Зарисовка в стиле полного сюрреализма

Дорогие друзья, после того как закончил второй том Синей птицы, отдал свое соображение просто на откуп музе, шизе и  прочему бреду. Положил пальцы на клавиатуру, дал им волю, и в итоге родилась крохотная зарисовка. В народ она вряд ли пойдет, так как, если продолжать в виде полноценного произведения, там будет слишком много сюрреализма и абстракций. Но в качестве просто рисунка карандашом на полях вполне пойдет.

----------------------------------------

- Мы лишние. Потому мир вытолкнул нас, - произнёс Антон и добавил: - Он и так переполнен.

Я поглядел на своего спутника. Тот сидел на краю небоскрёба, положив руки на колени так, что кисти свисали. Одет в новые джинсы и голубую рубашку.

Антон встал и принялся балансировать на самом краю. А я опустил взгляд вниз. В отличие от моего спутника, мир был сер, словно выцвел или покрылся пылью. Бесцветные машины, растягиваясь в туманный шлейф, двигались по блёклым улицам. Бесцветные люди, похожие на дрожащие клочья серого дыма, шли по тротуарам мимо серых витрин. Только те вещи, что неподвижны, хорошо различимы. И это было похоже на чёрно-белую фотографию на длинной выдержке.

Но на самом деле тенями были мы. Я ещё не привык, так как всего день здесь. Долго бродил, сходя с ума, так как люди и машины проходили сквозь меня, ничего невозможно подобрать – пальца проходили сквозь. Кое-какую преграду для меня составляло только то, что монументально: старое дерево, давно построенный дом, много лет назад оставленная машина.

А Антон, кажется, сошёл с ума. Он не удивился мне. Не проявил каких-либо эмоций. И вообще, вёл себя так, словно так и должно быть. Я случайно на него наткнулся. Увидев, долго орал и бежал вдогонку. А он… 

«Привет. Пасмурно, не находишь?»

Словно так и положено. Словно человек, вышедший из бесконечного серого марева, когда ты один во всей вселенной – это галлюцинация. Воображаемый друг.

 «Я здесь уже десять лет», - говорил спутник, словно сам с собой. 

А я - всего сутки. Наверное, моё сознание не хотело свыкаться с той мыслью, что все это по-настоящему, а не сон. Сознание не хотело верить, выталкивало из себя, но внутри уже рождался страх

Я оглянулся на дверь, ведущую с крыши на лестницу и в подъезд. Дверь редко открывалась, и потому пришлось протискиваться сквозь неё, словно через узкую щель.

- Мы лишние, - бормотал Антон, глядя вниз, словно бездна звала его, - мы мертвы.

Я вздохнул встал рядом со спутником. Нет, не собирался прыгать, просто считал, что так правильно.

- Да, мы умерли. И мы призраки, - произнёс Антон.

Я пожал плачами…

А в следующий миг подскочил на месте.

Ибо сзади раздался звонкий и очень даже бодрый голос, принадлежащий девушке лет двадцати.

- Так! Ты быстрее прыгай! Надоел уже! А ты отойди от края!

Я резко развернулся. Да. Девушка. Живая. Яркая. Словно с открытки про тропические приключения: белая футболка и сочные зелёные шорты с дольками арбузов на ткани. А ещё у неё был кобура с пистолетом, как в фильмах про детективов.

От радости в груди забилось сердце. Живой человек. Настоящий живой человек.

- Тебя как звать?

- Семён. А это Антон, - указал я пальцем на своего спутника.

Девушка, ухмыльнулась и быстро подошла к нам, а потом небрежно толкнула угрюмого Антона с крыши. Тот молча полетел вниз.

- Ты что делаешь?! – закричал я и бросился к краю. Ожидал увидеть тело на асфальте, но там ничего не было.

- Так! Всё! Выбрось его из головы! Он всем нам по первости голову морочил. 

Я несколько раз перевёл взгляд то на девушку, то на улицу у подножья небоскрёба.

Это какой-то сюрреализм. Сумасшествие.

- Я Надя, - бодро произнесла девушка, подхватила меня под руку и потащила подальше от края.

Я даже не сопротивлялся.

- Что он успел тебе наговорить? – протараторила Надя и на полном ходу влетела плечом в дверь. Створка не шелохнулась. Но зато сама девушка, немного морщась, стала просачиваться сквозь покрытый облупившейся краской металл, словно вода сквозь плотную вату.

Несколько секунд, и уже я стал погружаться преграду. Заговорил, когда оказался на лестничной площадке.

- Ну, что мы лишние. Что нас вытолкнули. Что мир перенаселён. Что мы умерли и теперь призраки.

- Да? А мне – что мы в коме в палате реанимации, и все это глюк. Он каждому бормочет что-то своё. И будет бормотать. 

- Так он не разбился? – изумился и встал на месте.

 Моя рука выскользнула из хватки Нади, которая пробежала ещё несколько шагов, прежде чем остановиться. 

- Я же говорю, выкинь его из головы. Он не человек. Он би́тый.

- Кто?

- Ну, битый. Разновидность мрази.

- Какой мрази?

Девушка насупилась и провела ладонями по голове, словно приглаживая волосы.

- Подожди. То есть ты сутки бродишь по изнанке и ни разу не столкнулся ни с одной мразью, кроме угрюмого битого? Ну ты везунчик! – внезапно восхитилась непонятно чему моя новая знакомая.

- Ладно, пойдём. Дома все расскажу.