Субботний флешмоб. Часть 7.

Сегодня делюсь свеженьким, чего не будет на АТ.  Это фрагментики из работы с соавтором, куда мы приплели и моих персонажей. Да, по своим книгам уже и фанфики пишу.    Так было прикольно схлестнуть своих древних египтян в современном мире, да еще в такой ситуации. 

Отрывочек

Араб вышел, Салех закурил сигару. Минут через тридцать в комнату вошёл красивый мужчина лет за пятьдесят, но все еще цветущий и сложенный, как бог. Он аристократически холодно взглянул на Камри.

— Здравствуй, Ахет, — и выпустил ему в лицо клубы дыма, от чего тот недовольно поморщился, — с чем пришёл?

— Вы сказали по телефону, что у вас есть средство, которое возвращает и продлевает молодость... Я хочу снова стать молодым и жить вечно!

— Ну, есть. Сначала вопрос, чтобы продолжить наш разговор. Солжешь — пристрелю здесь и сейчас, — Салех положил на стол старый кольт. — Ты египтянин древний или современный?

— Древний. Отец — Рамсес Третий.

— Настоящее имя хоть какое?

— Ахетмаатра. Только не ищи в списках у историков: его стерли со всех документов. Сын-бунтарь отцу был не нужен.

— А не ты пришлепнул папашу? Знаю, горло ему перерезали.

— Не я. Терпеть не могу вида крови, да и во дворце меня уже не было. Я сбежал и вовремя. А откуда знаешь про меня?

— Призрак один нашептал, адресочек подкинул. Царем был, как твой папаша. У меня с ним деловое соглашение, друг другу помогаем.

— Ха, призрак. Меня сам Анубис даром награждал, потом, правда, забрал. Сейчас эта ерунда пригодилась бы.

— Ты мне подходишь. Только ничего не дам за красивые глаза и происхождение. Ты мне услугу окажешь.

— Какую?

— Видишь эту женщину? — Камри небрежно включил на экране за спиной голографию прекрасной дамы, — это леди Эмилия. Ты должен очаровать её, влюбить её в себя и увести от мужа. Ты не женат, подружки нет, девиц не снимаешь. Сама чистота и невинность, что не скажешь по виду. Перед таким древнеегипетским роковым чистюлей она, точно, не устоит.

— Зачем? — удивился Ахет. — Она же замужем и по виду — счастлива.

— А затем, что у меня с её мужем счёты, а красивая женщина — всегда шлюха, и ей всегда льстит, что рядом с ней красивый мужчина. Уведешь — получишь средство для вечной жизни и молодости.

Ахет лишь пожал плечами и согласился на авантюру — желание выглядеть молодо и жить долго пересилило все его высокие моральные принципы.

— Инструкции и адреса сообщу позже через своего человека. Готовься к путешествию по миру и красивой жизни. Денег тоже получишь. Ни в чем ей не отказывай, особенно, в себе.

Откланявшись, древний египтянин покинул кабинет Камри.

***

Ахет Шери прибыл в Лондон из Парижа, покрутился там и выяснил пренеприятнейшую вещь для своего задания — леди Эмилия сейчас была молодой красивой девушкой 25 лет отроду и её муж выглядел таким же юным и красивым. Однако, попытка — не пытка. Внимательно последив за четой Аджари, Шери начал реализацию авантюры с банкета в честь открытия выставки в Британском музее из запасников Каирского музея. Раскошелившись в недешевом бутике, Ахет в великосветском наряде и с очарованием профессиональной фотомодели предпринял попытку познакомиться с леди Аджари-Карнарвон, как только профессор отошел для важного разговора.

— Такая прекрасная дама и в таком скучном обществе… — произнес Шери, протягивая женщине бокал шампанского. Он пустил в ход все свое обаяние, отточенное за четверть века работы перед объективом.

Эмилия взяла бокал, поставила его на стол и гордо произнесла:

— Я предпочитаю коллекционное красное вино с терпким вкусом легкому и бессмысленному шампанскому, от которого лишь болит голова. Если вы умный мужчина, то поймете, о чем я говорю.

Фотомодель ответил вежливым поклоном и незаметно ретировался.

