Вуду, боккор и Нью-Йорк
Автор: Дмитрий Манасыпов
Переулки старых городов прячут в себе память о прошлом. Иногда память оказывается обманкой-перевертышем, пряча в себе настоящее и никуда не ушедшее. Так и есть. Вот только порой древнее даже проще спрятать посреди стекла и стали замков новой эпохи, почти царапающих небо.
Обычные люди стараются не отрывать взглядов от высоты собственного роста. Напиши что-то, понятное немногим, выше, и никто не обратит внимания. Особенно сейчас, когда мерцающие дисплеи гаджетов не отрывают от глаз даже при ходьбе или сидя в транспорте. Очень удобно.
Лиловый шелк костюма переливался искрой от полностью выкатившегося солнца. Поблескивал камень булавки галстука густого винного цвета. Свет прыгал на жемчуге ритуальных шрамов эбеново-темного лица тяжелого человека, смотрящего вниз, на людской муравейник.
Муравьи торопливо бежали по знакомым тропинкам своей суетной и каждодневно повторяющейся жизни, не обращая внимания на уробороса, кусавшего себя самого и смотревшего на них со щита с высоты двух человеческих ростов. Никому нет дела до древней эмблемы. Как и до печати Трисмегиста под ним же. Кто помнит вековой алхимический знак? А тем, кто понимал, легче бы не стало. Обман нужен всегда, если хочешь выжить. Здесь, в небоскребе, магия слушалась не заветов учения Старого Света. Здесь повелевали вуду и сила Барона, рожденные в душной влаге Черного континента.
Амбози, хунган и боккор в пятом поколении, повернулся к застывшим помощникам.
- Что случилось?
Обе женщины-брухо, сильные ведьмы, молодая, кофейно-молочная и пожилая, блестевшая настоящей кожей племени н`коно, не поднимали глаз. Это плохо, значит, случилось что-то очень дрянное... В очередной раз.
- Говорите, - пророкотал Амбози.
- Пропали сосуды.
Не нужно объяснять, какие, обе брухо могли говорить только о держащих в своей медной тюрьме запертых и очень злых духов-лоа. Осталось только понять – сколько и откуда. Амбози очень надеялся, что очередная кража произошла не на островах Караибах.
- Новый Орлеан, - ответила молодая, то ли чересчур храбрая, то ли немного глупая. – Они пропали там, мессир.
Три сосуда с духами древних злобных чешуйчатых гадов со змеиными хвостами… Амбози, не думая, сломал костяную статуэтку слона, стоявшую на огромном полированном столе из ореха и палисандра.
- Ты должна была обезопасить хранилище.
Брухо опустила голову, не глядя на боккора. Она…
- Почему ты до сих пор здесь?
Кофейно-молочная ведьма молчала, лишь начала бледнеть, понимая собственную самоуверенную ошибку. Ее соседка тоже не поднимала глаз, но Амбози ощущал ее радость всем своим чутьем.
Это же понимали пять боккоров и брухо, глядящих на них с широких плазм, висящих на стене. Пользоваться изобретениями человечества Учение не запрещало, даже поощряло. Амбози мог бы вызвать каждого через хрустальные шары, но зачем расплескивать силу? Сейчас она становится все нужнее, даже самая маленькая капля не должна тратиться зря.
Амбози даже любил изобретения, иногда экспериментируя с ними и доступной колдовской силой, через амулеты и слабых лоа. Как его собственный «Сильвер Спирит», раритетный красавец «Роллс-Ройс», покрывающий тысячу миль без единой заправки, прячущий внутри кожаного салона много интересного и не дающий хозяина в обиду.
Обе брухо все также стояли статуями, только что молодая стала почти белой. Пятеро на панелях ждали очевидного. Наказания.
Духи-лоа, спрятанные в кувшинах, запечатанных древними печатями, закрывались не зря. Порождения Тонкого пограничья, могучие и страшные в своей обезумевшей злобе, подняли магов-вуду на невиданные высоты пять веков назад, подарив почет, богатство и место в мире колдовства. Вышедшие из повиновения они же и чуть было не сокрушили своих хозяев. Амбози только-только начинал свой путь, рядовым белым колдуном-хунганом, когда всю его школу отправили на помощь черным магам-боккорам, повелителям мертвых и одержимых. Из всей школы юного Амбози в живых остался только он сам, и уже больше никогда не вставал только на белую сторону.
- Кто-то погиб? – поинтересовался он у брухо.
