А поговорить?

Сопровождаемые свитой, молодые прошли в спальню. Ильдика буквально окаменела, когда придворные дамы начали её раздевать. Всё так, всё именно так и полагалось, но девушка впервые в жизни задалась вопросом: зачем? Под слова восхищения, уместные для ситуации, с её головы сняли фату, которую Ильдика вернула себе только перед завершением бала, затем мантию, тяжёлую верхнюю юбку…

«Зачем это всё? – в отчаянии думала принцесса, продолжая улыбаться. – Это же… неприлично… На меня же все сейчас смотрят…». Она боялась оглянуться в ту сторону, где кавалеры проделывали подобные манипуляции с её мужем.

Неприличного, конечно, ничего не было, наоборот: подобный обряд предписывали приличия.

Шурша к её ногам падали нижние юбки, одна за другой. Чьи-то нежные пальцы расшнуровали корсет, и Ильдика резко выдохнула. Ей казалось, что мужские взгляды физически касаются её кожи.

Девушка переступила через одежду босыми нами (с них уже стянули туфельки), и руки малознакомых женщин подхватили её.

– Иль, – тихо шепнул Ульвар, – дай мне руку.

Она быстро глянула на него. Король стоял перед ней в одних кальсонах и ждал. Он был спокоен, словно их не окружало целое море любопытствующих людей. Ильдика вложила в его левую свою правую руку и вновь потупилась. Ульвар невозмутимо довёл жену до кровати и помог забраться, затем сел рядом и весело сказал своим бархатным баритоном:

– Благодарю вас. Мы с супругой ждём всех вас на турнир завтра.

Толпа поторопилась выйти, слуги притушили свечи и закрыли двери. Супруги остались одни.

– Хочешь вина?

– Ч-что?

– Ты очень напряжена и скованна, – мягко заметил он. – Я и забыл, как это всё нервирует в первый раз.

Губы Ильдики задрожали. Она никак не могла поднять глаз.

– Т-ты тоже нервничал… первый раз?

– А то. Мне тогда было шестнадцать. И я чуть в обморок не упал. Честно. Даме пришлось буквально всё сделать за меня самой.

Тогда она всё же отважилась и посмотрела на него. Голубые глаза откровенно смеялись.

– Ты лжешь.

– Немножко. Ну так что, тебе налить вина?