Любовь второго плана

Не могу пройти мимо флешмоба Елены Логиновой, потому что в моих любовных романах вспомогательные любовные ветки являются важной частью архитектуры, на которой строится смысл романа. И, поскольку три угла я считаю наиболее устойчивой системой, то всегда к основной линии ввожу две вспомогательные, чтобы раскрыть полнее смысл и идею основной.

"Любовь не с первого взгляда"

Основная любовная ветка в этом романе очень логичная и рациональная: два психологически зрелых человека, соединенные политическим браком, осознанно и трудолюбиво выстраивают близкие отношения.

Если вырвать эту ветку из контекста, можно, чего доброго, решить, что любви и вообще не существует, а есть только осознанное решение договориться, на котором рационально выстраиваются отношения. Поэтому основную ветку оттеняют две вспомогательных. Правда, тут я как автор сплоховала - я писала этот роман после десятилетнего перерыва и много в чем чудила с непривычки, - поэтому второстепенные любовные линии раскрылись лишь в третьей части романа. Вышел капитальный перекос, к сожалению. Но, тем не менее, архитектурная задумка удалась.

Первая второстепенная линия - роман Се-Крера и принцессы Ами-Линты. Ами-Линта выступает тут как зеркальный "двойник" главной героини, королевы Каи, - в отличие от Каи, Ами-Линта не является наследницей престола (и не могла таковой стать, в ее стране женщины не правят), поэтому, хотя росла она в аналогичных условиях и получила схожее образование, она совсем, совсем другая. Интересно в этом плане посмотреть на то, как почти злобно завидует ей Кая: ведь Ами-Линта может позволить себе роскошь вообще не брать в расчет никаких политических аспектов и просто сбежать с тем, в кого влюбилась! Чего сама Кая себе, конечно, позволить не может даже близко. И, если бы не было этой линии, читатель никогда не увидел бы, как Кая завидует такой возможности, и не догадался бы, что Кая не настолько уж и льдинка, и тоже хотела бы быть как Ами-Линта - но не повезло.

Кроме того, любовь Се-Крера и Ами-Линты - это буквально та самая любовь с первого взгляда. Которая возникла в момент знакомства, хотя оба они прекрасно понимали, что это безнадежно, и вместе им не быть. Но никакие рациональные запреты не смогли им помочь - их любовь продолжила расцветать и укрепляться, вопреки всем доводам рассудка. Это тоже оттеняет главную идею романа и главную любовную линию. То, что любовь Каи и Канлара вызревает долго и медленно, не означает, что в мире не случается так, что люди полюбили друг друга с первой встречи - и такая любовь ничем не хуже той, которая показана в основной линии. Люди разные. У всех это бывает по-разному. И это нормально.

Но вся эта праздничная готовность полюбить разбивается неожиданно и остро – о яркий взгляд весёлых синих глаз, которые принадлежат совсем не предполагаемому жениху!

Принцесса забывает, как дышать.

На несколько секунд ей кажется, что её просто не предупредили, и князь всё же приехал самолично встречать её.

Но потом синеглазый красавчик любезно представляется, и сердце принцессы падает, падает, падает в какую-то неведомую бездну – и всё, спасения нет, и она пропала.

Вторая второстепенная линия - роман князя Се-Рол и Айде-Лин. Классический пример того, как "просто секс" перешел во что-то большее и привел к браку, вопреки всем препонам. Конечно, князь тут тоже противопоставлен Кае - он совершает совершенно безумный с точки зрения политики поступок, женившись на Айде-Лин. И Кая с Канларом вполне справедливо гневаются на него в заключительной главе - этим браком князь действительно поставил страну на грань войны. Что его самого, как мы понимаем, ни капли не заботит.

