Светлый властелин

Ну как, светлый.

Разве что по меркам нашего тёмного-тёмного фэнтези.

Во всяком случае, когда он убеждал последних защитников сдать осаждённый город, то обещал "царствовать, а не зверствовать".

И воевать он будет с тем, который тёмный.

И вообще, блондин.

В общем, если уж зашла речь о правителях, пусть будет он.

Идея для поста подсмотрена здесь: https://author.today/post/474860

Вот героиня встречается с ним первый раз:

   В этот день Фран впервые увидела Роксахора. Она ещё не знала, что смотрит в лицо войне, которая через пару недель обрушится страшным бедствием на восточные земли Империи и навсегда изменит картину мира. Лицо было смуглым, молодым и целеустремлённым. 

   Утром Фран задержалась у источника. Внутри монастырской ограды существовал колодец, но пользоваться им не приветствовалось. Принято было носить воду из каменистой низинки в часе пути. Ученики протоптали дорожку, едва заметную на жёсткой земле с редкими кустиками полыни. Считалось, что прогулки с вёдрами способствуют духовному совершенствованию. С этим Фран готова была согласиться. Даже сейчас, когда каждое утро неизменно наступала её очередь, она не роптала. 

   В чём-то Край Пустыни был похож на море - бесконечностью горизонта, безмолвием и непостижимостью воздушной бездны, распростёртой над головой, безмолвной, но не бесстрастной - она всегда это понимала. Но если ей по-прежнему хотелось стать прозрачной для взгляда этой бездны, то здесь, на краю света, она обнаружила в своей душе пустячок, который не стыдно было ей и предъявить: какой бы она не была недостойной, сейчас она заботится об Учителе - вот вёдра, вот коромысло - есть и от неё в мире польза. 

   Плеск и блеск родниковой воды не отпускали от себя сразу, дарили минуты чистого созерцания, блаженного безмыслия. Иногда минуты затягивались. 

   Когда Фран собралась в обратный путь, солнце уже встало достаточно высоко. Солнце окрашивало в нежный розовый цвет пыль, которую поднимали копыта их коней. 

   Фран сразу сообразила, откуда возвращаются всадники, и встревожилась от своей догадки. Было похоже, что в её отсутствие в монастыре побывали необычные гости. 

   Они приближались. Сверкающий, как утренняя звезда, повелитель призрачного народа пронёсся мимо застывшей на пути девушки, едва удостоив её взглядом. Четыре вороных коня несли его спутников, жеребец юного царя был золотистой масти. Он и сам жарко горел золотом - от львиной гривы волос до последнего из звеньев лёгкого и звонкого варварского доспеха. Только глаза были светлые и холодные. 

   Один из кочевников что-то крикнул ей на своём языке. Остальные захохотали. Щёлкнул кнут, коромысло полетело на землю, ноги окатила ледяная вода. 

   Всадники удалялись в сторону голубоватых гор, за которыми начиналась настоящая Пустыня Сагерах. Место, где нечего делать живому человеку. Фран проводила их взглядом. Хвост царского скакуна был выкрашен в ярко-красный цвет. 

   

   Воды в тот день она не принесла, потому что бежала налегке и как можно быстрее. Учитель встретил её измученной, но ласковой улыбкой. 

   - Ты их видела? Не дадут умереть отшельником. Полтора года не вспоминал наставника, а теперь явился. 

   - Кто? 

   - Роксахор, владыка пустыни. Семилетним его привёз сюда отец. Его и пару сверстников в придачу, чтоб не скучал. Тогда это был настоящий волчонок. А теперь... 

   - Лев. 

   - Ты тоже заметила? Колдун его отца так и сказал: родился великий воин. Великий царь. Сам дух войны будет разить врагов его рукой. Вождь здраво рассудил, что к особой судьбе ребёнка надо готовить особо. 

   - Но как? 

   - Самым неблагодарным образом. Обуздывать страсти, воспитывать ум. Это как учить волков не рвать сырое мясо. К траве я их, конечно, не привадил, но некоторого смягчения нравов, надеюсь, добился. Иначе они бы не стали тратить время на уговоры, а взяли то, что им нужно, сами. 

   - Зачем они приходили? 

   - Ну... Знаешь, удивительные это люди, колдуны Пустыни Сагерах. Как им удалось выведать то, в чём даже я себе боялся признаться? Роксахор явился требовать отдать ему Слёзы Зеркала. 

   - Что? - озадаченно переспросила Фран. Она всё ещё часто дышала после бега и перенесённой тревоги, но в последних словах ей почудилась новая опасность. 

   - То, что пришло сюда вместе с тобой. Я долго отказывался этому верить. Помнишь ли ты легенду о Горном Зеркале? 

   Перед тем, как оно оказалось разбито, на земле случилось последнее великое чудо. Ангел Господень превратил камень в воду и напоил человека. Спасённый от жажды набрал воды впрок и сберёг немного влаги для будущих поколений. 