Та лишь кивнула. Конечно, кто-то погиб, как же еще?
Сосуды прятались в подвале старого дома в колониальном стиле, окруженным надежной стеной, украшенной великим змеем Дамбаллой и головами умерших хунганов, защищающих дом-святилище хуфоро, ставший тюрьмой для безумных лоа. Мангровые болота, подходившие к задней стене, населенные аллигаторами и змеями, стали надежной защитой. Там обитали и другие, злобные клыкастые твари, спящие в густом болотном бульоне, верно служившие Амбози уже не один десяток лет, раз за разом поднимаемые им из мертвых и снабжаемые новыми лапами, хвостами и всем остальным.
Но нападавших никто не остановил.
- Кто нападал?
- Наемники-люди.
О, папа Легба, дай ему сил! Амбози подхватил, проходя мимо стола, ни в чем не повинного гиппо, выточенного из кости, и раскрошил в огромных ладонях-сковородках. Наемники-люди?! Наемники! Люди!!
- Я говорила этой глупой зазнавшейся кошке, - проскрипела старая брухо, - говорила! Что надо наплевать на полицию и поставить вдоль стены с десяток хороших черных ребят с автоматическими карабинами. Но она слишком самоуверенна, слишком сильно верила в благосклонность наших лоа, чтобы слушать!
Рука Амбози зависла над костяным Симба, хозяином саванн. Пять лиц на плазмах следили за ним, ожидая решения.
Симба стоял на столешнице не один, его окружали настоящие убийцы львиных прайдов – три молодые самки. Гордые и сильные, полные ярости и жажды охоты и смерти. Неожиданная подсказка, появившаяся так вовремя и, наверняка, не зря. Амбози часто уходил к Тонкой границе, где ждал встречи с Бароном, всегда пугающим белой маской-черепом, царящей на сильном угольном теле. И Барон отвечал его дружбе, порой подсказывая в самые неожиданные моменты. Старый шельмец знал толк в интригах и играх, умел ловко жонглировать людскими судьбами и создавать ловушки там, где никто и не заподозрит. И сейчас, явно почувствовав кипящую злобу Амбози, подсказал нужное.
А ведь он мог и сделать ошибку.
- Говорила?
Старая брухо закивала, застучав ожерельями.
- Но не сделала сама?
Амбози усмехнулся, глядя на новую игру темных оттенков. Ее конголезская кожа не могла посветлеть, и она просто серела, выдавая страх, охвативший брухо полностью.
- Если ты все понимала, видела ее ошибку, почему не переделала? О-о-о, вижу-вижу, надеялась отыграться на этой бедной девчонке, занять ее место, так несправедливо отданное не тебе.
Брухо тихо-тихо отступала назад, шелестя змеиной кожей пояса с вшитыми кармашками. Хочешь дорого продать свою жизнь?
Амбози родился в Дагомее, ребенком оказался в Новом Свете, рос на Караибах, из-за строптивого нрава передаваемый от хозяина к хозяину. И видел много разных странных людей, рисовавших мелом замысловатые спирали великого змея Дамбаллы, призывавших папу Легба для встречи с духами, великих колдунов и ведьм, на деле же - просто обманывающих доверчивых сыновей и дочерей Африки.
Эту Амбози помнил еще девчонкой, сам нашел ее посреди разгульной Гаваны, будучи уже боккором. Нашел и забрал с собой, подивившись плескавшейся в ней мощи. И даже надеялся вырастить из нее настоящую ведьму, как его наставница. Но она оказалась просто глупой курицей, не шагнувшей дальше собственной границы, боявшейся самостоятельности и не желавшей идти дальше. Потому и прожила лишь обычный человеческий век. Уже прожила.
Сдаваться она не хотела, уже понимая, что ждет. Да… лучше наказать ее, чем девочку, подающую надежды. И найти замену. Даже жаль, столько потраченного впустую времени…
Магия крови сильна, старая брухо владела ею хорошо. Две почерневшие скорлупки от яиц могли показаться кому-то смешными и глупыми. Но когда они треснули в ее сухих узловатых пальцах, между ними выступила свернувшаяся багровая жижа, впитавшая сотни душ, принесенных в жертву.
И брухо указала им на Амбози, сверкая белыми от страха глазами и шепча заклинания, такие же древние, как она. Да… силы ей оказалось не занимать даже на закате жизни. Рокотавшие в жертвенных ночах барабаны вернулись, гулко отдаваясь в огромной зале на верхушке небоскреба.