Вторую попытку он предпринял, подкараулив жертву в престижном торговом центре. Однако и тут получил от ворот поворот.

И тут Ахет задумался. Поразмыслив об судьбе-злодейке, он вернулся к Салеху.

— Либо ты мне даешь это средство и я молодею, чтобы выполнить заказ, — заявил он Камри, — либо ищи себе другого древнего египтянина. Они же на каждом шагу валяются… в музеях.

— А в чем проблема-то? — не понял Салех.

— Проблема в том, что леди Эмилия слишком молода, а я ей ничего предложить не могу. Она богата, значит — деньги отпадают. Да кто положит глаз на пятидесятилетнего мужчину, пусть и модель с обложек, когда рядом молодой красивый и цветущий муж?

— Себя предложи… Небось, женщин менял, как перчатки.

— Ага, и справку приложить, что мой отец — Рамсес Третий, — саркастически ответил на это Ахет, — сразу повиснет на моей шее. Вот бы стать моложе её мужа лет на пять… Я в этом возрасте был таким умопомрачительным, не то, что ее единственная любовь. Тогда совратить её, может, и получится…

— А ты не уснешь на сотни лет, если дам?

— Кто мешает попробовать? Я не против эксперимента. Не получится — другого найдете.

Под чутким надзором врачей Ахет лег под капельницы на неделю. Он не засыпал от маленьких доз Пыли бессмертия, лишь становился с каждым днем моложе, пока не стал снова восемнадцатилетним парнем.

— Пожалуй, то, что надо, — Шери любовался своим отражением в зеркале. — Молодо, сексапильно, с древнеегипетским шармом.

В обновленном виде он отправился к Салеху.

— Теперь она точно попадется в сети, — гордо произнес Ахет ошарашенному Камри.

— Сети дома оставь, тебе лишь крючок нужен для всего одной рыбки. Не дай ей сорваться, — ответил бандит и невольно облизнулся, любуясь длинноволосым стройным парнем. — Иди, работай!И побыстрее, пока я тебя...

***

Ахет сменил тактику и стал присматриваться к своей жертве: какой тип людей, особенно, мужчин ей нравится, к кому питает слабость, что вызывает отвращение. Он неотступно следовал за ней, стараясь находиться вне поля зрения. Шери избрал тактику, что ложь должна строиться на правде, и чем больше правды, тем правдивее ложь. Под видом иностранного студента он снял комнату в предместье Лондона, сел на жесткую диету и даже записался на подготовительные курсы в колледж при Британском музее.

Салех сначала поторапливал его телефонными звонками, но фотомодель умело осадил пыл нанимателя, сказав, что либо работа делается хорошо, либо не делается вообще. Камри не оставалось ничего, как только набраться терпения и ждать.

Как только все подготовительные работы закончились, Ахет приступил к реализации своего коварного плана. Его легенда была безупречной. Поголодав пару дней, юноша дождался, когда леди Эмилия будет спускаться по лестнице у университета, куда она приезжала к мужу, начал подниматься ей навстречу, «нечаянно» оцарапал руку, взглянул на нее и упал без чувств на ступеньки. Гемофобия сделала свое дело, что даже обморок не пришлось симулировать. Эмилия подбежала к упавшему, вызвала скорую помощь, поехала следом в больницу. 

— Как вы? — спросила она уже пришедшего в сознание Ахета.

— Уже лучше, — тихо произнес Шери на неплохом английском с сильным французским акцентом, смущенно опуская взгляд. — Вы так добры.

— Будем знакомы, я Эмилия Аджари-Карнарвон, доктор палеоантропологии.

— Ахет Шери. Студент из Парижа, приехал учиться. Я накосячил с документами при въезде, теперь на работу не могу устроиться, просрочил квартплату за два месяца, денег на еду нет… — начал рассказывать парень свою «историю».

— Родные есть во Франции?

— Нет. Я родился в Луксоре, потом с родителями переехал в Париж. Они умерли год назад. Авария. А то бы я позвонил и попросил помочь вернуться назад. Если сможете устроиться на работу — буду безмерно благодарен. Я так хочу выучиться на историка. Здесь лучше относятся к египтянам, чем во Франции… — египтянин закончил свой рассказ и грустно посмотрел на спасительницу.

