон» — великая книга, а я все-таки доехал до дома — можно обнять жену и отсыпать гостинцев детям!!

А на презентацию книжки издательства КПД в Москве на ВДНХ я не успел бы так и так — вообще без шансов :0(