Байки от майора: Ира

Дело было давно, когда я ещё в замках - в звании старшины ходил. Нежданно-негаданно назначили меня исполнять обязанности старшины роты (прежний старшина хороший мужик, серьёзный, ушёл на заслуженную пенсию) на неопределённый срок, ровно до того момента как пришлют нового, ибо чхать я хотел на эту интендантскую должность.

Примерно в это же время в нашу роту назначили нового ротного - старшего лейтенанта Яковлева Василия Алексеевича: рост сто восемьдесят с копейками, крепко сбитый блондин, глаза голубые. В общем одно слово красавчик. И так вышло, что как-то он коллективу роты не зашёл в качестве командира, от слова совсем. А всё из-за того, что вёл красавчик себя высокомерно, уважение ни к кому не проявлял. Были мы все для него никем и звать нас было никак. Даже бойцов с серьёзным боевым опытом и наградами, он никак не выделял хотя согласитесь вроде как немножко, но заслужили. А ещё Яковлев невзлюбил некоторых бойцов больше остальных. В числе таких «любимчиков» оказался ваш покорный слуга и ещё несколько хороших ребят.

И вот как-то этот ротный огрёб за поведение в роте от Игоря Евгеньевича нашего комбата знатных словесных люлей (как в последствие оказалось комбат сделал выволочку специально, чтобы наверняка проверить отношения роты с новым командиром) и приказал ему наказать роту усиленной строевой подготовкой со всеми элементами. Да-да, и песней в том числе. Даже заявил, что лично будет проверять. Думаю, вы догадываетесь, что мы разведчики эту шагистику жуть как не любили и не любим. Но что делать приказ…

Нет я понимаю, построились по утрам, прошлись строевым на День Победы и День Защитника Отечества, но специально усиленно этим заниматься, да ещё и с песней фууу! Это точно не к нам.

И вот после пары дней этой самой строевой мути Яковлев окончательно довёл и меня. Видите ли, всё я по его мнению делал не так. Командовал неправильно (взводных как лиц относившихся к офицерскому составу к строевой не привлекли и командовать управлением роты в строю конечно пришлось мне), песню выбрал не ту и вообще я типа мудак каких ещё поискать. «Ну да ладно, - подумал я тогда. Война так война. Нашёл кого мудаком считать! Зубы длинные и острые? Херня, пообломаем».

Вот скажите в чём силён разведчик? Правильно - в умении привлекать для своих действий всё и всех до кого дотянутся руки, и естественно в диверсиях.

Через хороших знакомых офицеров батальона я вычислил когда комбат должен был прийти к нам, чтобы оценить нашу строевую и решил всё это мероприятие западлить нестроевой песней. Для этого пришлось постараться и уговорить всю роту учить две песни - ту которую выбрал ротный («Пора в путь дорогу» - отличная песня для лётчиков, но не для проводящих большинство времени на земле разведчиков) и которую выбрал я. А выбрал я очень нравившуюся мне тогда песню ВИА «Волга-Волга» под названием «Ира».

Сказано-сделано. Ребят долго уговаривать не пришлось. На строевой в присутствии ротного мы специально на троечку отмаршировали и относительно нормально на четыре с большим минусом пели выбранную им песню, а лично я специально не очень чётко и не в полный голос подавал команды роте. По итогу Яковлев был в принципе доволен, даже улыбался чему-то во время исполнения.

И вот настал долгожданный день мести. Я его даже про себя прозвал «день Икс». Рота замерла в строю в ожидании комбата. Яковлев стоял в стороне, ибо мы должны были показать всё сами. И вот после прихода Игоря Евгеньевича, которому совершенно случайным образом дошла информация о том, что в присутствии ротного дела по строевой идут максимум на троечку, да и то с натяжкой, рота показала себя в абсолютно в неожидаемом виде. Чёткие команды, дружное громкое приветствие комбату, идеальные два круга по плацу строевым. Залюбуешься. А потом выйдя на третий круг я скомандовал: «Песню запе-вай!»