Леди Эмилия смахнула со щеки слезу. Первый раунд Ахет выиграл без особых усилий. Теперь осталось влюбить в себя гордую аристократку.

Женщина из жалости оплатила все долги юноши, сняла ему небольшую квартиру по соседству, уговорила мужа взять его на работу. Сахемхет сначала выразил недовольство, но супруга напомнила, кто в их доме больший кошелек.

***

Самую простую часть плана Ахет уже выполнил, пришла пора переходить к следующему этапу. Египтянин знал, что, не встретив ее утром на парковке и не появившись на лекции, таким образом привлечет к себе внимание леди Аджари-Карнарвон. Что он и сделал: провалялся в постели до десяти утра, потом отправился в душ. Двадцать минут одиннадцатого раздался звонок в дверь. Ахет еще раз намочил волосы и пошел открывать. В дверях стояла леди Эмилия.

— Простите, я проспал сегодня, — искренне смущаясь, произнес Шери и небрежно смахнул рукой скользящую по щеке каплю воды.

Женщина пробормотала что-то невнятное, не отводя взгляда от расстегнутой рубашки, намокшей от длинных волос и прилипшей к телу. Такое наглое сочетание невинности, смущения и чрезмерной восточной сексуальности женщина видела рядом с собой впервые. Капли падали с мокрых, закрутившихся в крупные спирали, прядей, скользили по его коже, оставляли мокрый след на бледно-голубых джинсах. Шери прислонился к стене, улыбнулся, томно вздохнул, провел кончиком языка по нижней губе. Бастион рухнул. Эмилия шумно сглотнула. Она буквально поедала взглядом юношу с головы до ног. Приблизившись вплотную, она провела пальцами по загорелой щеке, перешла на шею, грудь, обнажила его плечо. «Всего лишь поцелуй, всего лишь маленькая слабость», — мелькнуло в ее мыслях, и женщина дерзко, без колебаний впилась поцелуем в губы Ахета.

Юноша вздрогнул от накрывшей его эйфории. Он с силой разорвал поцелуй и поймал потерявшую сознание женщину. Шери перенес Эмилию в комнату, уложил на постель, лег рядом, прижался к ней. Он думал о непостижимой странности, когда вместе с молодостью вернулся к нему и смертоносный дар. Он просто хотел свои двадцать лет, красоту и очарование, но не весь этот кошмар. Еще несколько секунд, и его покровительница и одновременно жертва могла бы погибнуть. В мыслях парня появились обрывки воспоминаний женщины, которые он поглотил вместе с ее жизненной силой: первый поцелуй Эмилии с ее мужем, их свадьба в древнеегипетских нарядах, ее слезы, когда она сидела в больнице у койки внезапно уснувшего Сахемхета,  ее радость, когда она увидела своими глазами таинственную библиотеку. «Мой фараон» — так называла его женщина. Настоящий фараон Древнего царства, внук Менкауры, не то, что Ахет, полукровка, лишенный всех титулов нелюбимый сын Рамсеса Третьего. Юноша переключился на свои воспоминания о своем детстве: жестокий отец, столько лет ломавший упрямого мальчишку, избивавший за каждый, даже мелкий, проступок. Вспомнил свою сестру, которая заботилась о нем, которую он любил больше своей жизни, но с которой так и не сложилось прожить счастливую жизнь. «Пусть он и фараон, пусть выше по титулу и возрасту, но он не достоин такой женщины, — прошептал Ахет, убирая с ее лица прядь рыжих волос. — И Салех больше мне не помеха. Будет угрожать — получит поцелуй, остальных скорпионы со змеями зажалят. Я люблю ее и хочу сделать самой счастливой женщиной на этой земле».

Леди Эмилия пошевелилась во сне, положила голову на грудь Ахета. Он обнял ее, по загорелым щекам текли слезы. Он понимал, что снова влюбился по самые уши и что готов даже на убийство ее мужа, лишь бы быть с этой прекрасной женщиной.

Через час леди Аджари-Карнарвон открыла глаза. Она обнимала юношу, который уже задремал. Она коснулась губами его щеки и собиралась снова поцеловать в губы, но Ахет подставил шею и сладко улыбнулся.