   Сосудец, который дал тебе Берад, может оказаться не только величайшей реликвией, но и вместилищем большей. Мне страшно даже представить, какие энергии спят в этих нескольких каплях. Память о мире до падения, память об Образе Божьем, целостном и едином. Эта водица вспоила великих пророков, и даже нынешние боги должны склониться перед святостью этих капель. 

   Кто достоин такого подарка? Не Роксахор, нет. Он прекрасен, но он хищный зверь. Десять лет я читал с ним книги, учил молитве. Он умён и образован не хуже любого из принцев. И воспитан, да,- сегодня он пальцем меня не тронул, но за следующий раз я не поручусь. Он рождён, чтобы утопить в крови половину Империи. Но... его армия встанет на пути Амей Коата и будет нашей главной военной силой до прихода Спасителя. 

   - Эвои Траэтаад... 

   - Тот, кто достоин. Хотел бы я успеть его увидеть. Да поможет Господь нашим мальчикам. 

   Фран кивнула. 

   - Чего я не понимаю,- сказала она немного погодя,- откуда она взялась, эта армия. Пустыня мертва, окраины Империи немноголюдны. Ещё недавно кочевников считали бедными тёмными дикарями, живущими в бесплодных степях и песках. И какая перемена. 

   - Всё меняется, даже пустыня. Ей не стать цветущим садом, но не быть уже и верной смертью на пути в восточные страны, те, откуда морем купцы привозят пряности, шелка и драгоценные камни. 

   - И ому. 

   - И ому. И лучшее в мире оружие из синей и чёрной стали. Несколько семей мастеров-оружейников бежали в Пустыню от притеснений магаридского тирана Хава. Кочевники были гостеприимны, оружейники благодарны. А дальше всё произошло очень быстро. 

А это второй:

   Яркое солнце выбелило пыль на утоптанной площадке двора. Ворота были сорваны, в пустом проёме голубело небо. 

   - Я обещал вернуться, учитель,- Роксахор скупо обозначил почтительный поклон. Зерцало на его груди отбило луч света, ударивший Фран по глазам. Один из воинов принёс наставнику деревянное резное кресло. Незваные гости остались на ногах. Фран тоже не предложили сесть. Она не падала только потому, что доставивший её варвар не выпускал её из охапки. Но это казалось пустяками по сравнению с тем, каково приходилось учителю. Слишком мало жизни оставалось в его теле, его плоть словно стаивала с костей и только сила могучего духа позволяла ему держаться с прежним невозмутимым достоинством… У себя на родине Фран за сутки, а то и раньше понимала, которому из домов ждать покойника, и сейчас ей леденило сердце очень похожее предчувствие. 

   - Я не хотел быть невежливым,- продолжал царь Пустыни, - и всё искал способ убедить тебя отдать нужную мне вещь. Долг есть долг, но перед мальчиком,- Роксахор кивнул в сторону Фран, - у меня нет обязательств. 

   Смуглые руки, державшие Фран, обшарили её тело. 

   - Это девка,- уверенно заявил варвар. 

   - Да ну? - Роксахор скользнул по ней взглядом,- а я слышал, как кто-то хотел умереть отшельником. Ты удивляешь меня, учитель. 

   - Придёт время, девочка удивит тебя сильнее. 

   - Пусть сначала до вечера доживёт. А это, кстати, зависит от меры твоего сострадания. 

   - Что ты собираешься делать? 

   - Что может сделать десяток мужчин с малолетней оборванкой, чтобы разжалобить упрямого старика? Надо подумать. Помнится, у тебя доброе сердце. Значит, управимся до заката. 

   - Зачем тебе эта вещь? - голос старика звучал тихо, но ровно. 

   - Посрамить ваших тухлых богов. Тёмный Одо говорит, её хозяин никому не по зубам - и бессмертным. Он обещал, что я дойду до Меды. 

   - Раньше я бы тебя благословил. 

   - Раньше для меня это много значило. 

   Несколько минут все молчали. Потом старик повернулся посмотреть на девочку. У той душа разрывалась от страха и унижения. Причём страха не за себя: её самые дурные опасения на свой счёт гарантировали ей неприкосновенность. В её сумрачном взоре наставник прочёл недвусмысленное: "Поступайте как нужно, учитель, не думайте обо мне". 

   Ясный взгляд ей ответил спокойно и просто: "Я всегда поступаю как нужно". 

   А потом она услышала его голос, такой же твёрдый, но ещё более тихий: 

   - Хорошо. Ты получишь то, что просишь. 

   Улыбка осветила лицо Роксахора. 

   - Спасибо. Знаешь, я вовремя ушёл от тебя. Ты лучший из наставников, но это - это лишнее. Ты пожалел девчонку, а мне было жаль нанести тебе обиду. Это глупо, но я рад, что обошлось угрозами. 

   Не говоря больше ни слова, старик достал из складок одежды изящную старинную вещицу, привязанную к кожаному шнурку, и протянул вперёд. Солнце лизнуло округлые бока стеклянного сосуда перед тем, как он скрылся в смуглой горсти подоспевшего варвара.