Бум-бум-бум-бум!!!
Ветер, пахнущий солью, морем, гниющими джунглями и тропическим дождем, пронесся мимо Амбози. Рассыпался, оседая мириадами невидимых капель, вдруг блеснувших алым и осевших повсюду, даже на его любимое кресло белой кожи. Одна капля сверкнула на галстуке, его новом и аккуратно выглаженном галстуке.
Бум-бум-бум-бум!!!
Души обтекали застывшую молодую ведьму, схваченную за горло высокой мерцающей тенью. Крались, стелясь над плитами пола, к большому тяжелому человеку посреди комнаты.
Бум-бум-бум-бум!!!
Глаза брухо сверкнули неожиданной радостью, когда первые черные когти царапнули Амбози по лакированным носкам туфель. А Амбози просто достал из кармана серебряную табакерку, и высыпал ее содержимое на ладонь. И дунул.
Бум-бум-бу…
Души, освобожденные из жертвенных яиц-ловушек, беззвучно заголосили, осыпаясь пеплом. Кровавые пятна, только что блестевшие повсюду, дымились и испарялись. А тень, выпустив горло еле дышащей молодой ведьмы, почтительно согнулась в поклоне.
Амбози поклонился явившейся лоа, кивая на старую брухо, замершей столбом. И уж точно понимающей – кто явился за ней. Не зря он водил дружбу с Бароном.
Мама Бриджит, высокая и рыжеволосая, белокожая, с пляшущими по рукам и открытому телу алыми розами, с вороном на плече и в поблекшем, пахнущим сырой землей платье, кивнула Амбози. Миг… пропала… оказавшись прямо за спиной брухо. Та не успела обернуться, когда алые розы, шелестя шипами гибких побегов-плетей, спеленали ее по рукам и ногам. Лишь запахло сильнее свежевырытой могилой, долетел звук падающих в нее камешков… и обе пропали.
- Ты отправишься на север, - Амбози поглядел на галстук, совершенно ничем не переливающийся, кроме искр ткани и булавкой. – Найдешь там замок во льдах и попросишь… передашь от меня просьбу. И вернешься назад с помощью. Не суйся в белое безмолвие напрямую, не давай повода Северянину заново начать ссору, он не любит нас. Отыщи проводников и воинов, тебе придется идти по опасным чужим тропам. И найди наемников, заплати полиции, чтобы не интересовались – а откуда столько хорошо вооруженных людей на нашей усадьбе. Поняла?
Брухо кивнула, косясь на место, где вот только стояла ее соперница. Прямо на полированном мраморе лежал оставленный в подарок-напоминание алый бутон.
- Отправляйся.
Амбози повернулся к плазмам, откуда смотрели десять глаз.
- Усильте охрану своих хуфоро, наймите людей.
- Что происходит, Амбози?
Чака, только Чака мог позволить себе… не спорить, нет, а задавать ненужные вопросы. Молодой и жаждущий занять его место Чака, не испугавшийся даже появления супруги самого Барона.
- Кто-то собирает опасные вещи. И не только здесь. Займитесь делом, а все остальное узнаете позже.
Чака хотел что-то сказать… но Амбози уже устал от него. Иногда магия полезна, помогает выключить все раздражающее. Экраны моргнули и потухли. Брухо все стояла на своем месте. Не зря ли, на самом деле, убрал ее соперницу?
- Что?
Как же ее зовут? Амбози вдруг понял, что волнение из-за пропажи сосудов с лоа куда сильнее, чем думал. Ниа… точно, Ниа. Амбози покачал головой, решительности в ней точно хватало. Решительная, как точно передает ее характер родовое имя.
- Я не должна показывать страх в Ледяном замке и не должна быть просительницей.
- Да. – А девчонка понимает все правильно, что он сам упустил. – Возьми с собой в дар золотого котенка.
- Им?!
Амбози понимал ее негодование и удивление. Золотые коты, живущие в саванне, слишком дороги, уж очень их мало. Звери-охранники, видящие пришельцев Тонкой границы, ценились всеми магами мира. И только у них, людей вуду, всегда водились в достатке.
- Они оценят. Ты маг по крови, хотя мне не нравится, как звучит само это слово. Обитатели Ледяного замка – нет. Они оценят наш жест.
- Наш?