— Поцелуи в губы — знак серьезных отношений, — прищурился он и сел на постели. — Неужели ты хочешь этого?

­— Хочу! — страстно выдохнула она.

— А муж? Я так не могу…

Эмилия опустила взгляд.

— Может, обед где-нибудь? — предложила она.

— Согласен. А потом можно сходить в ботанический сад. Слышал, что там выставка тропических бабочек.

После ланча в кафе парочка направилась в ботанический сад. Женщина искала глазами афишу выставки, но найти не могла. Все равно, в холодную погоду теплая оранжерея была неплохим местом для романтики.

— Жалко, что мы опоздали на выставку. Так хотелось лета.

— Ты хочешь бабочек? — Ахет повернул ее спиной к розовым кустам, обнял, беззвучно прошептал заклинание. Вмиг каждый лепесток стал бабочкой. Шуршащий крыльями вихрь пронесся по оранжерее. Насекомые садились на одежду и волосы посетителей. Послышались испуганные визги и крики охранников. Шери снял с волос Эмилии насекомых, прогнал их и тихо щелкнул пальцами за спиной. В ту же секунду на тропинки и траву медленно упали яркие лепестки роз. Конечно же леди Аджари-Карнарвон не заметила причудливой магии своего спутника, ведь она не верила в существование подобного, а верила только в науку.

Теперь они встречались раз в неделю в самый загруженный у Сахемхета день, когда тот возвращался с работы поздно вечером. Влюбленные сидели в небольшом кафе на окраине Лондона, куда не заходили те, кто мог бы их знать.

Рождество семейство Аджари-Карнарвон по традиции отмечали у родственников Эмилии в Бирмингеме. Она хотела позвать и своего любовника, однако, тот отказался, ссылаясь, что это не его религиозный праздник. «Странный он, — подумала англичанка. — Раз он египтянин, значит, мусульманин, хотя, ведет себя, как европеец. И чего я цепляюсь к нему? Он столько лет прожил во Франции, вот и стал таким».

Поговорить о вере с юношей Эмилия так и не решилась, однако, пригласила его в домашний ресторанчик, который держали выходцы из Ближнего Востока. 

— Что будешь заказывать? — она протянула юноше меню.

— Не знаю… — растерялся он. — Что ты будешь, то и я.

«Он врет мне? Луксор ничем не отличается от Каира. Все, что в меню, готовят дома в обоих городах. Он должен это знать, если даже я знаю», — подумала англичанка и произнесла, когда подошел официант — мужчина средних лет: — Ахет, ты выбрал или нет?

Внезапно араб фыркнул, швырнул в юношу полотенце.

— Что с вами? — испугалась женщина.

— Вон отсюда! — закричал он. — Никто не смеет оскорблять имя Бога, называя им простого смертного! Вон!

Влюбленным ничего не оставалось, как схватить вещи и быстро покинуть заведение.

— Ты мне лжешь! Обо всем лжешь! — вспыхнула леди Эмилия, натягивая пальто. — Ты не родился и вырос в Луксоре, ты никогда не жил в Египте! Ты — наглый французишка!

— Послушай, я не обманывал тебя, — Ахет понял, что все его усилия напрасны, если он не расскажет немного правды о себе.

— И из какого языка имя Ахет?

— Сокращение от Ахетмаатра.

— Твои родители были фанатами древнеегипетских фараонов?

— Отец — да, а мать назвала меня Аахешерим. Поэтому Ахет Шери — это фрагменты двух имен. А раз я жил потом во Франции, то сократил свои настоящие имена.

Рядом с ругающимися остановилось такси. Из него вылез Сахемхет, явно не в настроении. Он давно нанял детектива следить за женой, так изменившейся в последнее время. Машина уехала. На тротуаре стояли двое молодых людей, бросавших гневные взгляды друг на друга и женщина, сделавшая несколько шагов назад.

— Значит, ты решил мою жену увести? — прошипел профессор, чтобы не слышали посторонние уши. — Думаешь, если моложе меня и смазливее, то все можно? Своим с чужими я не делюсь…

— Я тоже! Я люблю ее, а вот ты — нет! Ты не достоин такой женщины, как Эмилия! Червяк музейный!

