Имя лжи и радости

Наследники Шамаша. Том 2. Рассвет над пеплом

Глава 20. Имя лжи и радости

Вместе с холодами на Аннаб опустился страх. Начало декабря ознаменовалось новыми загадочными побегами приговоренных к сожжению за колдовство преступников и казнью других осужденных. Несчастных пытали до изнеможения, а одна пожилая горожанка не выдержала пыток и испустила дух прямо на дыбе. Осужденных пытали даже после вынесения приговора, после признаний своих несуществующих грехов. Они все, как один, вылетали на метлах в печную трубу и мчались в Чёрный лес южнее Кабрии, где якобы предавались любви с чертями, волками да дьяволом, приносили в жертву младенцев, пили их кровь и обмазывались жиром.

Мучители любили применять орудие пыток под названием «Деревянная кобыла». Ее сколачивали из досок так, чтобы сверху получалась заостренная кромка. Раздетую подсудимую сажали на клин. Ноги не доставали до пола. Чтобы женщина не пыталась уменьшить своих мук, коленями стискивая бока «кобылы», подручные палача хватали несчастную за лодыжки и оттягивали ноги в стороны, или привязывали к ее ногам грузы. 

Однажды Александр, войдя к Ишмерай в комнату после одного из таких судебных процессов, где подсудимую мучили на «кобыле», сполз по стене на пол и долго не произносил ни слова. Девушка кинулась к нему, села рядом с ним на колени, затопила огонь пожарче, начала растирать его замершие руки, прижимала его к себе, обнимала и шептала успокаивающие слова, догадавшись,откуда он вернулся, что видел.

Людей хватали ночью, днём, вечером, за завтраком, за мытьём, в дивные минуты нежности, наслаждения или любви с женой или мужем. Людям не давали возможности защититься, их показаний на суде не слушали и в свидетели выбирали тех, кто ничего не мог сказать в защиту осуждаемого. В ход шла самая отвратительная клевета и самая греховная ложь. Детей оставляли без родителей, а нередко вслед за родителями судили и детей, как отпрысков дьявола.

Ишмерай, заставившая опустошенного Александра пересесть на кровать, сняла с него промокший под снегопадом плащ и повесила сушится у огня. Сняла с него тёплую куртку, накрыла одеялом и тихо проговорила:

– Я принесу тебе поесть. 

– Нет! – воскликнул он. – Останься здесь. Я не хочу есть.

Ишмерай не стала спорить. Она села рядом с ним и обняла его, поглаживая по голове и рукам. 

– Я вошёл в зал уже после начала процесса, – заговорил Александр. – И увидел первую подсудимую. Она стояла лицом к судьям и спиной ко мне. У неё были тёмные волосы, совсем как у тебя. И роста она была примерно такого же. Издалека мне показалось, что это ты стоишь перед этими зверьми, полураздетая, избитая, дрожащая. Ишмерай, я едва не поседел, подумав о том, что тебя схватили.

– Но это же была не я… – прошептала девушка, прижавшись к нему. 

– Вскоре можешь оказаться и ты, если не станешь вести себя осторожнее… если ты не уберешься из Кабрии.

– Я не уеду, – твердо ответила Ишмерай. – Пока здесь ты.

– Что же ты делаешь со мной?.. – прошептал он, тяжело и мучительно поглядев на неё. – Сегодня я понял, что ты мне дороже, чем я подозревал…

– Всё будет хорошо, – только и ответила Ишмерай, ласково ему улыбнувшись. – Мы выберемся отсюда.