Написаны ли честные книги про пионерский лагерь?

Эй, вы! Маленькие чертенята! Сейчас вы в моей власти, и я могу сделать с вами всё, что мне заблагорассудится. Могу хорошенько отколотить вас, поразбивать вам носы или даже утопить в речке. Ничего мне за это не будет, потому что общество борьбы с детской смертностью далеко и в нем происходят крупные неурядицы. Так что вы должны меня слушаться и вести себя подобно молодым благовоспитанным девочкам. Ну-ка, кто из вас умеет стоять на голове? (Аверченко)

Авторок ЛВПГ обвиняют (не только здесь, это общее место) в том, что они не могли честно написать то, что было не с ними. Обвинение, конечно, странное, и особенно странно слышать его из уст человека, считающего себя писателем. Могли.

Но – не написали, по своим каким-то причинам (вопросы, как вы понимаете, не к запретной любви, а к простительному незнанию фактуры и к позорному нежеланию в неё погрузиться).

Правда, тут мы подходим к серьёзному вопросу: а как вообще можно достоверно узнать, что и как там происходило, за коваными воротами с гнилым забором? Можно, допустим, поговорить с очевидцами (они вполне ещё живы, и даже многие не в маразме). На этом этапе можно было бы понять, что постановка полноценного спектакля за пару недель в пионерском лагере – фантастика почище «Пищеблока».

Второй путь – чтение книг. Это же хороший путь, правда, мы все так делаем.

И вот тут, мне кажется, мы натыкаемся взглядом на чёрную дыру. Таких книг должно быть много. Ведь.

Пионерский лагерь – идеальная локация для ввода большого числа персонажей, которые естественным образом раскрывают свою историю перед читателем. Никто друг друга не знает: все вынуждены знакомиться. Большой соблазн представиться кем-то иным, чем ты есть на самом деле.

Пионерский лагерь – интенсивное переживание, замес из Шоушенка и Кукушкина гнезда, вбитый в три недели. Армейская муштра, тюремный режим – и упомянутый гнилой забор, за который можно выйти в любой момент. И тебе ничего не будет. Ну, что они с тобой сделают? Вызовут родителей к директору? Так родители за тысячу километров, и телефона у них нет, бе-бе-бе, пусть сам себя к себе вызывает! Снизят оценку? А нету тут оценок! Сошлют в лагерь? Oh wait…

Пионерский лагерь – это опыт, через который прошли все или почти все советские дети. Да, кто-то ездил в Комариную Пердючку, кто-то в Артек – но основные паттерны фрактально воспроизводились в каждом новом месте.

Так вот, к книгам. «Военная тайна» Гайдара, «Будьте готовы, Ваше высочество» Кассиля – авторы слишком старые. Да, Гайдар бывал в Артеке с Тимуром – но что-то полновесное мог бы рассказать только Тимур, побывавший в Артеке без Аркадия.

Рассказы Юрия Яковлева, «Ты приходи» Голявкина, «Кто сильней себя» Кузьмина – неплохо. Гнилой забор – полноценный участник повествования.

«Оруженосец Кашка» Крапивина. Мастерски. Правда, тут даже земляника на станции выписана лучше, чем сам лагерь. Но выход за территорию соблюдён, это ок.

«Синий фонарь» и «Омон Ра» Пелевина (да, вот такой прыжок) – божественно точны по фактуре, но фрагментарны и вообще о другом.

Упомянутый «Пищеблок» Иванова. Да, с натуры. Нет, не очень.

Вне конкурса – сценарий Остера «До первой крови» (фильм вышел в 1989 году). Вот это прямо очень хорошо и честно, и если бы оно было книгой – это была бы великая книга.

И… и всё? А чего так ма?