— Я тебе морду набью, выскочка! Безродное отребье!  

— Духу не хватит ударить, слабак!

Сахемхет сжал кулаки и с размаху врезал по скуле наглеца. Перстень-печатка со скарабеем и царским картушем фараона рассадил кожу на лице Ахета, по щеке потекла кровь. Шери поморщился от боли и в долгу не остался: лучезарно улыбнувшись, подошел к оппоненту, повел по его темным волосам рукой, сжал пальцы на затылке и впился в губы смертоносным поцелуем. Эмилия остолбенела от увиденного, а когда очухалась, увидела мужа, лежащего на асфальте без сознания. 

— Что ты с ним сделал? — повинуясь инстинкту, она со всей силы врезала пощечину своему любовнику.

— Проучил, чтобы руки не распускал. Жив он. А жаль… — холодно ответил Ахет, и его взгляд невольно остановился на окровавленной ладони женщины. Гематофобия снова дала знать о себе, и Шери без чувств упал на тротуар.

Леди Аджари-Карнарвон сидела на стуле между двух больничных палат, где находились ее муж и любовник. Услышав от врача, что с обоими все хорошо, она успокоилась и ушла искать кофейный автомат.

Первым очнулся Ахет. Он вызвал медсестру и, узнав, где находится Сахемхет, зашел к нему в палату, сел рядом на койку. Аджари открыл глаза.

— Пришел добить меня? — прошептал профессор.

— Поговорить по душам без свидетелей. Добить всегда успею, — хмыкнул в ответ Шери.

— Где моя жена?

— Ушла за кофе. Так медсестра сказала.

Сахемхет облегченно вздохнул. Ахет молчал. Пауза затягивалась, давила тишиной на нервы.

— Может, познакомимся? — произнес Аджари, усаживаясь на кровати. Ахет любезно подложил ему под спину подушку. — Я Сахемхет Аджари, профессор лингвистики древнеегипетского языка, член Британской академии наук.

— Ахет Шери, фотомодель с испорченной тобой карьерой. Может, шрамы и украшают мужчин, но это не мой вариант.

— Извини, сам напросился.

— Думал, не будешь сам руки марать. Фараоны — они выше этого…

— Откуда знаешь, что я фараон?

— Видел в твоих воспоминаниях, которые вытянул вместе с твоей жизненной силой. Жалко тебя. Ты ведь младший сын фараона Шепсескафа, внук Менкауры? Тебя тоже гнобил старший брат?

Сахемхет нахмурился. 

— А ты тогда кто? Тоже младший сын фараона, и над тобой издевался старший брат?

— Ахетмаатра, на аратском — Аахешерим, отец — Рамсес Третий, брат по отцу — Рамсес Четвертый.

— Такого имени нет в царских списках.

— Правильно. Папаша с братиком постарались, когда я удрал из дома, чтобы не стать жертвой политического брака. Ведь и принца Сахемхета тоже нет. Братишка стер из памяти людей твое имя?

— Невезучие мы оба… — произнес Аджари на родном древнеегипетском.

— Ты прав, нам обоим досталось от родни, — с трудом поняв, уже на своем языке ответил Ахет.

— Какое интересное произношение, — в глазах профессора заиграли чертики научного любопытства. — Давай, на время помиримся, пока я твой диалект изучаю. Потом продолжим наши разборки из-за Эмилии.

— А что ей мешает иметь мужа и любовника? — предложил Шери. — У Хатшепсут был и муж, и любовников куча. Уж одного можешь потерпеть. Я, правда, по уши в нее влюблен.

— Ладно, — усмехнулся Сахемхет. — Только не пакостить и ее не целовать!

— По рукам, мой фараон, — Шери протянул руку, Аджари пожал ее в ответ.

Когда Эмилия вошла в палату мужа, то чуть не уронила кофе от увиденного: два парня сидели на койке и увлеченно беседовали на смеси английского языка и древнеегипетских диалектов, словно два часа назад не устраивали из-за нее прилюдные разборки на улице.

А кто с главной героиней на картинке - решайте сами.