Продавец радужных червей
Автор: Сергей БелокрыльцевДолговязого продавца радужных червей на ярмарке звали Ежумее, он и был хозяином фермы. После того, как земляне устроились к нему копальщиками, он, следуя приказу горовождя, присматривал за тем, чтобы они, чего доброго, не перетрудились, и наблюдал за Улитом и Верумом через тепличные окна. Порой, увлекшись, Ежумее упирался темно-оливковыми ладонями в стекло и припадал к нему лицом. Заметив бледно-зелёную его физиономию, прижатую к стеклу, Улит вытягивал руку, показывал на неё пальцем и орал: «Вот он, наш хозяин! Проверяет, не бездельничаем ли мы!». Некоторые рабочие, что посмелее, хихикали, повизгивая и похрюкивая. Ежумее в смятении отлипал от окна и отпрыгивал назад. Его долговязая фигура мгновенно скрывалась в зарослях росшего вокруг теплицы силовника, иногда оставляя после себя соломенную шляпу, сбитую ветвями.
Выявленный хозяин на время пропадал. Зато в червицу начинали заглядывать его отпрыски, те самые, тонкоусые, которые помогали ему на ярмарке. Кто-нибудь из них вбегал в парник и очертя нёсся по прямой, вертя головой и выглядывая землян. За это они получили от Улита прозвище «очумелые детки». И так каждый муслочас. Сам Ежумее проникал в теплицу с тем расчётом, чтобы оказаться за спинами Верума и Улита и незамеченным подобраться к ним. А подобравшись, вытягивал шею вперёд, прижимал бледно-зелёные свои лапки к груди и молча наблюдал, как работают земляне, благоговейно вслушиваясь в их непонятную речь. И в таком положении стоял сколько угодно, до тех пор, пока Улит и Верум не замечали его.
- Долго стоите? – поинтересовался Верум, когда снова заметил шпионящего Ежумее.
- Не устали? - ехидно добавил Улит. - Может, стульчик принести?
- Здесь жарковато. Постойте у окошечка, в силовнике, - предложил Верум.
- А я побежал за стулом. Всё для вас! - громко сказал Улит, чтобы слышали остальные работники, и сделал вид, словно и впрямь собрался бежать за стулом.
Обнаруженный Ежумее подпрыгнул и дрожащим голосом, почёсывая от волнения руки, испуганно залепетал:
- Не надо никуда бежать, а то ещё перетрудитесь! - И начинал: - А не появились ли у вас натёртыши от черенков лопат? А не принести ли чаю? А жалоб нет? Горовождь сказал, чтобы вы сразу жаловались, если у вас будут жалобы.
От чая и жалоб земляне отказались, а Улит снял перчатки и гордо показал свежие мозоли. Фермер при виде таких кошмаров вздрогнул, ахнул, попятился, развернулся и дал стрекача под еле сдерживаемое хихиканье рабочих. Через несколько минут прибежал один из очумелых тонкоусых деток с заранее открытой банкой жемчужного крема и ватной палочкой в вытянутых руках. Очумелый тонкоусик сунул ватную палочку в крем и робко потянулся ею к Улиту. Скорчив прискорбнейшую, плаксивую гримасу, он слёзно упрашивал землянина позволить смазать его ужасные раны. Улит, которого уже самого подташнивало от столь назойливой заботы, сделал вид, что не понимает о чём речь, а после вовсе игнорировал очумелого, перекапывая землю. Тогда хозяйский сынок затянул:
- Земляяянин, я смажу ваши на-атёёёртышии! Зе-емля-янин, отец велел!.. Ваш крем, землянин... Кре-ем! Кре-е-ем! Креееееем!
Это был отрывок из книги "Гимгилимы-1: Добро пожаловать на Яппу!":