Цифровой демон: полюбить смерть

Обзор сериала "Видоизмененный углерод" (Netflix, 2018-2021)

"...страх смерти — это полезно".

Р.Морган

Желание написать обзор возникло давно, но торопиться поднимать объем затронутых там тем не хотелось. Не касаясь сторон мастерства создателей из Netflix, расскажу в основном о резонансе: эмоциональном и ментальном, который он вызвал. Критику по нему не читал сознательно, и это, может, не очень профессиональный и классический обзор картины. Так, слепок эмоций и осадок цифровых переживаний.

Фильм снят по сценарию одноименного дебютного романа Ричарда Моргана. Судьба произведения необычна. Права на экранизацию креатива были выкуплены у автора почти сразу после публикации, 20 лет назад. Только недавно (2018-2021) сюжет стал частью искусства кино. Если набросить на фабулу шапку "фантастического триллера", то она не покроет и половины тематических разветвлений сериала, в котором есть лирическая драма, философия антиутопии нуара, внесистемный киберпанк индивидуализма, зрелищный боевик и многое другое.

Очень коротко, синопсис: через 400 лет мир будущего укатал время, позволив людям жить вечно. Энергия смерти перешла в царство ментальности цифровых технологий. Средоточие жизни переходит в кортикальный стек-имплант, который имеет каждый в районе позвонка атланта. Там содержится оцифрованное сознание личности, и беречь нужно не ткани и сердце, а его. В нем собрано все: память, эмоции, прошлое, характер. Это разрывает состояние смерти на два полюса: настоящую, когда цифровая игрушка испорчена (реальная смерть), и мнимую, когда можно стараниями близких или друзей подарить стеку новую телесную оболочку.

"Когда у тебя слишком много жизней, есть опасность забыть о страхе смерти.

«Старуха с косой» уходит на покой как старомодная метафора."

Р.Морган

Мотив карнавала, о котором когда-то писал М.Бахтин, анализируя "Декамерон", по размаху применения в этой саге, сравним с переходом из каменного века в железный. Сначала все эти смены оболочек, когда девочка смотрит глазами из тела старухи или когда мужчину обрекают на женскую анатомию, сознание принимает сложно. Но постепенно вспоминаешь, что это уже давно существует в реальности. Выражения "выйти из себя", "сам не свой" — в какой-то мере тот самый чендж себя на кого-то.

Тема вечного существования создает новые проблемы, где люди начинают сражаться не за саму жизнь, а за ее продолжение, зная, что оно возможно, но в другом теле. Это выглядит легкой иронией автора над темой кармы и перерождения. Страх смерти, отнятый у людей, постепенно расслаивает общество на высших и низших. В сериале нет привычного "среднего класса". Общество расслоилось на низы, военный Протекторат, курирующий планеты-колонии нового мира, и плебс, отрабатывающий страданиями и болью вечность мафов. Так зовутся долгожители и высшая привелигерованная каста. Место "среднего класса" занимает новая прослойка — уподобленные людям человекоподобные образцы искусственного интеллекта. Они живут в своих цифровых концептах, как владелец иллюзорной гостиницы "Raven" отельер По.

Начинается сериал с детективной истории, где одного из мафов убили после возвращения с удачной сделки с японцами. Это произошло, пока он перегружал себя после телепорта, чтобы сохраниться. Кто это сделал, он не помнит. Чтобы найти своего убийцу он из небытия (тюремной заморозки) извлекает последнего посланника Такеши Ковача. Это легендарная личность, умеющая совмещать жизнь в обоих планах - цифровом и реальном. Ему и предстоит найти преступника. Общение этих двух людей и их окружения с некоторыми ретроспекциями в жизнь Ковача становится основой первой части сериала. Сюжет, в основном линейный, и краткие вставки из прошлого не мешают, а дополняют картину происходящего.

Посланник цинизмом, внутренним надрывом и замкнутостью чем-то напоминает лермонтовского и врубелевского Демона. Креативная личность, живущая в капсуле самодостаточности, стремящаяся не привязывать себя отношениями, будь то любовь или дружба. Это своеобразный внутренний воин, отстраненный и от предложенного образа жизни, и ее ценностей. Этим подходом он подкупает и становится своеобразным безопасным проводником в незнакомом мире. За ним интересно наблюдать.

Психологический фрейм, на котором держится костяк фабулы, сосредоточен на некоторых проблемах:

1. Так ли это хорошо — утратить смерть.

2. Пространна и глубока мысль о природе человека, где он представлен, как вечное космическое зло, заключенное в оболочку тела, вынужденное в себе скрывать природную агрессию. Жизнь становится лишь дорогой сдерживания в природе мира и физике явлений этой звериной сущности.

3. По касательной, молчаливо висящими на стенах картинами классиков Брейгеля, Густава Климта, Франсиско Гойи, показаны горизонты идеализации и демонизация человека в искусстве. Полотна являются мгновенно мелькающим размытым фоном. Они обычно появляются в сценах с высокой эмоциональной нагрузкой: убийства, угроз, предательства или агрессии.

Их тематика, отражая философию картины, касается краеугольного соотношения временного и вечного. Так незримо появляется древний миф о Сатурне, поедающем своих детей. История создания бельведерского экспоната "Золотой поцелуй" — аллюзия на тему любви, как вечной ценности и такой же клетки. Искусство в сериале — лишь фон и предмет коллекционирования привилегированных, оно утратило ту роль, которую играло раньше, в период гениев, еще сохранивших возможность умирать единожды.

4. Тема романтиков, подлецов и революций в картине связана с легендарной личностью, создательницей бессмертия и кода для кортикального стека. Келл разочаруется в своем изобретении, когда увидит плоды "бессмертия", сделавшие несчастных еще зависимее, а богатых еще свободнее. Она создает группу мятежников, чтобы остановить этот тупиковый путь цивилизации.