Амбози кивнул. Ниа умна, хотя и самонадеянна, и нужна ему куда больше, чем может представить даже он сам. Барон не зря послал ту мысль, заставив посмотреть на львиный прайд. Эта девочка должна ему самое главное – свою жизнь, и отсветы ее благодарности уже светятся в красивых карих глазах. Она станет первой настоящей львицей его прайда в битве и буре, уже шумящих где-то поблизости.
- Ступай. И отправь нового кота к Орлеан. Прежнего убили наемники?
Она кивнула. И ушла.
Амбози сел в свое любимое белое кресло. Провел рукой по подлокотнику, посмотрел, любуясь рисунком. Ему никогда это не надоедало, даря отблески былых побед. Три боевых мага, посланных когда-то по его душу, еще до заключения Договора, нашли свой последний приют в обивке кресла.
Чака, великий король зулусов, чьим именем пользовался недостойный боккор с островов, снимал кожи своих не менее великих врагов для походного шатра, пил из их черепов, обитых золотом и украшенных камнями. Амбози любил и чтил память Чаки как мог.
Он оглянулся, чем-то встревоженный. Неясная тень надвигающейся неприятности так и не выветрилась. Пряталась в суровых лицах деревянных воинов древней империи Мали, скользила по заточенным лезвиям широких дротиков-ассегаев Зулуленда, помнящих забранные ими души белых в высоких пробковых шлемах, терялась в россыпях стеклянной мозаики священных сосудов племени нгембеле из Зембабве, плавно пряталась в канопах с головами шакалов, соколов и кошек, баюкающих в себе частицы фараонов Кеми-Египта.
Амбози любил красный цвет. Даже огромный нубийский ковер, мягко принявший его ноги, что наконец освободились от остроносых туфель, переливался оттенками алого и бордового, украшенный лишь черными боевыми узорами. Красный придавал сил великому боккору, наполнял плещущей мощью Черной родины.
Но и предчувствие выстреливало алыми искорками, идущими откуда-то из-за дверей, вывезенных из гранитного безымянного дворца, прятавшегося в джунглях на берегу Нигера. Кто-то снова хочет нарушить покой?
Заморгал коммуникатор на столе. Предчувствие не обмануло.
- Да?
- К вам детектив Службы Контроля, мистер Бушеми.
Человек, следящий за исполнением Договора… Отличное продолжение дня.
- Пусть заходит.
Амбози повернул большой рубиновый перстень на пальце. Мир вокруг замер, потек, обливая его силой. Посетителей-людей Амбози порой любил принимать настоящим кинозлодеем из страшных и экзотических глубин Африки.
Белые черепа на черном, алые языки пламени на белом, ожерелье из крохотных золотых божков, вышитая плоская шапочка. И племенной жезл со скальпами, снятыми с голов поверженных врагов.
Амбози посмотрел на жезл, поморщился и добавил остроклювую голову грифа, выбеленную временем, ветром и песком Сахары. Да, так очень колоритно.
Двери открылись бесшумно. Гостя приветствовали рыком леопарды, отлитые из бронзы и приподнявшие головы. Эффектно, но… Но тощий, с крысиным лицом человек, одетый в официальный, хотя и изрядно потасканный костюм, даже не повернул головы. О, да, сам мистер Бушеми, подонок с сальными редкими волосами, знающий и видевший все в Другом мире. Служба Контроля, старший детектив, десять лет возглавляет ее отдел на Восточном побережье.
И…
- Ты притащил со мной фамильяра, Бушеми?! – громыхнул Амбози.
Фамильяр, изрядно потрепанный временем мандрил, рыкнул, показав клыки. Бес, заключенный в теле обезьяны с разноцветной мордой, злился. Не нравится, когда называют фамильяром, Амбози знал это, но не смог удержаться. Лоа, таящиеся в глубине оружейной коллекции, ворчали, готовые разодрать пришельца.
Спутников СК создавали маги совета… во всяком случае так считалось. На ошейнике, украшенном печатью Соломона, ничьих знаков Амбози не увидел. Сам он порадовался, что его М`комо, живущая в золотистой кошке-абиссинке, сейчас насыщалась где-то в гетто. А Бушеми смел, смел и глуп. Таскать с собой Спутника, не обладая силой и даром, полагаясь только на ошейник и пули - большая глупость.
- У меня есть все разрешения на использование специального средства, - пожал плечами Бушеми, - для меня он тот же «Смит и Вессон», понимаете?
