О критике и "заклепочниках"

Добрый вечер всем, кто еще не устал от праздников! 

О чем сегодня хотела замутить беседу – о критиках всеми нами любимых, ибо четкая заповедь литературной библии: критикуя сам, дай покритиковать другому. Но есть разница между критикой и критиканством. Например, не пишется рецензия с целью разгромить оппонента, по той или иной левой причине попавшего под раздачу люлей. Хорошая рецензия предусматривает беспристрастный разбор, с указанием сильных и слабых сторон произведения. Конечно, личные предпочтения всегда имеют место, кому-то нравится розовое, а кто-то любит погорячее, и все же критика, на мой взгляд, должна быть максимально направлена на литературные достоинства и недостатки произведения, и должна рассматривать вещь в общем контексте, без отрыва от общей концепции. 

Например, вот что пишет Аристотель в своей «Поэтике», предлагая авторам варианты опровержений критиков. «Заклепочникам» всех родов посвящается.

«В самой поэтике бывают двоякого рода ошибки: одни по существу, другие — случайные. Например, если какой-нибудь поэт правильно наметил изобразить какой-нибудь предмет, но не мог этого сделать по слабости поэзии, то в этом вина самой поэзии. Но если он сделал ошибку оттого, что наметил что-нибудь неправильно, например, коня, вынесшего вперед обе правые ноги, или допустил ошибку в каком-нибудь искусстве, например, в медицине, или представил в любом искусстве что-нибудь невозможное, то это не может вызывать упреков по существу самого искусства. Поэтому упреки критиков … следует опровергать со следующих точек зрения.

Во-первых — по отношению к самому искусству. Говорят: представлено невозможное. Да, допущена ошибка, но (искусство) право, если оно достигает своей цели. Ведь цель достигается, если таким образом оно делает ту или иную часть рассказа более потрясающей. 

Еще вопрос — в чем ошибка: в области самого искусства или в чем-нибудь ином, случайном. Не так важно, если поэт не знал, что лань не имеет рогов, как то, если бы он представил ее несоответственно действительности. Кроме того, если поэта порицают за то, что он изобразил неверно, то (можно сказать, что) так, быть может, следует изображать. Так и Софокл говорил, что он представляет людей такими, какими они должны быть, а Еврипид такими, каковы они в действительности.

А относительно того, хорошо или нехорошо у кого-нибудь сказано или сделано, следует судить, обращая внимание не только на то, что сделано или сказано — хорошо оно или худо, — но также и на действующее и говорящее лицо: кому, когда, каким образом, для чего; напр., для большего добра, чтобы оно появилось, или для большего зла, чтобы оно прекратилось.

Некоторые (нападки опровергаются) указанием на обычное употребление слова, например, многие смеси для питья называют вином; поэтому (у Гомера) сказано, что Ганимед наливает Зевсу вино, хотя боги не пьют вина; и медниками называют тех, кто кует железо 

А если кажется, что какое-нибудь слово имеет какое-нибудь противоположное значение, то необходимо обращать внимание на то, сколько значений может оно иметь в данной фразе.

(Бывают нападки и) «напрямик», или … критики неосновательно берут некоторые выражения поэта и [осудив их, сами делают вывод], как будто он сказал то, что им кажется, упрекают его, если это противоречит их мнению. 

Для поэзии предпочтительнее невозможное, но вероятное, чем возможное, но невероятное. А о том, что называют неправдоподобным (следует сказать) и так (как мы сказали выше), и то, что иногда оно не бывает неправдоподобным. Ведь «правдоподобно, что происходит и неправдоподобное».

А вы как думаете? Или взгляды Аристотеля устарели, и нынешним поэтам следует непременно вымеривать размеры заклепок?