В именах героев сериала  закодирован лептонный след литературы. Имя героини Фалконер напоминает знаменитого классика Фолкнера, а владелец отеля По — харизматичного автора мистического "Ворона". Теневые роли, которые получило искусство слова в реестре ценностей будущего. Имена — все, что осталось от литературы прошлого, когда книги стали чем-то вроде сувениров.  Лишь имена гениев, чем-то вроде брендов, как корневые директории, ветвятся в сознании будущих людей. И это искусство, как и живопись, идет только фоном. Тема революционерки Фалконер чем-то напоминает историю советского ученого академика Сахарова, сожалевшего о своих наработках по ядерной физике.

Во втором сезоне картины идейным месседжем становится мотив памяти. На рынке душ можно купить чьи-то воспоминания и, встроившись в носитель, переживать чужие страсти, будь то душевная боль или физические страдания. Утрата памяти и расщепление личности со всеми выходящими из этого последствиями, рассмотрена в самых разных проекциях. Это и тема личных отношений с близкими, где потеря любимого человека равноценна забвению. В социальных институтах власти это знакомое уже "непредсказуемое прошлое" и переписывание истории по-новому.

Представители цифровой прослойки тоже не лишены страданий, когда пытаются стать похожими на людей. Страх перезагрузки для них, равносилен потере памяти, почти как у людей, после комы или травмы. Между настоящими людьми и синтами (люди в цифровом концепте) существует негласное противостояние. Первые более лояльны ко вторым, а вот ушедшие в мир цифровых иллюзий относятся к живой органике, как к низшему проявлению материализованного времени.  

Самым тонким и щемящим в сериале выглядит мотив "ненужности" уровня отслужившей вещи. Откат из отношений после сыгранной роли, когда нужный человек становится прошлым, показан глубоко продуманным психологическим нарративом. Это уравнивает органику и цифру, так болезненны реакции Такеши Ковача и По, когда заканчивается их миссия, и они становятся лишь воспоминанием и выводится за рамки отношений в никуда.

Тема последовательно раскрывается в двух сюжетных линиях. Одна из них — история Такеши Ковача и Кристин (лейтенант Ортега детектив из полицейского участка, в оболочке прежнего коллеги которой был возвращен Посланник). Зеркально расставание повторится в отношениях отельера По и спасенной им Лиззи Иллиот, утратившей тело и оставшейся в Синте (цифровой вариант существования). Чем-то отдаленно первая линия, когда Такеши Ковач вынужден сдать оболочку, выданную ему для роли расследователя преступления Мафа и закрыть отношения с Кристин, напоминает мопассановскую "Пышку". Обыденной и жестокой правдой "ты важен, пока ты нужен", даже в любви, где элемент корысти считается зазорным.

Почти каждая серия, а иногда и сцены внутри них, предваряются внутренним диалогом, смысл и значение фраз помогает увидеть акцент философского плана сквозь экспрессию обыденного сюжетного или поведенческого фрейма. Вот примеры некоторых таких реплик:

"Никогда ничего не жди, только тогда будешь готов к чему-угодно".

"Первое, что ты поймешь: все не то, чем кажется. Не верь своим мыслям. Не верь ничему. Тому, что видишь, тому, что слышишь. Тому, что тебе говорят. Тому, что кажется воспоминаниями".

"Ты - это твое тело. Ты сбрасываешь его, как змея кожу."

Тема негативного изначалия и агрессивной сущности человеческой природы чем-то повторяет монолог Смита из "Матрицы", где он называет человечество раковой опухолью на теле Земли.

"Мир противостоит самой нашей сути. Он словно кожа, что мы натягиваем на кости, мышцы и жилы нашей врожденной первобытной жестокости. Насилие всегда было частью нас, словно паразит, затаившийся в теле и пожирающий нашу ярость, чтобы отъесться и вырваться на свободу. Мы понимаем только силы - войну".

"Технология победила смерть. Но с бескрайним будущим приходит бездонное прошлое. За нами следуют призраки, уродливые порождения нашей потаенной боли. Пока наконец...мы сами не возжелаем смерти."

Во второй части сериала бессмертие зеркально переходит в поиск и желание больше никогда не воскресать. Этот кольцует тему времени в проекции вечности, соотношении души и тела, в желании остаться собой и только собой. Второй генеральной линией становится мотив духовного перерождения. Он окрашен эмоцией ностальгии героев по самим себе, еще не вкусившим иллюзий цифрового совершенства. Рассуждения одного из героев о том, что в любви мы часто ищем прошлое, которое уже стерто, как и душа человека, который когда-то был близок, болезненны, но правдивы. Ведь меняется не только тело, но само средоточие жизни — частный код души, который, как считается, записан в вибрациях голоса.

Второй сезон начинается песней местной дивы в небольшом кафе. Слова ее звучат так: "Я храню тебя у себя под кожей, я храню тебя глубоко в сердце своем, так глубоко в сердце, что ты стал частью меня."

Цифровые продолжения человеческой памяти, как будто в долг у настоящего сердца берут и частоты, и время, и натальные волны рождений. Почти все каналы восприятия — звуки, краски и фотографии, эмоции и мелодии души продолжены там, за черным зеркалом спящего экрана. И сегодня потерять свое цифровое продолжение почти так же больно, как близкого. Того, о котором знаешь, но не ждешь от него: ни встреч, ни слов, ни помощи. Но от того, что он есть, тебе еще не так одиноко.

Один из важнейших критериев качества и ценности сериала: его можно и не скучно пересматривать.