- Конечно. Что тебя привело, Бушеми? Пропали цыплята для доннера по-кентуккийски? Нет, для вызова лоа мои ребята используют нормальных птиц, а не ваших мутантов с грудью тяжелее остального тела раз в пять.
Бушеми рассмеялся лающим смехом.
- Амбози, а это смешно, а-аха-ха… Нет, я по поводу твоей виллы в Орлеане.
Амбози сморщил лоб, наблюдая за фамильяром, выгрызающим блох на животе. Серебряный защитный ошейник полировала, не иначе, жена Бушеми, так тот блестел. Ошейник защищал не шею фамильяра, нет. Как и браслеты на лапах, серебро и руны сдерживало Сущность, заселенную в тело, не давая ей выбраться и наброситься на человека-хозяина.
- Не понимаю, о чем речь?
Бушеми хохотнул, сморкнулся в платок, почти сам собой появившийся из-ниоткуда, и перестал улыбаться.
- Недавно в одном европейском городе произошел странный инцидент, прямо в центре, где много туристов. Говорят, он связан с похищением… мм-м… некоего артефакта.
Амбози пожал плечами, фамильяр оскалился. Верно, выглядело угрожающе, как будто тяжелый танк, стоящий на постаменте и накрытый боевыми знаменами, вдруг ожил сам по себе.
- Мы на Восточном побережье.
- Что хранилось в орлеанском доме?
Амбози впился взглядом в Бушеми, физически ощущая, как хочет выпустить лоа, так и ждущих приказа наброситься на нахального человека, требующего ответа от бокора. Татуированная белая кожа его кресла еще хранила память о времени, когда истинная сила, не заключенная в порохе и свинце, решила взять мир в свои руки. И Амбози ее поддержал, выступив на проигравшей стороне.
- Мой фамильяр изрядно нервничает, с чего бы? – поинтересовался Бушеми, невзначай откинув пиджак с пояса и показав кобуру, прячущую семизарядник с серебряными накладками, оружие предательского племени подземных карликов. – Не знаешь?
Амбози аккуратно положил на стол жезл. Присмотрелся к мандрилу, алеющему глазами в его сторону, заметил красное на полу, неожиданно появившееся снова. И улыбнулся.
- Может, блохи?
Бушеми поморщился, больше не оглядываясь. Мандрил успокоился, заинтересованно закрутился вокруг алого бутона, оставленного Мамой Бриджит, понюхал, облизнулся, аккуратно поднял и начал жевать, уставившись на Амбози с немой просьбой в глазенках.
Ну, что же… Амбози решил не обращать внимание детектива на происходящее.
- У тебя есть еще какие-то вопросы, Бушеми?
- Есть.
- Но у тебя нет с собой печати от Капитула?
- Нет.
- Тогда не задерживаю. А кофе попьешь на улице, в забегаловке внизу делают неплохое пойло.
Бушеми поморщился, но не рискнул задержаться. Амбози никогда не скрывал своей нелюбви к Службе Контроля. И к обычным людям, пытающимся говорить с колдунами на равных.
Сущность, сидевшая в мандриле, доела розу. Черно-дымчатое существо, смахивающее на обезьяну только мощным телом, повернулось к Амбози задом, украшенным пятью хвостами и небольшим полировано-черным рогом.
Браслеты давно поддались под напором влитой через цветок силы, но бес держался этикета, решив не портить кабинет бокора, не сдавшего его освобождение. На прощание тварь оглянулась, одарив Амбози оскалом белых клыков и сине-пепельных губ.
Боккор кивнул в ответ, не завидуя Бушеми.
Мужчина-автор и школа магии? Ведьма в красном обязательно плоха и зла? Вуду в нашем мире? Почему темные альвы любят крутые тачки? Москва или Питер, какой город круче в мире магов? За сколько секунд оборотень-медведь накостыляет врагу? Девчушка-чародейка против Темного? Может ли гоблин оседлать самолетный двигатель? Почти обычные мальчишки, еще не маг огня и не маг льда, кто из них круче против кровососов? Спасет ли от тролля калибр 12,7 мм? С какой скоростью движется автомобиль-драккар альвов?
Темное городское фентези опасного колдовского мира, с героями-подростками и магом, недавно выпущенным из чародейской тюрячки, роад-муви с современными гномами, эльфами, оборотнями и Темными, сдобренное вкраплениями черного юмора, паро и дизель-панком, сбалансированной системой самой магии и реалистичностью ряда сцен