Но есть один очень любопытный нюанс: в этой ситуации на безумный поступок князя вдохновила именно Кая. Именно после разговора с ней он решился на этот брак - когда он пытался ее убедить, что она не имеет права вполне доверять Канлару, а она ответила, что предпочтет доверять и быть обманутой им, нежели прожить всю жизнь в недоверии. Опять же, без этой параллели читатель не сумел бы оценить, насколько безумен поступок Каи как самовластной правительницы - дать реальную власть своему консорту и довериться ему. Ее доверие к Канлару - это ее личный бунт против всего, чему ее учили всю жизнь, против ее предназначения, против ее собственных принципов. Читатель не обращает на это внимания, потому что его сбивает жанр - любовный роман. А в любовном романе главному герою, конечно, можно и нужно доверять! Это ведь закон жанра. Поэтому мне хотелось подчеркнуть серьезность того шага, который совершила Кая, продублировав его поступком князя. Князя, вдохновленного примером именно Каи. Повторившего безумство за ней.

Много дней он только ходил и бормотал: «Хоть раз в жизни выбрать что-то для себя» – и вспоминал горящие глаза Каи, отвергнувшей всяческие разумные аргументы и понятия о долге.

Не то чтобы Реамунд всерьёз подозревал Канлара в государственной измене.

Не то чтобы он забыл, что брак сестры был вызван теми самыми политическими соображениями, а вовсе не любовью.

Но сама эта её позиция – позволить себе любовь – была для него пронзительно болезненна.

Потому что он тоже хотел – вот так.

Верить безоговорочно.

Ввериться вполне.

Видеть рядом с собой не досужую клушу, о которой только и думаешь, как бы спровадить её с глаз, – не эту досадную помеху жизни, а женщину, которой восхищаешься, которая стала твоей подругой и разделила твою жизнь с тобой.

Реамунд ещё не знал о себе, что влюблён, но уже понимал, что у него, определённо, появилась в жизни такая женщина – та, с которой он, совершенно точно, никак не мог сочетаться браком, и дело было вовсе не в религиозных различиях.

Таким образом, хотя я и промахнулась с композицией, художественная цель все же была достигнута: именно второстепенные любовные линии помогают по-настоящему раскрыться центральной, делая акценты на том, что для читателя было бы далеко не очевидно.

"Сердца не покоряют силой"

Здесь у меня основная линия рассказывает про то, что невозможно заставить человека полюбить тебя, и что, только дав человеку свободу, ты можешь начать с ним путь к любви.

Первая второстепенная линия просто дублирует основную по принципу от обратного: это линия Алиссии и Эрьена. Не то чтобы Эрьен прямо так уж принуждал к чему-то Алиссию - но он не дает ей свободы, поэтому любовь в их браке не зародилась. Хотя, казалось бы, сам Эрьен вполне хорош как человек, и влюблен в Алиссию, и мастерски выручил ее в критическую минуту, и ведет себя по-джентельменски - но любви нет.

Точно так же и Рэми не полюбила бы Эртана, если бы он не отпустил ее в свое время. Если не ошибаюсь, персонажи это обсуждают в романе прямым текстом. Эта мысль показалась мне слишком важной, чтобы оставлять ее в подтексте, поскольку практически 100% любовных романов с тропом "вынужденный брак" напрочь игнорируют вопрос свободы и принуждения и не предлагают главной героини выбора: по сути, она бывает обречена смириться, потому что иного варианта у нее нет. Можно ли назвать это вынужденное смирение любовью? На примере Алиссии и Эрьена я показываю, что - нет.

— Смотри, — опять вздохнула Рэми, объясняя, — он обязывает Алисс своим участием. Она чувствует себя должной ему. И он подталкивает её к тому, чтобы этот долг она отдавала определённым образом. Он... я не знаю, как точно объяснить, — прикусила она губу и задумалась. — Я сравню с тобой, можно? — спросила вдруг она, дождалась разрешающего жеста и воодушевилась. — Помнишь, я просилась уехать в Ниию, поговорить с отцом?

— Естественно, — кивнул он, еле ощутимо мрачнея от неприятных воспоминаний.

Рэми устроилась поудобнее и продолжила:

— До меня только недавно дошло. Что ты не должен был меня отпустить, ведь правда?

Не понимая, к чему она ведёт, он с неохотой медленно кивнул.