И тут над плацом раздалось совершенно никем не ожидаемое.

Раскинув руки широко,

Как-будто крылья дельтоплана,

Лечу надёжно и легко над территорией Ирана.

После этой строчки в мой адрес ротный начал размахивать руками и угрожать мне вступить со мной в противоестественные половые отношения. Одноко мне было начхать, так как я видел улыбку на лице комбата. А рота тем временем продолжала петь.

И рано вспоминать слова,

Которые ты говорила.

Идут к вокзалам поезда,

Ну, что ж ты, Ира, натворила?

А потом грянуло с усиленной так сказать громкостью.

Ира-рай-ру-ра, Ира-рай-ру-ри-ра.

В небольшом перерыве между куплетами все отчётливо услышали крик ротного с требованием прекратить песню. Но роту было уже остановить, нет. Официальный второй куплет песни мы намерено пропустили и продолжили петь сразу третий, так как в ней были необходимые слова с намёком.

В Тоскане не растут цветы,

А в Уругвае помидоры,

Завяли кактусы в саду,

Уходят в море пароходы.

Ротный уже бегал вдоль ротной колонны и истерически требовал прекратить исполнение, но песню одной целой сплочённой роты одному человеку переорать даже в рупор ой как тяжело.

Прошу прости, не забывай -

Я улетаю на Минводы

А потом последовали строчки ради которых я всё и задумал, так как я знал, что услышав их комбат точно всё поймёт.

Увижу прелести природы.

Пока. Привет! Пиши! Гуд бай!!!

Ира рай-ру-ра, Ира рай-ру-ри-ра

Ира рай-ру-ра, Ира рай-ру-ри-ра

После этих слов, проходя мимо комбата во главе ротной колонны, я отдал команду: «Смирно! Равнение направо!» и рота, образцово пройдя мимо улыбающегося нам комбата удалилась с плаца, не обращая внимания на вопли раскрасневшегося от гнева и волнения ротного, тем самым показывая своё отношение ко всей этой ситуации.

На следующий день все и каждый в нашем отдельном разведбате знали новое прозвище нашего «ротного» - ИРА. Он в течение буквально недели оформил перевод, которому справедливости ради, никто не противился, и покинул расположение нашего батальона.

Но это ещё не всё. Встретил я Яковлева уже через солидный промежуток времени будучи в звании майора. Он тогда носил капитанские погоны. Голубоглазый красавчик пришёл пройти испытания в разведбат, в который меня назначили командиром. Он почти не изменился только вот шрам на щеке придавал ему ещё более брутальный вид. При первой встрече Василий не узнал меня. Я же, узнав его позвал трёх своих бойцов, а по совместительству лучших друзей, которые тогда были в составе той роты и пели со всеми ту самую песню. Зайдя ко мне один из них с ходу узнал капитана и громко воскликнул: «Ох ты ж, ни фига себе! Ира, ты что ли?»

Капитан только голову опустил. Яковлев и не думал, что его кто-то когда-то ещё раз так назовёт. Мои друзья, перебивая друг друга с улыбкой на лице наперегонки припоминали капитану былое. А когда выяснилось, что тот самый злой старшина во главе ротной колонны, придумавший спеть ту злополучную песню, является теперь комбатом в звании майора и решает вопрос о его дальнейшей службе Василий окончательно расстроившись побледнел, сел и опустил голову.

Совсем ненадолго. К его чести капитан вскоре поднялся и отчётливо произнёс: «Простите меня, мужики. Если сможете».

Что ещё вам рассказать? Капитан прошёл все наши проверки и испытания. Мы ему к нему подошли даже более обстоятельно чем к остальным претендентам. Определили его для начала взводным с условием, что его позывным будет «Ира» до того момента пока мы вчетвером не решим, что он заслуживает другой позывной.