Задумываясь о жизни и кандалах

Отряхнувшись от грая ворон чернооких,

И стряхнув с головы голубиный помет,

Я смотрю, как цепляются жирные блохи,

За изъеденный жизнью мой бледный живот.

На руках кандалы, что скрепят неустанно,

Приковавши меня к карантину вещей,

Заковав мое эго в скупое пространство,

В эхо снов и туманящих мозг чертежей.

Я бегу словно мышка-полевка по норам,

И ищу лучший мир, лучший хлеб, лучший сон,

Я бегу на инстинктах, с отсутствием взора,

Спотыкаясь о хлам и оставшийся сор.

А казалось в начале, что жизнь бесконечна,

Что дорога вперед как проторенный тракт,

Что все можно понять, объяснить жестом, речью,

Не сбивая ритм пьесы и обыденный такт.

Кандалы как ошейник, сжимающий горло,

Можно тихо шептать, петь, увы, не дает,

И сжимает он связки до судорог больно,

Когда душу в сторонку хоть каплю ведет.

На ногах кандалы, те, что крыльям мешают,

Приподнять мое тело стрелой в облака,

При любом взмахе мне они напоминают,

Что важнее меня есть на свете блага.

Я завяз по макушку на каторге жизни,

Все верчусь и верчусь, позабыв обо всем,

Предпочтя журавлю медицинскую клизму,

Забываю поддерживать душу огнем.

Жизнь проходит как сонм материальных иллюзий,

Примитивных желаний, несбывшихся чувств,

Постоянных ушибов и пошлых конфузий,

Жизнь проходит, коль, если я и не хочу…