— И дело ведь даже не в том, что я тоже могла оказаться шпионкой, — довольно легкомысленно рассказывала дальше она. — Дело было в последствиях, которые ты не мог допустить... да и личные эмоции, наверное, примешивались? — нерешительно предположила она.

— Да, — коротко согласился он.

— Но ты не просто отпустил меня, Эртан. — заглянула она ему в глаза с очень серьёзным выражением. — Ты ни тоном, ни жестом не выразил неприятия этой идеи и не попытался использовать ни одного из имеющихся у тебя рычагов давления на меня, чтобы изменить мой решение.

Он кивнул, начиная понимать.

— А Эрьен, — вернулась к теме она, — отступает, только чтобы вернее добиться своего позже. Скорее всего, он ни на миг не даёт Алисс забыть, к чему ведёт. Не думаю, что так можно полюбить, — пожала плечами она. — Он ведь... попросту давит её своим великодушием, ведь так? Посмотри, он же всем своим поведением так и говорит: «Я хороший муж, будь и ты хорошей женой».

Вторая второстепенная линия у нас поинтереснее, там забавный многоугольник. У нас имеются явно неравнодушные друг к другу Элпи и Рейн, а также Рассэл, которого Элпи нарочно влюбила в себя, чтобы отомстить отвергнувшему ее Эртану, а также Тунь, к которой Рассэл ездил женихом до того, как променял ее на Элпи, и которая до сих пор к нему неравнодушна. Санта-Барбара, да.

В целом, все это - цепочка на тему "любовь невозможно завоевать". Тунь не может получить любовь Рассэла, хотя она - Тунь - как личность глубже и интереснее Элпи, обладает большим количеством талантов, да еще и любит Рассэла, и вообще, живая и настоящая. Но Рассэл, отдавая должное всем достоинствам Тунь и искренне, всей душой, восхищаясь ею, все равно любит Элпи.

Сам Рассэл никак не может получить любовь Элпи. Хотя он - Рассэл - во всех отношениях замечательный молодой человек, яркий, талантливый, искренний, заботливый, серьезно настроенный, любящий Элпи всем сердцем. Но Элпи предпочитает ему Рейна - холодного, злого, насмешливого.

Однако Рейна Элпи получить не может - несмотря на всю свою красоту, свои женские уловки и таланты, свое умение очаровывать и покорять, свой сильный и яркий характер. Рейн видит ее достоинства, ценит их, восхищается ими - но согласен только на секс без обязательств.

Вся эта ветка о том, что мы не виноваты в том, что нас не любят. Это не от нас зависит. Мы можем быть самыми замечательными и прекрасными людьми на свете - но это не гарантирует нам любви. Нас могут видеть, осознавать, каковы мы, восхищаться всей душой, - но при этом не любить. Потому что любовь так не работает.

Если без первой второстепенной ветки могло бы показаться, что Рэми полюбила Эртана от того, что у нее не было выбора, то без второй можно было бы подумать, что Рэми полюбила Эртана потому, что он хорош. Но это не так. Рэми могла сопротивляться и разрушить этот брак - у нее был выбор. И Рэми могла не полюбить Эртана - как бы хорош он ни был.

"Выбрать волю"

Ну, задумывался роман как любовный, так что к архитектуре я подошла с теми же принципа, и тоже заложила две второстепенные линии.

Первая - это линия небесной княгини и генерала Дрангола. Возможно, мне просто хотелось хоть одну нормальную любовную линию в этом романе. Стратегически же я хотела показать, что, вообще-то, в нормальных здоровых отношениях люди считаются с мнением друг друга. Грэхард, как вы помните, никогда ни с чьим мнением не считается в принципе (ну, если только Дерек иногда находит обходные пути). Генерал же, похитив княгиню, отказывается от своего плана по ее слову - приняв тот факт, что ей важно поговорить с сыном и хотя бы попытаться. Хотя попытка для них обоих выглядит стопроцентно безнадежной - как вы понимаете, Грэхард никогда и ни за что не отпустил бы мать, если бы не был как раз в этот момент выбит из колеи побегом Дерека (чего княгиня и генерал знать не могли). Так что княгиня, по сути, ставит под угрозу возможность их совместного будущего - ведь Грэхард после разговора наверняка утроит бдительность, а то и запрет мать, или убьет ее жениха. Но генерал соглашается на это, потому что - бинго! - реально любит княгиню. И не готов действовать против ее воли. Даже если это ставит под угрозу вообще все.

Она смотрела на распахнутую дверцу кареты, а он смотрел в потолок.

— Я поговорю с Грэхардом, — наконец, сказала она тихо.

Он на ощупь нашёл её ладонь и сжал её своей рукой.

— Разворачивай в Цитадель! — громко велел он кучеру.

Они молчали всю дорогу, и лишь у самых ворот он повернулся к ней, пронзил её серьёзным и сильным взглядом, и с убеждённостью сказал:

— Поговори с Грэхардом, раз для тебя это важно. Но если он не позволит — а ты сама знаешь, что он не позволит, — то я всё-таки украду тебя, даже если для этого мне придётся взять штурмом Цитадель.

— Это никому не по силам, — с тонкой улыбкой легко возразила она.

Он хмыкнул.

— Кьеринам однажды удалось, а они, как ты знаешь, мне не откажут.

Вторая второстепенная линия у нас там кривенькая, это Ирэни и старший Треймер. Двойной адюльтер со схемой "дорогая, я давно уже ее не люблю, мы даже спим в разных комнатах! конечно же, разведусь! буквально вот скоро!" Эта линия просто дублирует основную, показывая, что есть другие способы насилия. Если Грэхард предпочитает насилие прямое - он попросту запирает Эсну или же угрожает расправой ее близким - то старший Треймер действует тоньше и использует обман и манипуляцию. Смысл от этого не меняется: и Грэхард, и старший Треймер заставляют женщин оставаться с ними. И обоих это не доводит до добра: обе женщины, в конце концов, решаются на бунт. Этим я хотела подчеркнуть, что психологическое насилие, пусть и выглядит более "приемлемым", чем физическое, и зачастую вообще не осуждается обществом, - оказывается такой же разрушительный эффект на своих жертв и приводит к весьма плачевным последствиям.

— Рэйди? — ничего не понимая, переспросила она, и тут же, перебивая саму себя, пояснила: — Я теперь свободна, Рэйди!

Он вздохнул. Ласково поцеловал её руку. С приличествующей случаю грустью в голосе отметил:

— Ты — да, любовь моя. Но не я.

Она недоверчиво нахмурилась. Отняла руку. Приподняла брови удивлённо:

— Рэйди? — её требовательный голос побуждал объясниться.

Нарисовав на лице благородный трагизм, князь глубоким голосом напомнил:

— Я женат, милая.

Сияние постепенно покидало лицо Ирэни.

— Разве... — заморгала она, силясь понять. — Разве... ты не разведёшься теперь? — её недоумение становилось всё больше.

Князь горько вздохнул, пронзил её драматичным взглядом, привлёк к себе и глубоко поцеловал.

Она, однако, вывернулась из его объятий и даже встала.

— Рэйд? — переспросила она, глядя на него требовательно.

Князь встал вслед за ней — она сделала шаг назад.

Облокотившись ладонью о стол, он повесил голову, тяжело вздохнул, взглянул на неё, снова опустил глаза и недовольно пробормотал:

— Почему ты не хочешь меня понять, Ирэни?

К сожалению, здесь я тоже как автор сплоховала: у меня не уместилась линия в роман. История Ирэни и старшего Треймера не закончена, и позже я дораскрою ее в рассказах про покушения на Грэхарда. Не буду спойлерить, но до добра Треймера его методы не доведут. 

Собственно, две второстепенные линии введены, чтобы подчеркнуть неприемлемость действий Грэхарда. Таких персонажей, как он, частенько почему-то оправдывают, и мне хотелось первой линией показать, что можно и нужно по-другому, а второй - что методы Грэхарда не единственно возможные, но эти другие методы столь же омерзительны, как и его.